Защитник Драконьего гнезда. Том второй
Шрифт:
На поверхности жарко от прокатившейся здесь огненной волны. Клубы дыма поднимаются высоко вверх, много очагов открытого огня – горит все, что может гореть. Но сейчас меня меньше всего заботят остатки нашего имущества. Мой взгляд там, за стеной, где в небе парит огромный дракон – мой любимый дракон.
Но с ним что-то не так, одно его крыло почти не работает, да и выглядит сломанным. Вспоминаю, как он бледнел от моих объятий.
Мужчины! Почему всегда надо скрывать, когда вам больно?!
Крадучись, к стене.
И
По сути, Драконьего гнезда больше не существует. Через несколько лет, если дать природе взять свое, она просто затянет эти развалины травой и кустами – и никто ничего не найдет.
Анвиль издает громогласный рев, а затем выпускает струю пламени. Он бьет прямо перед собой, накрыв едва различимую темную фигурку. Это Магистр, тут нет даже вариантов. Но почему он не сгорает? Почему продолжает стоять?
Пламя иссякает – и я вижу, как вокруг Магистра посверкивает что-то вроде защитного поля. Анвиль не смог его пробить.
А потом змееглазый выбрасывает перед собой руки – и с его пальцев срывается яркое свечение, тут же образующее длинные подвижные нити, что в несколько мгновений опутывают моего дракона. Тот взмахивает крыльями, точнее, одним крылом, но не может приподняться даже немного выше.
Это что-то вроде силового кокона.
Плохо! Это очень плохо!
Глава семьдесят вторая: Изабелла
Глава семьдесят вторая: Изабелла
Дракон бьется, пытается дотянуться до противника когтистыми лапами, тянется к нему зубастой пастью, но его «клетка» абсолютно неподвижна в воздухе.
Магистр переводит взгляд на останки крепости. Я не прячусь – и он наверняка может видеть меня.
Не могу разглядеть выражение его лица, но отчетливо ощущаю приближение страшной беды. Невольно подаюсь вперед – и нога предательски едет на неверном камне. Чтобы хоть как-то устоять, падаю на колени.
И мое сердце перестает биться.
Потому что энергетическая сеть Магистра резко сжимается.
— Нет!
Это мой вопль?
Я же не могу слышать треска ломающихся костей.
Не могу же?
Но он отчетливо звучит у меня в ушах.
Почему так много крови? Ее не должно быть так много!
Сеть исчезает – и мой дракон падает на землю.
Не шевелится.
Совсем не шевелится.
Всего несколько секунд, а мир в моей голове будто остановился. Остановился там, где мой дракон все еще висит в воздухе. И пусть у него ранено крыло, мы его обязательно вылечим. Подумаешь, какое-то крыло – я же известный мастер по лечению крыльев.
— Госпожа, надо уходить…
— А?
Я не понимаю, кому это и зачем.
За моей спиной два варвара. Угрюмые, грязные и израненные.
— Господин Анвиль велел увезти вас с дочерью в Драггат. Идемте, нам предстоит долгая дорога.
— Драггат? – я туплю очень
Один из варваров берет меня за локоть и тянет прочь.
— Нет, - резко выдергиваю руку. – Я никуда не еду. Он сейчас встанет, он только ранен.
— Нужно ехать сейчас, потом будет поздно. Ваш отъезд прикроют.
И снова тяжелая ладонь на моем локте.
— Он говорил, что вывезти надо Амелию, - все еще не понимаю, что ему от меня надо. – Не меня. Я остаюсь. Я…
— Госпожа, вы и дочь, такой был приказ.
— Нет! – вырываюсь, будто из медвежьего капкана.
Мой крик звучит так пронзительно и даже истерично, что, быть может, слышен даже мятежникам.
— Нет, - повторяют куда тише и начинаю пятиться, когда варвары переглядываются и делают ко мне шаг.
И никто не встает у них на пути, никто не пытается защитить свою королеву. Люди отводят глаза, кивают или просто смотрят. Без осуждения, без злости, без эмоций. Они как будто все знают, что будет дальше.
Так почему я не знаю?!
— Мой муж все еще жив! – выплевываю злое и едкое. – Мы не проиграли!
Почему они сдались? Почему так легко приняли свою участь? Ладно, не приняли, потому что оружие, судя по всему, никто не бросает и бежать не собирается. Но почему они не верят в Анвиля? Он же дракон! У него регенерация, сила, выносливость! Он же Первый под небесами, как его называл шаман. Сейчас он обязательно встряхнется, поднимется и не оставит от Магистра даже мокрого места.
Двое все равно идут ко мне – молча, неуклонно.
И я трушу, я сбегаю. Бегу со всех ног, спотыкаясь и едва не падая, подворачивая ноги, но все равно бегу, только чтобы никто никуда меня не увез. Это глупо, это неразумно и прочее-прочее, но я бегу к своему мужу, к своему драконяке.
Я открыта и незащищена – отличная мишень. Но мятежники не стреляют. Просто замерли на своей стороне и смотрят на обезумевшую королеву, которую и пришли свергнуть. Наверняка сейчас радуются и потирают руки, мол, все скоро закончится – и можно будет вернуться с победой домой.
Нет! Какая победа?!
И мне плевать, как выгляжу со стороны. Что и собственные люди могут подумать, что больше не владею собой. А может и не владею. Я не знаю. Ничего не знаю. Потому что в голове не ко времени звучат строки древней баллады.
Она бежала без надежды -
И боли крик во тьме звучал.
Ее дракон, душой мятежный,
Он за нее лишь воевал.
Зачем это? Почему?