Затаившаяся змея
Шрифт:
— Но сегодня его там нет, — продолжал лучник. — Поищите его на оружейном складе.
На этот раз Криспин улыбнулся гораздо искреннее:
— Да. Я так и сделаю. Большое спасибо.
Он повернулся в сторону арсенала и удивился, почему здоровяк крепко схватил его за руку.
— Постой-ка! — сказал лучник. — А ты раньше не был кем-то другим?
Криспина бросило в жар. Ему очень хотелось вырвать руку из цепких пальцев стрелка, но он сдержался. Они узнали его, разрушив хитрый план. Может, они не вспомнят. Может, в конце концов он и выберется
— Я знаю, кто это, — сказал другой. — Это Криспин Гест. Изменник.
Сегодня избежать этого не удастся. Слово было произнесено с намерением уязвить, и оно уязвило. Криспин направил ледяной взгляд на рыжеволосого.
— Ладно, ладно, Питер, — сказал другой.
Они отпустили Криспина и посторонились, но лишь для того, чтобы оценивающе оглядеть его, как разглядывают коня.
— Это было давно. Говорят, он тот самый частный шериф, о котором ходит столько слухов.
Говорил он насмешливым тоном. Будучи лучником, по рангу он стоял ниже Криспина. Скольким же людям, занимавшим более низкое, чем Криспин, положение, доставляло особое удовольствие ткнуть сыщика носом в изменение его статуса.
Питер недоверчиво посмотрел на Криспина и взялся за рукоятку своего кинжала.
— А зачем он тогда здесь, как думаешь, Уот? Предатель все же.
— Может, расследует покушение на его величество.
— А может, — вытаскивая кинжал, заявил Питер, — это он и пытался убить короля.
Уот тоже вытащил свое оружие, и лучники переместились, отрезая Криспину пути отхода. Криспин окинул быстрым взглядом двор. Открытые проходы в обе стороны. Он может оставить позади себя здоровяка Уота, но от долговязого Питера ему вряд ли удастся уйти. Криспин поднял руки и сделал шаг назад. Он прибег к единственному оставшемуся у него оружию: врожденному благородству.
— Я здесь действительно ради расследования. Но мне нужно срочно поговорить с мастером Пилом. Если у нас с вами возникли какие-то разногласия… — Двумя пальцами он вынул из ножен кинжал, перебросил его в руках и встал в стойку. Непринужденность и отработанность движений бросилась в глаза даже этим лучникам, и они заколебались. — В таком случае давайте разберемся.
Он сделал шаг вперед и улыбнулся, когда они подались на шаг назад. Двое против одного, и все равно они его боятся. Он усмехнулся — лишь бы не испортить дело.
— Но если это все…
Он вернул кинжал в ножны и стал отходить, не спуская глаз с подрагивавших клинков. Стрелки не стали его преследовать, но когда Криспип повернулся, то услышал слова Уота:
— Питер, ты лучше пойди найди мастера Майлза.
Криспин решил поторопиться.
Оружейный склад никто не охранял, потому, возможно, что сюда постоянно заходили люди. Криспин затесался среди них и превратился в одного из многих. Ряд за рядом он миновал копья, алебарды, топоры, ненатянутые луки и стрелы, охапки стрел, все наваленные на недосягаемой высоте. И каждую из них, похоже, проверял старик, склонившийся над восковой дощечкой с прилепленной к ней свечой. Он поседел еще больше, чем помнил Криспин. Может, рука потеряла чуточку уверенности, но, вне всякого сомнения, это был истинно королевский мастер по изготовлению стрел.
Криспин вспомнил о реакции лучников, но тут ничего не поделаешь.
— Мастер Пил.
Мужчина не прервал своего дела.
— А? Что такое? Разве вы не видите, что я занят?
— Мастер Пил. Мне нужна ваша помощь.
Мастер прервал работу и поднял голову.
— Этот голос мне знаком.
Он повернулся, и поблекшие глаза осмотрели Криспина. Веки совсем дряблые, кожа стала сухой, как колчан для стрел, губы потеряли цвет и сделались плоскими, обнажая длинные потемневшие зубы.
— Криспин Гест?
Он произнес его имя медленно, непривычные слоги слетали с языка так, как будто мастер говорил на чужом наречии. Губы, казалось, не поверили этим словам и повторили их словно беззвучное эхо.
Криспин вошел в очерченный свечой круг света.
— Да, это я.
Пил перекрестился.
— Да сохранит нас святой Себастьян. — Он еще раз смерил взглядом Криспина и отложил восковую дощечку. — Что привело тебя ко двору, Криспин Гест?
Едва уловимый страх сменился в его голосе подозрением, кустистые брови нависли над глазами.
— Я знаю, что давно здесь не был.
Криспин посмотрел в пол и выставил одну ногу вперед, другую назад, обе с изящным разворотом, — заученная поза придворного, которую вдолбили в него наставники Ланкастера за многие годы жизни в его доме.
«Как вы собираетесь стать настоящим придворным, мастер Криспин?» — спрашивал мастер Эдан, в тысячный раз исправляя его осанку во время урока танцев. Мастер Эдан обучил Криспина не только танцам, но и придворному этикету, всему, что полагалось знать ребенку его положения. Об этом позаботились бы его родители, будь они живы. «Своим умом», — отвечал Криспин.
Юная похвальба в детских устах. Тогда он не понимал, не мог представить, насколько сбудутся те его слова.
Криспин дотронулся до висевшего у него на поясе кошеля.
— У меня тут три оперенных конца от стрел вашего изготовления, мастер Пил. И мне бы хотелось, чтобы вы сказали, для кого их делали.
— Вот как?
Он потер узловатыми пальцами седой щетинистый подбородок. Бросил взгляд поверх плеча Криспина. Криспин тоже оглянулся. Там никого не было.
— В последнее время все очень интересуются стрелами.
— Не сомневаюсь.
Криспин достал из кошеля стрелы.
Пил на них и не взглянул. Все его внимание было сосредоточено на Криспине.
— Ты очень давно не показывался при дворе, если я не ошибаюсь. По правде говоря, я уверен, что король так и не изменил о тебе своего мнения, или нет?
Криспин ничего не ответил. Пусть старик думает что хочет, лишь бы помог ему добыть доказательства против Майлза.
— Все такой же упрямец, а? Не это ли в первую очередь навлекает на тебя неприятности?