Заставь меня влюбиться. Влюбляться лучше всего под музыку
Шрифт:
Я тут же бросилась к раковине. Включила воду, намочила ладошки и принялась оттирать тугую лепнину с щек. Провела мокрым пальцем по векам, промокнула салфеткой, но косметика оказалась на удивление стойкой и никак не хотела покидать моего лица.
Проклятие!
Услышав шаги, я дрожащими руками выключила кран и развернулась. Дима уже стоял в дверях. И я не поверила своим глазам, у меня челюсть отвисла от увиденного. Обильно подведенные черным глаза, густые черные усики над верхней губой, нарисованные явно
– Если я вынужден идти с Джокером, ты пойдешь – с рокером! – Выдвинул ультиматум парень.
– Ты кто? – Я все еще пребывала в шоке. – Джек Воробей, что ли?
Ему только шляпы не хватало.
Дима поднял руку, выкатил грудь колесом и застыл в соответствующей позе:
– Капитан Дже…
– Поняла! – Проворчала я. – Все-все, хватит. И вот так ты собираешься пойти сейчас по улице?
– Да. Ты ведь пойдешь? – Он указал на меня. – Так.
– Гад. – Я развернулась к зеркалу и включила воду. У меня разве что пар из ноздрей не шел. – Ненавижу тебя. – Зачерпнула в ладони воды. – Гад! Дылда! Ты… ты такой…
– Какой? – Улыбаясь мне в отражение, спросил Дима и подошел к соседней раковине. – Красивый, очаровательный, сексуальный?
– Наглый! – Бросила я, перед тем, как нырнуть лицом в теплую воду.
Мыло ужасно щипало глаза, заползало склизкой пенкой под вставшие колом от туши ресницы и буквально разъедало зрачки. Я нащупала кран, сделала напор воды сильнее и попыталась смыть приправленный мылом макияж. Распахнула веки шире, закидывая туда пригоршнями воду, но противное раздражение, казалось, забралось уже и в слизистые, и под кожу. Теперь еще и ходить весь вечер с по-вампирски красными глазами перед этим попугаем!
Рядом как раз раздавалось его противное щебетанье – ржет еще, вот балбес!
– Очень смешно, – прошипела я, пытаясь разглядеть свое отражение в зеркале.
Размытый, почти неузнаваемый силуэт с черными кругами под глазами говорил о том, что еще пару раз точно мне придется воспользоваться гадким, разъедающим все живое, мылом. Мужская фигура, высокая, крепкая и орудующая шуршащим бумажным полотенцем, заботливо кружила вокруг меня.
– Еще немного, Мария Георгиевна, – посмеивался он, вкладывая мыло в мою ладонь.
И от электричества, трескучей стеной вставшего между нами от этого прикосновения, у меня моментально перехватило дыхание. Все ругательства, заготовленные заранее для наглеца, разом застряли в горле. «Черт, красавчик, хватит кружить вокруг меня! От тебя так и искрит. Сейчас все полыхнет!»
Пара неуверенных движений, и мои ладони опять намылены. Я протянула руку, чтобы положить мыло, и вновь почувствовала уверенное мужское прикосновение к своей кисти. Помогает… Вот кто его просил? Ухажер, блин.
–
«Кто красивый? Я?»
Жар, зародившийся где-то под ребрами, горячими волнами уже растекался по всему телу. Сейчас свитер насквозь промокнет от волнения и стыда, а он считает меня красивой…
– Ч-что ты там кружишь позади меня? – Щедро поливая лицо водой, воскликнула я.
– Маш?
– А?!
– Ты можешь хотя бы один вечер не быть кактусом? У меня уже передозировка, если честно. Никто за всю жизнь на меня столько не наезжал, сколько ты за последние двое суток.
– Сам ты кактус! – Бросила я, ожесточенно перетирая между подушечками пальцев слипшиеся ресницы.
– Ну, вот. – Пользуясь моей беспомощностью, этот тип продолжал бесстыдно меня лапать. То рукой заденет, то ногой, то локтем, то плечом. И каждое касание, как удар молнии, или будто ко мне дефибриллятор прикладывают. – Сейчас ты умоешься и станешь милой, доброй, румяной и сладкой, как пастила.
– Ты там шаманишь или желание загадываешь? – Пискнула я от очередного прикосновения. – Ты не меня описываешь, а какую-то зефирину!
– Так и есть, ты моя зефирная ведьмочка. – Продолжал издеваться Дима.
Я взяла из его рук бумажное полотенце и промокнула лицо. «Бррр…»
Глянула в зеркало. Я, конечно же, не ожидала увидеть изысканную аристократическую бледность, но реальность печалила еще больше: из отражения на меня смотрел печальный болотный гриб с таинственной синевой под глазами.
Промокнула несколько раз, потерла. «Ладно, и так сойдет!»
Я обернулась к расписному какаду с хохолком. Его лицо, наоборот – уже было чистым, как белый лист. Он что, сделку с дьяволом заключил? Или белизной умылся?
– Посмотри, какая хорошенькая! – Дима взял мокрые комки полотенца из моих рук и швырнул в мусорное ведро. – Немного убрать черноту из складок под глазами и будет…
– А ты сам? – Прервала я наглеца на полуслове. – Гляди, у тебя вон, каляки-то не отмылись! Фу…
– Где? – Он внимательно посмотрел в зеркало, но ничего не нашел и повернулся ко мне.
Я прищурилась, разглядывая его ехидную рожу, нависшую надо мной с довольной ухмылкой.
– Грязь на шее, все перепачкано. – Кончиками пальцев я приподняла его подбородок, беззастенчиво разглядывая татуировки. «Черт подери, да ведь я до одури отважная. Или просто уже не контролирую свое постоянное желание прикасаться к нему». – Не хочешь попробовать отбеливатель или… ну, я не знаю, например, кислоту?