Заставь меня остановиться 2
Шрифт:
Не хочу домой. Хотя, мне в принципе сложно называть дом Лукьянова моим, когда там обитает его дочь. Это не дом, а темное царство. Единственный лучик в этом самом царстве — Лукьянов. Была бы моя воля, осталась бы еще на полсмены. Как раз до приезда Богдана. Теоретически, я могу написать ему смс с просьбой забрать меня, как только он сможет, сославшись на то, что одета не по погоде, а пока отосплюсь после суток. И я действительно одета не так, как следовало бы, хоть и полностью выспавшаяся после самой спокойной из всех прожитых мною смен. Вот только если попрошу его, это будет уже совсем слабостью с моей стороны. Все равно нам придется жить под одной крышей с его дочерью, а Лукьянов не всегда будет рядом. Увы, не всегда.
Мда… а ведь еще не так давно я была уверена, что моей главной проблемой является наличие штампа в паспорте у Богдана. Да, в конце концов, просто наличие Леры. Да, как же я ошибалась. Лукьянов теперь официально свободен, а моим главным препятствием к долгожданному счастью является его дочь. Сейчас бы на море вместе с ним. Только с ним и никаких посторонних личностей. А не вот это вот все.
— Доброго утра.
— Здравствуй, здравствуй, хер мордастый, — резко поворачиваюсь на до боли знакомый голос. Блин, блин, блин, пришел сам! Без моего звоночка. Даже думать не хочу, как он тут оказался в такое время. Резко вскакиваю из-за стола и только спустя пару шагов понимаю, что набрасываться на Лукьянова при ком-то — нельзя. Субординация, черт ее за ногу.
— Хер мордастый это что? — слышу позади себя голос Люки.
— Это русское приветствие, Люка. Но ты его лучше не используй. Ладно, я пошла. До следующей смены, — протараторила я, наспех схватив вещи. Вышла из сестринской и через пару секунд вслед за мной вышел Лукьянов.
Иду к его кабинету не оборачиваясь назад. Так уж повелось, что я сама стала инициатором этой самой субординации, после того как одна из медсестер на моей смене перемывала кости другой за то, что та спит с анестезиологом. Я такого о себе не хочу. По крайней мере до того, как я не уволюсь или до официального штампа в паспорте. А будет ли он когда-нибудь, это уже другой вопрос. Понятно, что мои слова о свадьбе были всего лишь шутками, но все же когда-нибудь, надеюсь, это произойдет. А вообще все это сейчас несущественно. Куда важнее, что за мной приехал мой Лукьянов. Спрячь лыбу, Озерова. Спрячь. Мельком оглянулась назад, дабы убедиться, что нет лишних глаз и Богдан идет за мной. А вообще-то хочу и улыбаюсь.
— Я даже не буду спрашивать, как ты здесь оказался. Будем считать, что это чудо, — Лукьянов открывает свой кабинет и я, не стесняясь, набрасываюсь на него, крепко обвив его шею руками. Присасываюсь к его губам как пиявка, не задумываясь о том, как это выглядит со стороны. Так бы его и сожрала всего. Блин, нехорошо это. Нехорошо. Всего два дня не виделись, а ощущение как будто неделю. Нехотя отрываюсь от Богдана. Ну улыбнись ты, Сухарь Сухаревич. Хочешь же. Вижу. — Злишься из-за Люки? Ревнуешь?
— Нет. Я вдруг понял, что он гомик, так что хрен с ним. И так в жизни не сладко, пусть живет, — усмехаюсь в ответ, скинув с себя халат.
— С чего ты решил, что он такой?
— Все восемь раз, за которые я его встречал, он неотрывно смотрел на меня, еще и улыбался своей смазливой рожей. Так что теперь я понимаю, он запал на меня, — как ни в чем не бывало отвечает Лукьянов, пристально наблюдая за тем, как я переодеваюсь.
— Неожиданно, Богдан Владимирович. Значит вам стоит опасаться за вашу прекрасную задницу.
— За задницу беспокоиться надо тебе.
— Почему?
— Потому что я хочу ее тебе отбить.
— Это что-то связано со скрытыми БДСМ наклонностями?
— Это связано с тем, что ты меня бесишь. Как знал, что ты оденешься так, чтобы отморозить себе жопу. Хорошо хоть хватило ума надеть не капроновые колготки в минус четыре. Прям по погоде платье, да, Ань?
— Вчера был ноль, поэтому я так и оделась. Да и платье-то тепленькое. Но мне приятно, что ты обо мне волнуешься и заботишься.
— Почему ты не на машине?
— Так резина же летняя, а на дорогах скользко, — пожав плечами, ничуть не задумываясь, произнесла я.
— Не помнишь, кто тебя просил поменять ее несколько дней назад?
— Ты. Ты. И снова ты. А я бестолочь такая не поменяла. Накажи меня. Только без прищепок и кляпов для рта.
— Наказать? — насмешливо произнес Лукьянов, приподняв бровь.
— Да, мой господин. Накажите.
— Заметь, сама попросила. Только сначала вопрос: ты сегодня хоть немного спала?
— Не немного, а очень-очень много. Проспала всю ночь. Ни одного поступления и ни одного вызова в палату за ночь. Шикардос.
— Тогда отлично. Наказание будет в полной мере и во всех позах. Готовься хрустеть всем, что у тебя есть.
— Звучит устрашающе.
— А то. Куда, — дергает меня за руку на себя, как только я направлюсь к двери.
— Домой.
— Шарф возьми. Хоть не жопу, так шею прикроешь. Куртки, кстати, подлиннее не нашлось? Малоимущая, блин, — снимает с себя шарф и, не церемонясь, надевает его на меня.
— А я как чувствовала, что вы за мной приедете, Богдан Владимирович. Вы в пальто этакий интеллигент а я в кожаной курточке. Хорошо контрастируем друг с другом.
— Чувствовала она. Иди давай.
— Кстати, как прошла конференция? — уже сев в машину, поинтересовалась я.
— Как и должна. Унылая фекалия.
— А если серьезно, ты почему так рано вернулся? Ты же должен был встретиться сегодня с одноклассником.
— Передумал и поменял билеты на ночной рейс.
— По-любому ради меня. Замолчи, — прикладываю палец к его губам. — Чувствую, что из твоего рта собирается вылететь какая-то гадость.
— Никакой гадости. Поменял исключительно ради тебя.
— Супер. На этом и сойдемся, — не могу сдержать счастливой улыбки.
* * *
— Ммм… я не думала, что так быстро у нас начнутся игры с завязыванием глаз. А это интригует, Богдан Владимирович.
— Приятно, что тебе нравится.
— А наказание скоро? — сквозь смех произношу я, чувствуя, как Богдан стягивает с меня колготки. Хорошо хоть не самые стремные надела.
— Очень скоро. Руки вверх.
— Слушаюсь и повинуюсь. Ээммм… а зачем ты надел на меня… футболку или что это?