Заступница - Адвокат С В Каллистратова
Шрифт:
Это был период наибольшего разгула массовых сталинских репрессий. Позже мы увидели этот же предельный срок - 25 лет - в печально знаменитых Указах от 4/VI-1947 г. И общество привыкло и примирилось с этими чудовищными сроками. И когда в "Основах уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик" 1958 г. предельный срок лишения свободы был снижен до 15 лет, общество приняло это как гуманизацию уголовного кодекса (а значительное число людей сочло этот акт опасным послаблением).
На самом деле 15 лет лишения свободы - это очень много. Это необоснованный и нецелесообразно долгий срок. Если человека, совершившего преступление, можно исправить, то для этого не нужно 15 лет. (Да и 10 лет много.) Такие длительные сроки лишения свободы не исправляют, а озлобляют и развращают осужденного.
Еще в XVIII в. Чезаре Беккариа писал: "Одно из самых действенных средств, сдерживающих преступления, заключается не в жестокости наказаний, а в их неизбежности". Мы привычно ссылаемся на высказывания В.И.Ленина, который еще в начале нашего века писал (имея в виду мысль Беккариа): "Давно уже сказано, что предупредительное значение наказания обуславливается не его жестокостью, а его неотвратимостью". Ссылаемся - и увеличиваем сроки лишения свободы...
Считаю, что надо вернуться к действовавшему до 1937 г. 10-летнему максимальному сроку лишения свободы.
Кроме этого изменения из ст. 36 следует исключить все указания на смертную казнь, так как таковая подлежит безусловной отмене (см. замечания к ст. 41).
Ст. 41. Смертная казнь должна быть безусловно и безоговорочно отменена.
На протяжении столетий лучшие умы человечества отрицали смертную казнь как наказание, противоречащее принципам общечеловеческой морали. На сегодня во всей Европе смертная казнь сохранена только в социалистических странах.
Можно предвидеть, что, скажем, при проведении всенародного референдума большинство населения высказалось бы за сохранение смертной казни. Толпе свойственно кричать: "Распни его, распни!". Вот ведь находятся же люди, требующие смертной казни даже для детей (см. "Известия" от 2/I-89 г.), и это пишет женщина! Есть ли у нее дети?
И именно такой настрой нашего общества, вызванный десятками лет воспитания людей в духе ненависти, вражды и жестокости, настоятельно требует отмены смертной казни как необходимого шага к созданию человеколюбивой, высоконравственной атмосферы.
Еще Виктор Гюго говорил, что смертная казнь страшна не столько для тех, кого казнят, сколько для тех, кто казнит. Возможность приговорить человека от имени государства к убийству (к смертной казни) неизбежно влечет за собой у некоторых людей сознание своего собственного права на убийство. Вряд ли нужно повторять здесь все доводы против смертной казни, высказанные на протяжении веков, начиная от французских просветителей XVIII в. до выдающегося гуманиста наших дней А.Д.Сахарова. Эти доводы достаточно широко известны.
Могу лишь сказать о себе. За десятки лет адвокатской деятельности пятнадцать раз мне приходилось один на один смотреть в глаза людей, приговоренных к смертной казни (в отношении четырех из этих людей приговор был приведен в исполнение). Эти глаза я забыть не могу, и воспоминание о них усиливает мое убеждение в том, что в уголовном праве нет более безнравственного явления, чем смертная казнь.
Ограничения применения смертной казни, содержащиеся в тексте ст. 41, не устраняют неприемлемости смертной казни в принципе. Да и сами эти ограничения довольно шатки.
Так, например, смертная казнь допускается за государственную измену (ст. 1 Закона от 25/XII-1958 г., текст которой дословно включен в ст. 64 УК РСФСР). Но это понятие "измена" сформулировано так широко и неопределенно, что под него можно подвести все, что угодно (в тексте закона: отказ возвратиться из-за границы в СССР; оказание помощи иностранному государству в проведении враждебной деятельности против СССР).
Смертная казнь допускается за умышленное убийство при отягчающих обстоятельствах. А по действующему закону (ст. 102 УК РСФСР), например, отягчающими обстоятельствами, в частности, являются "хулиганские побуждения". Другими словами, можно приговорить к смерти за убийство в драке, хотя такое убийство, как правило, не бывает предумышленным и зачастую субъективно не осознается как убийство лицом, участвующим в драке.
Число таких примеров можно увеличить.
Ограничение применения смертной казни возрастом в ч. II ст. 41 вряд ли можно признать достаточным. Неприменение смертной казни к мужчинам, достигшим 60 лет, можно считать проявлением гуманности (хотя я убеждена, что эта гуманность не исключает безнравственности смертной казни как таковой). Но как же можно с холодной рассудительностью написать в законе, что смертная казнь может быть применена к мальчикам, которым к моменту совершения преступления исполнилось 18 лет? В 18 лет еще вся жизнь впереди, впереди возможность не просто исправиться, а и стать другим человеком.
В моей практике есть случай, когда 18-летнему юноше, приговоренному к расстрелу, смертная казнь была заменена лишением свободы в порядке помилования. К моменту вынесения приговора он был не очень грамотным человеком. Годы заключения он упорно занимался самообразованием. После отбытия срока окончил медицинский институт, стал прекрасным врачом, спас и продолжает спасать сотни человеческих жизней.
Если из Закона не будет безоговорочно исключена смертная казнь, то где гарантия, что в один прекрасный день не появится указ, подобный Указу от 5/V-1961 г., безмерно расширяющий перечень преступлений, за которые может быть применена смертная казнь.
Раздел V. Назначение наказания
Ч. I ст. 43. Мне кажется, надо категорически возражать против отнесения к числу смягчающих обстоятельств "активное способствование раскрытию преступления".
Во-первых, указание на такое смягчающее вину обстоятельство влечет за собой возложение на обвиняемого обязанности помочь следствию уличать самого себя. Это противоестественно и ограничивает право обвиняемого выбирать способы защиты (в том числе и отказ от дачи всяких показаний).
Во-вторых, наличие такого указания может привести (а в ряде случаев обязательно приведет) к тому, что обвиняемый, стремясь смягчить свою вину, будет оговаривать невиновных людей с целью показать свое активное содействие следствию.
Предлагаю в п. "б" ч. I ст. 43 Основ исключить слова "активное способствование раскрытию преступления".
Ч. II ст. 44. Перечень отягчающих вину обстоятельств должен быть строго и четко зафиксирован в законе и не подлежит расширительному толкованию. Поэтому предлагаю ч. II ст. 44, предоставляющую союзным республикам неограниченное право расширять перечень отягчающих вину обстоятельств, исключить. Часть же III этой статьи усилить: "Перечень отягчающих вину обстоятельств является исчерпывающим и расширенному толкованию не подлежит. При назначении наказания суд не может признать отягчающими обстоятельства, не указанные в законе".