Затон
Шрифт:
Слава остановил свой джип на противоположной стороне улицы, прямо напротив входа в гостиницу, опустил стекло и переложил автомат с соседнего сиденья к себе на колени. А вот и объект. Два бородатых швейцара в расшитой галунами униформе распахнули перед ней огромные стеклянные двери, и она показалась на улице. Еще двое тащили за ней чемоданы. И тут, как назло, на тротуаре появились люди, много людей. Они торопливо шагали, но на смену одним появлялись другие, и людей перед стеклянным гостиничным подъездом не становилось меньше. А объект уже стоял на краю тротуара в ожидании, пока два внушительного вида швейцара остановят ей такси. Слава не мог больше ждать. Он опустил предохранитель, передернул затвор и нажал на спусковой крючок. Автомат запрыгал в его руках, плюясь гильзами. Люди вокруг объекта валились, как снопы, растерзанные славиными выстрелами, а она все стояла, глядя в упор на Славу своими страшными зелеными глазами. Сначала у него мелькнула мысль, что кровавая мясорубка, которую он учинил, походит на голливудский гангстерский боевик. Фетровой шляпы с широкими полями ему только не хватает. Но по мере того, как он все больше и больше валил людей, а объект оставался невредимым, ему стало казаться, что он участвует не в боевике, а в фильме ужасов.
У Славы закончились патроны, и он, нервничая, трясущимися руками принялся менять один рожок на другой. Объект вдруг шагнул с тротуара на мостовую и быстрыми шагами двинулся к нему. Славе наконец-то удалось перезарядить автомат, он нажимает на спусковой крючок и длинной очередью выпускает весь рожок в грудь объекту. Но объект продолжает приближаться, вытягивает перед собой руку, а на руке… большущая мохнатая варежка. Объект зажимает Славе этой варежкой нос и рот и душит, душит его…
Слава замотал головой из стороны в сторону, пытаясь освободиться от ужасной варежки… и проснулся. Большущая подушка, на которой он засыпал чуть ли не в положении сидя, теперь лежала на нем, мешая дышать. Он сбросил подушку и встал на ноги. Жарко, душно, несмотря на открытую дверь. Простыня мокрая, хоть выжимай.
Слава вышел во двор и направился к крану. Хозяйкин пес, разбуженный его шагами, звякнув цепью, вылез из будки, настороженно ворча, но, узнав постояльца, забрался обратно. Слава жадно припал к струе холодной артезианской воды, потом умылся, намочил голову и, как мог, обрызгал себя всего, с головы до ног.
Не желая светиться, Слава старался не останавливаться в гостиницах, предпочитая им частников. В Волгограде первый же частный дом, в который он постучался, оказался для него гостеприимным.
Калитку открыла бабулька лет под восемьдесят.
Здравствуйте. У вас не найдется комнатки для квартиранта? На недельку, может, дня на три?
Да замолчи ты! – обернувшись, грозно прикрикнула бабулька на заходящегося в хриплом лае пса. – Извини, сынок, это я не тебе. Здравствуй, здравствуй. – Она вышла на улицу, прикрыв за собой калитку. – Комнатки, говоришь… А летняя кухня тебе подойдет? Я там не готовлю, у меня газ проведен. Там кровать есть. А это твоя машина? Можешь во двор загнать. Места хватит.
Слава глянул на кухоньку и решил остаться, тем более что и машину можно во двор поставить.
Черный бархат неба был густо обсыпан серебристо-звездной пудрой. Задрав голову вверх, Слава глазел на это великолепие южного неба, подставив легкому ветерку мокрую спину.
С этим заказом с самого начала все пошло не так, как надо. Мало того, что он пренебрег рутинными подготовительными мероприятиями, решив, что с какой-то там девчонкой он покончит за один день, так еще он стал нервничать и делать ошибку за ошибкой после того, как первая попытка оказалась безуспешной.
Место, время и даже погода были идеальны. И с точки зрения замысла, и с точки зрения исполнения операция была проведена на обычном Славином уровне. То есть, безукоризненно. Перепуганная девчонка сама себе устроила автокатастрофу.
Но как? Как она умудрилась остаться в живых? И не только не сгореть со своей машиной, но и сбежать с места аварии. Как? На этот вопрос у Славы не было ответа. С каждой последующей попыткой он становился все менее изобретателен, все более настойчив и груб. Пора, уже давно пора покончить с этим заказом. А девчонке все везет и везет, как будто ей какая-то неведомая сила помогает.
Вот и наступил момент, когда Слава решился пренебречь условием заказа и применить оружие. «Посмотрим, не изменит ли ей везение, когда я всажу ей пулю в лоб», – нехорошо усмехнулся он. Слава не любил грязи, поэтому, приняв решение применить оружие, он решил воспользоваться наиболее чистым – снайперской винтовкой. Но ее еще предстояло достать в незнакомом городе.
Товарищ прапорщик, можно вас на секундочку? – Слава расположился напротив КПП воинской части и цепким, оценивающим взглядом изучал каждого выходящего. Этот прапор с лукавой мордой прожженного пройдохи показался ему подходящей кандидатурой.
Да, слушаю вас, – насторожился прапор, сразу же заподозрив в Славе очередного проверяющего.
Небольшой разговор есть. Я тут видел недалеко симпатичную забегаловку, может быть, лучше там? Угощаю, – предложил Слава.
Прапорщик благосклонно кивнул, соглашаясь на приглашение. Видимо, в этом заведении он был частым гостем, потому что, как только они устроились за столиком, он крикнул хозяину:
Ашот! Два пива, два шашлыка.
Может быть, водочки? – осведомился Слава.
Прапор глянул на него с презрительной улыбкой.
Только не надейся меня споить. Я уже двадцать лет в армии. Службу знаю.
Я тоже. – Слава бросил на стол перед ним военный билет.
Тот бегло проглядел его и бросил обратно Славе.
Капитан запаса, значит? Баранов Вячеслав Иванович? Так чего же ты хочешь, Слава?
Трактирщик в замызганном белом халате поставил перед ними кружки с пивом.
Шашлык через пять минут будет готов.
Друг, дай-ка нам водки, – попросил Слава и, глянув на прапорщика, уточнил: – Две. Икра, рыбка есть? – Трактирщик молча кивнул. – Балычку нам, икорки и чуть попозже шашлык из осетрины. Для начала, а там посмотрим, как пойдет.
Выпили за знакомство, за здоровье, за взаимопомощь служивых людей…
Слава достал из кармана конверт и, положив под блюдо с шашлыком, пододвинул его собутыльнику.
Здесь две с половиной штуки, Витя. Зеленью. Они твои. – Прапорщик вопросительно глянул на него, но вилки из рук не выпустил и спокойно продолжал есть. – Ты ж сам видел. Я не местный. Мне помощь нужна.
В чем нужда?
Снайперская винтовка. С глушаком.
Прапорщик презрительно хмыкнул.
А ты, случаем, не из военной прокуратуры?