Завещание мессера Марко (сборник)
Шрифт:
С «Сао-Габриэля» спустили шлюпку. Матросы высадили на берег одного из пленных индусов и вручили послание. В письме командор сообщал правителю Каликута, что надеется наладить торговлю с его городом, просил простить за его подданных, взятых в плен, и обещал привезти их обратно; они должны будут, убедительно пояснял Васко да Гама, подтвердить в Португалии, что путь в Индию открыт.
Когда шлюпка, отвозившая индуса, возвратилась, корабли двинулись на северо-запад.
Через день они увидели чужой парус. «Сао-Габриэль» и «Сао-Рафаэль» погнались
Васко да Гама, стоя на высоком носу, увидел арабский корабль с расшитыми парусами, большой и вместительный. По приказанию командора Монсаид спросил у владельца корабля, седобородого мавра в роскошном халате, кто они.
– Мы идем из Аравии в Каликут с богатым грузом парчовых тканей, белой шерсти, изделий из золота и драгоценных камней, дорогой посуды из позолоченного серебра и цветного стекла, – сказал командору владелец корабля. – Возьми с нас любой выкуп, господин. Но отпусти нас. Если же ты отправишься с нами в Каликут, я бесплатно наполню трюмы твоих кораблей лучшими пряностями. Мы не сопротивляемся. Примени же к нам правила великодушия. Ведь даже на войне щадят тех, кто сдается на милость победителя.
– Мы не пираты, – ответил Васко да Гама велеречивому мавру, облизывая пересохшие губы и потемнев от гнева. – Но вы из Каликута, города, где твои единоверцы обидели нас и оскорбили. Я бы удовлетворился хорошей данью, если бы ты не был мавром из Каликута. Я поступлю с тобой по-другому.
И командор велел разграбить корабль. Португальцы подплыли на лодках и долго перевозили грузы на свои каравеллы. Затем Васко да Гама отдал приказ сжечь парусник выстрелами из бомбард.
Но не успели португальцы вызвать с обреченного корабля товарищей, как мавры схватились за оружие. Они начали сражаться отчаянно, как приговоренные к смерти. Чтобы добраться до берега или подороже продать свои жизни, арабские моряки перерубили якорный канат.
Тогда с «Сао-Рафаэля» зацепили мавританский корабль крючьями и бросились на абордаж. Арабы бесстрашно ринулись им навстречу, размахивая саблями и убивая тех португальцев, кто не успел уплыть после грабежа.
С «Сао-Габриэля», «Сао-Рафаэля» и подошедшего «Беррио» в них начали палить из аркебуз и стрелять из арбалетов. На шлюпках подплывали солдаты с пиками и мечами. Кровь лилась с палубы захваченного корабля. Вопли отчаянья и боли, проклятия и ругательства на португальском и арабском языках, звон мечей, свист арбалетных болтов и грохот аркебуз разносились над спокойной синевой океана.
Васко да Гама, не обращая внимания на опасность, стоял на открытом месте. Он приказал солдатам покинуть залитый кровью и заваленный трупами корабль. Тех мавров, что еще сопротивлялись или барахтались в воде, добили копьями. Потом португальские корабли отошли от мавританского судна, а с «Сао-Габриэля» стали беспрерывно палить по нему из бомбард.
Через несколько минут мавританский корабль накренился и, дымясь, затонул со всеми, кто лежал на нем мертвым или был еще жив. На поверхности океана долго еще держалось красноватое пятно и плавали клочья одежд…
Вечером на каравеллах отпевали погибших. Товарищи их плакали и крестились. Затем мертвые тела опустили в воду. Океан всех принял, омыл, покачал на пологих волнах, и бездонная пучина поглотила несчастных.
– В Каликуте подождут своих удачно наторговавшихся в Аравии родственников, – сказал удовлетворенно Васко да Гама.
Прошло несколько дней, и на пути каравелл показались незнакомые острова. Португальцы подплыли к самому большому острову и вошли в спокойный залив. Тут же увидели устье впадавшего через середину залива полноводного ручья.
– О такой стоянке можно только мечтать! – воскликнул Пауло да Гама. – В этом заливе мы прикрыты, будто подковой, рядами холмов. Каравеллы не будут заметны с моря. Какая удача!
Тотчас причалили к берегу. Матросов отправили рубить лес для починки кораблей. Капитан Николау Коэльо взял с собой нескольких солдат, они осмотрели окрестности и горизонт на все четыре стороны. Океан был пустынен, величествен и спокоен. Португальцы тоже успокоились, приступили к починке судов. Скребли и готовили бочки для воды.
Николау Коэльо, исследовавший с отрядом лес, наткнулся на развалины индуистского храма. Давно обвалившиеся стены оплели лианы. Обезьяны скакали и кричали при виде людей. Из-под замшелой глыбы выполз большой удав. Медленно свивая покрытые узором толстые кольца, удав пересек площадку посреди храма, которая оказалась чисто убранной и выметенной.
Один из матросов схватился за топор, чтобы убить змею.
– Не трогай это ползучее бревно, – сказал ему Коэльо. – Он для нас не опасен, его пища – крысы, птицы и обезьяны. Опасаться надо кобру с раздутой шеей да маленьких пестрых змеек, что свисают иной раз с куста или дерева. Укус их смертелен.
Когда вечером португальцы расположились на отдых, к огню костра вышел из леса оборванный истощенный старик. Лоцман перевел его слова. Из рассказа старика стало ясно: острова безлюдны, храм много лет назад разрушили мусульмане, а он сам – последний священнослужитель. Старик попросил еды, и португальцы его накормили.
Внезапно к флагману прибежал наблюдавший за окрестностями матрос. Он сообщил, что на юге видны небольшие парусные суда.
– Коэльо, иди на «Берио» и потопи их, – приказал командор. – О том, что мы находимся здесь, знать не должен никто.
Дождавшись попутного ветра, Коэльо неожиданно вывел каравеллу из залива и напал на случайных встречных. Это оказались индусские лодки под косым парусом. Пять из них успели уйти из-под обстрела, ядра бомбард не достали их. У шестой лодки сломалась мачта, парус бессильно повис. «Беррио», точно голодный хищник, устремился к беспомощному судну. Люди бросились в море, и скоро их подобрали товарищи.
На захваченном корабле португальцы нашли кокосовые орехи, кувшины с пальмовым маслом и кое-что из незавидных пожитков сбежавших моряков.