Затаившийся Оракул

Риордан Рик

Тогда я принялся осматривать своё новое тело – белый парень-подросток, одет в кроссовки,

синие джинсы и зелёную рубашку-поло. До чего же скучно. Я чувствовал себя больным слабым

и таким… таким смертным.

Никогда мне не понять, как вы, смертные, выносите это. Живёте всю жизнь, заключённые в

мешок мяса, не имея возможности получить удовольствие от превращения в колибри или

раствориться в мягком свете.

А сейчас, да помогут мне небеса, я был одним

из вас – просто ещё одним мешком мяса. Роясь в

карманах брюк, я отчаянно надеялся, что у меня всё ещё остались ключи от моей солнечной

колесницы. Ага, как же! Там был лишь дешёвый нейлоновый бумажник, в котором

обнаружилась сотня американских долларов – возможно, деньги на ланч в мой первый день в

обличии человека – а также юношеские водительские права штата Нью-Йорк с фотографией

тупого кудрявого подростка (который просто не мог быть мной), с именем Лестер Пападопулос.

Нет, жестокость Зевса совсем не знает границ!

Я заглянул в мусорку, надеясь, что мой лук, колчан и лира упали на Землю вместе со мной, я бы

обрадовался даже моей гармонике. Но там не было ничего.

Я глубоко вздохнул, мысленно приказывая себе взбодриться. У меня должны были остаться

какие-нибудь божественные способности. Не может же все быть так плохо.

Скрипучий голос позвал: «Эй, Кейд, посмотри на этого неудачника!».

Перекрывая выход из тупика, передо мной выросли два парня: один коренастый, платиновый

блондин, другой высокий, рыжий. Оба были одеты в большие толстовки и мешковатые штаны.

Их шеи овивали змеевидные тату. Чего им не хватало, так это надписи посреди лба: «Я

ГОЛОВОРЕЗ». Рыжеволосый приметил бумажник у меня в руках.

— А сейчас добрее, Майки. Этот парень выглядит вполне дружелюбно. – Он ухмыльнулся и

вытащил охотничий нож из-за пояса. – Вообще, бьюсь об заклад, что он хочет отдать нам все

свои деньги.

Спасибо моей дезориентации за то, что произошло потом. Я знал, что уже не бессмертен, но всё

ещё считал себя могучим Аполлоном! Никто не может изменить чей-то образ мысли так же

легко, как, к примеру, превратиться в снежного леопарда.

Наказывая меня прошлые разы (да, такое случалось уже дважды), Зевс оставлял мне небывалую

мощь и, иногда, даже божественные силы. Я предполагал, что нечто подобное случится и на этот

раз.

Я не собирался давать возможности двум смертным малолетним хулиганам забрать бумажник

Лестера Пападопулоса, стоял прямо, надеясь, что Кейд и Майки испугаются моей царственной

осанки и божественной красоты – разумеется, эти качества у меня забрать не могли, и неважно

как выглядит

фото на моих водительских правах. И старался не обращать внимания на теплые

помои, стекающие по шее.

— Я Аполлон, – произнёс я. – У вас, смертные, есть три возможности: вы платите мне

подношение, спасаетесь бегством или будете уничтожены.

Я хотел, чтобы мои слова эхом пронеслись по переулку, сотрясли башни Нью-Йорка и заставили

небеса пролиться дождём на дымящиеся развалины, но ничего не произошло. На слове

«уничтожены» мой голос сорвался.

Рыжий, Кейд, ухмыльнулся еще шире. Я подумал, как забавно было бы оживить их змеиные

татуировки вокруг шей и заставить их задушить своих обладателей.

— Что думаешь, Майки? – спросил он своего друга. – Заплатим дань этому парню?

Майки насупился. Своими жесткими белыми волосами, жестоким насмехающимся взглядом и

громоздким телосложением он напоминал мне чудовищную свинью, терроризировавшую

Кроммион в старые добрые времена.

— Не думаю, Кейд, – его голос звучал так, будто во рту он держал зажженную сигарету. – Какие

ещё были варианты?

— Бегство? – отозвался Кейд.

— Хаха, – сказал Майки.

— Быть уничтоженным?

Майки фыркнул.

— Как насчет того, чтобы нам уничтожить его?

Кейд перекинул нож из одной руки в другую, хватая его за ручку.

— Я смогу с этим жить. После тебя.

Я засунул кошелек в задний карман. Поднял кулаки. Мне не нравится идея размазывать

смертных как свежие вафли, но я был уверен, что мог бы это сделать. Даже в ослабленном

состоянии я куда сильнее любого человека.

— Я предупреждал вас, – сказал я, – мои силы превосходят ваши.

Майки похрустел костяшками.

— Хахах.

Он неуклюже двинулся вперед.

Как только он оказался в пределах досягаемости, я ударил его, вложив весь мой гнев в этот удар.

Этого должно было быть достаточно, чтобы Майки испарился и от него остался только

хулиганообразный след на асфальте.

Вместо этого он увернулся, что я посчитал довольно раздражающим.

Я подался вперед. Должен сказать, что, когда Прометей создал вас, людей, из глины, он сделал

дрянную работу. Ноги смертных неуклюжи. Я старался компенсировать это, делая ставку на

безграничные запасы своей маневренности, но Майки ударил меня в спину. Я упал на свое

божественное лицо.

Мои ноздри раздулись, как воздушные мешки. В ушах зазвенело. Во рту почувствовался привкус

меди. Я со стоном перевернулся и увидел двух размытых бандитов, смотрящих на меня сверху