Заступница - Адвокат С В Каллистратова
Шрифт:
Ч. I ст. 45. Право назначить наказание ниже низшего предела, установленного законом, должно быть безоговорочно предоставлено суверенному суду, поэтому предлагаю из ч. I ст. 45 исключить слово "исключительные". (Тем более, что вопрос о том, какие обстоятельства признать исключительными, все равно может признать лишь тот же суд).
Ч. III ст. 47. Если принять предложение об установлении высшим пределом срок лишения свободы - 10 лет (см. замечание к ч. I ст. 36), то надо исключить последнюю часть фразы, где речь идет о 15-летнем сроке.
Ст. 50. Исчисление сроков наказания в случаях, предусмотренных этой статьей, надо считать не в днях, а в сутках.
Раздел VI. Условное осуждение и отсрочка исполнения наказания
Замечаний нет.
Раздел VII. Освобождение от уголовной ответственности и наказания
Ч. IV ст. 55. Случаи перерыва срока давности при совершении нового умышленного преступления необходимо ограничивать, так как по тексту проекта любое, даже самое незначительное умышленное преступление приводит к тяжелым последствиям.
Считаю, что конец первой фразы ч. IV ст. 55 надо изложить так: "...совершит новое тяжкое или особо тяжкое умышленное преступление".
Ч. VII ст. 55. Надо либо здесь, в "Основах", перечислить случаи, когда давность не применяется, либо исключить ч. VII, а не ссылаться на какие-то неведомые "законодательные акты".
Ст. 58. Ч. I и ч. II ст. 58 проекта "Основ" противоречит ст. 160 Конституции СССР, так как нарушает принцип презумпции невиновности и предоставляет прокурору, следователю и даже дознавателю (!) право, по закону принадлежащее только суду. По тексту этой статьи проекта "Основ" получается, что прокурор, следователь и дознаватель решают вопрос о виновности обвиняемого. Нельзя не отметить, что такое нарушение ст. 160 Конституции может явиться причиной возможных злоупотреблений со стороны должностных лиц прокуратуры и органов МВД (милиции) и, в частности, взяточничества.
Ст. 59-1. Предлагаю ввести статью об условно-досрочном освобождении по зачету рабочих дней при добросовестном отношении к труду. Институт досрочного освобождения по зачету рабочих дней существовал в нашем уголовном праве, и к нему надо вернуться как к средству воспитания в духе честного и добросовестного отношения к труду.
Ч. IV ст. 61. В действующих ныне "Основах" уголовного законодательства 1958 г. освобождение в случае тяжкого заболевания (кроме психического), препятствующего дальнейшему отбыванию наказания, предусмотрено не было. Однако эта норма была введена ст. 46 "Основ" исправительно-трудового законодательства 1969 г. и вошла в республиканские исправительно-трудовые кодексы (ст. 100 ИТК РСФСР).
В законе указано, что лица, страдающие тяжким заболеванием, препятствующим дальнейшему отбыванию наказания, могут быть (а не должны быть) судом освобождены от дальнейшего отбывания наказания. Это "могут быть" сохранено и в обсуждаемом проекте "Основ". Другими словами, если установлено (медицинской экспертизой), что человек по состоянию здоровья не может дальше отбывать наказание, то суд может, не оспаривая заключение экспертизы, а руководствуясь различными другими соображениями, отказать в освобождении от дальнейшего отбывания наказания.
Мы не знаем статистики, но, судя по практике, можно утверждать, что освобождение из заключения больных и даже умирающих было редкостью. Люди умирали и еще умирают в зонах. Поэтому считаю, что в ч. IV ст. 61 Основ слова "может быть освобождено" должны быть заменены словами "подлежит освобождению".
Ч. I ст. 62. Текст этой статьи проекта "Основ" находится в противоречии с принципом презумпции невиновности. "Лицо, совершившее преступление, может быть освобождено от уголовной ответственности, а лицо, осужденное за преступление, может быть полностью или частично освобождено от наказания... на основании акта амнистии или помилования".
"Лицо, осужденное" - здесь все ясно. Но если суда еще не было, то кто и в каком порядке, применяя амнистию или помилование, решает вопрос - совершило ли данное лицо преступление? Предлагаю слова "Лицо, совершившее преступление, может быть освобождено от уголовной ответственности" исключить. Помилование, или амнистирование, т.е. прощение человека, вина которого не установлена приговором суда, не должно иметь места.
Ч. I ст. 63. Необходимо дополнить ч. I ст. 63 словами: "Судимость не влечет за собой ограничение права проживания в каких-либо местностях, а также права работать по специальности, если приговором не установлено лишение права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью". Такое дополнение необходимо, так как в практике существуют установленные ведомственными актами, а зачастую и произвольно чинимые ограничения, которые лишают возможности нормально жить и работать людей, отбывших срок наказания.
СУДЕБНЫЕ РЕЧИ. АДВОКАТСКАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ
От составителя: Президиум Московской коллегии адвокатов время от времени стенографировал судебные речи защитников для проведения аттестаций. Так были застенографированы две речи Софьи Васильевны. Мы приводим здесь одну из таких стенограмм.
На политических процессах 60-70-х гг. родилась процедура коллективной записи судебного заседания родственниками и друзьями обвиняемых. Магнитофонами в зале суда пользоваться запрещалось (да и записи приходилось делать украдкой). Писали все, кому удавалось пройти в зал суда, - кто что успевал. В тот же вечер записывавшие (иногда шесть-семь человек) собирались и составляли единый текст, которой затем публиковался в "самиздате". Две таким образом записанные речи Софьи Васильевны - в защиту Вадима Делоне и в защиту Анатолия Малкина - представлены в этом разделе.
Речь в защиту Александра Подрабинека никогда не была произнесена, она написана рукой Софьи Васильевны, которая в этом время уже вынуждена была уйти из Коллегии адвокатов (хотя, как видно из публикуемого текста, могла бы еще защищать и защищать).
Защитительная речь по делу Михайлова в судебной коллегии по уголовным делам Московского облсуда 12 мая 1958 г.
В судебном заседании бесспорно установлены следующие обстоятельства дела:
После окончания рабочего дня 9/VII-57 г. грузчики Матицин, Михайлов, Федоров и Беляков в нетрезвом состоянии были на станции Кунцево, и здесь между Михайловым и подошедшим Лукашевым произошел конфликт - ссора, в которой какое-то участие на стороне Михайлова принял Матицин.
После этого Матицин, Михайлов, Федоров и Беляков пошли в закусочную 2, расположенную на углу Некрасовской улицы и Косого переулка, где выпивали, сидя за одним столом. За этим столом сидели еще две женщины. В той же закусочной за другим столом был и Лукашев.
Михайлов ударил по лицу одну из женщин - Жирнову. Кто-то заступился за Жирнову, после чего в закусочной началась драка. В драке избитым оказался Лукашев.
Через некоторое короткое время (10-15-20 минут) в Косом переулке, куда выходят ворота со двора закусочной, был обнаружен смертельно раненный ножом Матицин, а в пяти шагах от него был задержан Михайлов, одежда которого была сильно испачкана кровью. Нож ни у Михайлова, ни около умирающего Матицина обнаружен не был.