Затон
Шрифт:
Коньяк в канистрах. Нехорошо, ребята. Я думал в кафе бутылки взять, перелить… – огорчился майор.
Не расстраивайся, – попытался утешить его Портнов, – уж чего-чего, а пустых бутылок у них хватает. – Он кивнул на Славу и его соседа-лейтенанта. – Сейчас для начала бутылок восемь-десять нальем, а там посмотрим, как пойдет.
Компания за столом собралась большая – человек пятнадцать-двадцать. И без того не очень просторная комната стала вдруг совсем тесной. Чтобы выйти из положения, Слава с соседом быстренько разобрали свои кровати, а постели, скатав в рулон,
Сначала обмыли Ванькины звездочки, передавая друг другу котелок с коньяком, в котором их утопили. Потом долго говорили прочувствованные тосты; короткие, но емкие. Коньяк оказался выше всяких похвал, а уж про закуску и говорить нечего. Даром что обошлись без женщин.
Ближе к двенадцати монолитная поначалу компания стала распадаться на отдельные группы и группки по интересам. Кое-кто ушел уже домой, и за столом зияли пустотой освободившиеся места ушедших.
Слава со своего места с интересом наблюдал за этим раздроблением общей поначалу беседы на отдельные разговоры, разговорчики и обмены мнениями, одновременно прислушиваясь и к тем, и к другим, и к третьим.
…она мне и говорит: «Заходите сегодня ко мне после семи, лейтенант. – И так это многозначительно улыбнувшись, добавляет: – У меня муж сегодня заступает на дежурство».
Ну, а ты что?
А что я? Я намылся, побрился, нагладился и – к ней. Прихожу, а она меня встречает в эдаком сексуальном халатике. И не скажешь, что сорок лет. Вся налитая, как яблоко, ноги длинные, загорелые. На лице – ни одной морщинки.
Ну, а дальше?
А дальше начала она меня ужином кормить. Водочки налила… Ну, думаю, дело на мази. И тут слышу – кто-то ключом в замке шурудит. Я так и обмер. Сижу ни жив, ни мертв. Дверь хлопает, и появляется подполковник собственной персоной.
Е – мое…
Да… А она ему: «Милый, это ты пришел? Что-нибудь забыл? А я вот лейтенанта пригласила помочь мне шкаф подвинуть, а то тебе все некогда…» А он ей отвечает: «Я на секунду, ключ от сейфа забыл. Так что не беспокойся, пусть он двигает шкаф, я ему только инструкции дам. Лейтенант, пойдемте со мной». И ведет меня в спальню, а там кровать стоит распахнутая… Он же с дежурства, вооруженный. Ну, думаю, если он меня сейчас и не пристрелит, то по службе потом точно загнобит, со свету сживет.
Вот это поворот!.. Что же дальше было?
А дальше он мне говорит: «Чем ты здесь занимаешься, лейтенант, я не знаю, и знать не хочу. Но в принципе, если ты будешь помогать моей супруге по хозяйству, когда меня нет дома, то я не возражаю. Так что, не боись, лейтенант. Но если узнаю, что ты кому-нибудь сболтнул лишнее, пристрелю как собаку».
Вот это да! А зачем же ты болтаешь?
А я и не болтаю. Я с тобой просто делюсь по-дружески.
Ладно. Дальше рассказывай.
Подполковник ушел и понеслось… Это настоящая дьяволица… Я от нее с трудом утром вырвался. Чуть на развод не опоздал…
Вот это женщина, повезло же тебе.
Да, повезло… – захныкал лейтенант, – он на дежурство теперь через день ходит. А мне к ней приходится… Я уже скоро ног таскать не буду. Вот и сегодня мне к ней идти… – Казалось, парень готов расплакаться. – Нет. Вот назло не пойду. Пусть уж лучше он меня пристрелит.
Слава, прикинув в уме, кто бы это мог быть, быстренько идентифицировал всех действующих лиц этой истории. «Надо же, – подумал он, усмехнувшись про себя, – какие страсти шекспировские кипят в нашем болоте. Вернее зощенковские, а не шекспировские».
Знаешь, а я рапорт подал. На увольнение, – шепнул ему на ухо Портнов.
Зачем? – коротко бросил Слава, даже не повернувшись к нему.
Да… Надоело. Что я, как пес бездомный, мыкаюсь по чужим углам… Не мальчик уже, тридцать первый год. Жена, сын растет. А тут я, понимаешь ли, квартиру в Ростове прикупил.
На этот раз Слава повернул голову и, ничего не говоря, удивленно воззрился на друга.
Наследство получил. Тетка померла и наследство мне оставила, – пояснил тот. – Вот я и попросил родителей жены присмотреть нам квартирку. Она у меня с Ростова. Тесть мне уже и работу приглядел – заместителем начальника охраны какого-то банка.
Молодец, – немногословно похвалил Слава.
Сидевший напротив майор-врач рассказывал что-то своему соседу, командиру одного из взводов портновской роты:
… гляжу я на него – чистый заморыш. Бушлат одного цвета, штаны другого. Сапоги на три размера больше… Бушлат над ремнем, как пузырь, а из него торчит тощенькая шейка. Ну, сущий цыпленок, право слово. Защитничек Родины, твою мать… Такого самого еще надо защищать.
Зря ты с ними миндальничаешь, доктор, – перебил его сосед. – Боец нынче пошел – сволочь. Пока в зубы ему не дашь, ничего не добьешься. Никакой дисциплины… Правильно говорю, товарищ капитан? – обратился он за поддержкой к Славе.
Слава, скривившись, молча пожал плечами.
Правильно, правильно, – поддержал своего подчиненного сидевший рядом со Славой Портнов.
Ага, голубчики, – сказал доктор, – значит, это кто-то из вас сломал Сирхаеву челюсть в прошлом месяце.
Да будет тебе, – махнул рукой Портнов, – давай лучше выпьем. – Он налил коньяку всем четверым. – За здоровье!
Слава, не чокаясь и ничего не говоря, опрокинул в себя рюмку. Доктор еще что-то пыхтел, возмущенно раздувая толстые щеки, но Слава уже его не слушал. Его внимание переключилось на беседу, кипевшую на том конце стола, где сидел виновник сегодняшнего торжества Лыжин.
…нет, нет, а вы посмотрите, что получается, – с пьяным воодушевлением говорил Иван. – Вы на карту посмотрите… С запада одна империя – Евросоюз. С северо-востока другая – Соединенные Штаты, с юго-востока третья – Китай. На юге зарождается четвертая – мусульманский халифат. – Он энергично размахивал руками, пытаясь начертить в воздухе виртуальную карту. – А у нас… Территория огромная, а населения мало. Ресурсов завались, но все разворовывается… Страна богатая, а население нищее. В правительстве – либо идиоты, либо воры. А армия… Бордель, а не армия! С такой зарплатой… Вот ты знаешь, Радька, сколько в Америке командир роты получает? А ты говоришь геополитика…