Зависимое сельское население Римской империи (IV-VI вв)
Шрифт:
Что касается передачи почетного звания по наследству, то конституция 383 г. допускает это (С. Th. VI, 2, 12), но постановление 390 г. вновь запрещает подобную передачу титула (С. Th. XII, 1, 122). Итак, если Кодекс Феодосия не устраняет данные противоречия, то в Кодексе Юстиниана однозначно разрешается детям сохранить за собой почетное положение отцов: «Если ты, как утверждаешь, имеешь и консуляра деда, и отца из преторов и… бракосочетался с (женщиной из сословия) clarissimi, то ты удерживаешь за собой знатное положение» (С. J. XII, 1,1) [181] . Более того, законодательство Юстиниана наделяет женщин почетным положением мужей (С. Th. II, 1, 7; С. J. XII, 1, 13). Таким образом, принадлежность к сословию «почетных» передавалось по наследству.
181
С. J. XII, 1, 1: Imperator Alexander Severus. Si, ut proponitis, et avum consularem et patrem praetorium virum habuistis, et… Clarissimis nupseritis, claritatem generis retinetis.
Сенаторы, будучи honestiores, пользовались наибольшим почетом в государстве. По конституции Юлиана 362 г. сенаторы как представители honestiores были защищены от оскорблений чести» (С. Th. IX, 2, 1; С. J. XII, 1, 8). Они, к тому же, освобождались от ряда выплат и повинностей: предоставления лошадей и рекрутов (С. J. XII, 1, 4), возведения зданий (С. Th. XV, 1, 7; С. J. XII, 1, 7) и т. д. Освобождение сенаторов от ряда налогов имело далеко идущие последствия для сельского населения империи, так как налоги перекладываются на плечи мелких землевладельцев, которые начинают покидать свои земельные участки и бежать в крупные землевладения под патронат влиятельных лиц (Salvian Gub. Dei V, 8). В результате, фиск терпит убытки, сборщики налогов разоряются (Liban. XLVII, 7–9). Между тем, как доказывает М.И. Ростовцев, сенаторские латифундии переживают расцвет и значительно увеличиваются [182] .
182
Ростовцев М.И. Общество и хозяйство в Римской империи / Пер. И.С. Алексеевой и Г.В. Снежинской. Т. 2. СПб., 2001. С. 234.
Вернемся к правовому положению honestiores. Патриции также пользовались привилегиями по отношению к власти отца. Так, достоинство патриция освобождало от власти отца семейства (Dig. I, 7, 3) [183] , а сенатор, усыновленный плебеем, оставался сенатором, так как «посредством усыновления не умаляется достоинство» (Dig. I, 7, 35) [184] .
183
Dig. I, 7, 3: Paulus libro quarto ad Sabinum. Si consul vel praeses filius familias sit, posse eum apud semet ipsum vel emancipari vel in adop-tionem dari constat. (Если консул или презид является сыном семейства, то считается, что он может самого себя освободить из-под власти отца или совершить усыновление себя.) (Перевод И.С. Перетерского).
184
Dig. I, 7, 35: Paulus libro 18 responsorum. Per adoptionem dignitas non minuitur.
185
Steinwenter A. Libertini // RE. Bd. XIII. 1. Sp. 110.
Подводя итоги, необходимо обратить внимание на то, что, хотя гражданскими правами в Римской империи IV–VI вв. обладают как honestiores, так и humiliores, полноправными гражданами в прямом смысле этого слова являются только honestiores. Представители зависимых слоев сельского населения, будучи humiliores, лишены права на свободное перемещение. Последнее является исключительным правом отдельных представителей honestiores, как это следует из процитированного выше постановления Феодосия II и Валентиниана III (С. J. XII, 1, 15). Сельские колоны, вольноотпущенники и рабы, будучи humiliores, фактически лишились права занимать почетные должности с середины IV в. и практически потеряли возможность перейти в honestiores. И, наконец, римские граждане, если они относятся к humiliores, могут подвергаться телесным наказаниям, что делает их правовое положение совершенно непохожим на положение свободных римских граждан времен республики и принципата.
Глава 2
Возникновение и развитие колоната в IV–VI вв
В данной главе мы попытаемся установить причины и время прикрепления колонов, а также ответить на вопрос, почему государству было выгодно прикрепить свободных арендаторов к земельным участкам. Кроме того, мы рассмотрим особенности положения колонов в IV–VI вв., как оно менялось на протяжении этого времени, какие права представителям данного сословия удалось сохранить за собой и насколько стираются грани между колонами и рабами.
Однако, в первую очередь, необходимо сказать несколько слов о категориях колонов. В эпоху доминала исчезают отличия между теми или иными категориями колонов, по крайней мере, императоры Аркадий и Гонорий в 400 г. предписывают считать их положение одинаковым: «Мы устанавливаем, чтобы дети, рожденные среди инквилинов и колонов, поскольку, считается, что у них… почти одно и то же положение, хотя и есть различие в имени, следовали отцовскому статусу и положению, (независимо от того,) один из родителей вписан в ценз или ни тот, ни другой» (С. J. XI, 48, 13) [186] . Г.Е. Лебедева отмечает, что фактически существовали два типа колонов – свободные и энапографы (зависимые, приписанные), тогда как все остальные термины являлись данью традиции, а государство стремилось объединить их в одну категорию «плательщиков налогов» [187] . И действительно, точно определить, что обозначают те или иные термины, достаточно сложно, поэтому ограничимся тем, что приведем мнения отдельных исследователей. А.Д.Б. Сиркс высказывает предположение, что колоны-адскриптиции (adscripticius) прикреплялись к имению после подписания контракта и переходили под власть патрона, в то время как оригинарии (originarius) официально не прикреплялись и считались «свободными» колонами [188] . Точно так же М. Мюнцигер выделяет свободных (неприкрепленных) колонов, прикрепленных колонов-адскриптициев и свободных колонов, прикрепленных по реформе Анастасия [189] . М. Миркович также считает, что отличия между колонами сводились к тому, что одни обладали собственным наделом земли и были sui juris, другие вынуждены были работать на чужой земле и считались alieni juris [190] . А.В. Коптев различает колонов, плативших деньгами или оброком, и работавших в имении с позволения хозяина; отношения последних с хозяином никак не регламентировались по гражданскому праву (jus civile) [191] . Этот исследователь также высказывает предположение, что колоны originalii работали в имении постоянно (С. Th. XI, 1, 14; С. J. XI, 48, 4), в то время как extranei трудились там временно [192] (Dig. XIX, 2, 13, 11). А.Х.М. Джоунз и Г.Е. Лебедева пытаются дать объяснение тем или иным обозначениям колонов: так, обычные coloni владели землей, a inquilini обладали только домом и жили на земле имения с позволения хозяев, лично же оставаясь свободными [193] . Г.Е. Лебедева утверждает, что, хотя инквилин все сильнее вовлекался в отношения колоната, его наследник, как правило, не наследовал обязательства отца [194] . Что касается трибутария (trib-utarius), то, по мнению А.Х.М. Джоунза, за его налоги отвечал господин [195] , но Г.Е. Лебедева не согласна с его точкой зрения и утверждает, что трибутарий платил государству сам, а его господин был только ответственным лицом [196] . А.Х.М. Джоунз считает, что adscripticius был просто приписан к цензу, то есть платил подати непосредственно государству [197] . Г.Е. Лебедева пишет, что у колонов этого типа правоспособность была ограничена, и в подтверждение ссылается на норму Кодекса Юстиниана (С. J. XI, 48, 6) [198] . Но на самом деле в этой конституции предписывается возвращать беглых колонов, а адскриптиции перечисляются наравне с инквилинами – свободными колонами [199] , так что их ограниченная правоспособность остается весьма спорной. Г.Е. Лебедева также цитирует другую конституцию Кодекса Юстиниана (С. J. XI, 48, 21), где колоны-адскриптиции приравниваются к рабам и используются рабские термины по отношению к браку колона [200] . Так, согласно постановлению Юстиниана хозяин мог разорвать брак такого колона и наказать его (С. J. XI, 48, 24). С другой стороны, по словам Г.Е.Лебедевой, у адскриптиция сохраняется право выступать в суде против патрона [201] , что вносит еще большую неясность относительно этой категории прикрепленного населения. А.Х.М. Джоунз считает, что originalicus жил в крупном землевладении постоянно, в отличие от упомянутого выше extraneus [202] , homologi coloni назывались перешедшие под власть патрона земледельцы [203] . Что же касается originarii, то здесь также нет единого мнения. М. Казер пишет, что они, видимо, не были прикреплены к цензу, но в какой-то момент попадают в origo и теряют свободу перемещения, хотя и сохраняют личную независимость [204] . Г.Е. Лебедева, напротив, подчеркивает их зависимость от господина, так что по ее мнению, они являются бывшими рабами, превращенными в колонов [205] .
186
С. J. XI, 48, 13: Imperatores Arcadius, Honorius. Definimus, ut inter inquilinos colonosve, quorum… eademque paene videtur esse condicio, licet sit discrimen in nomine, suscepti liberi vel utroque vel neutro parente censito statum paternae condicionis agnoscant.
187
Лебедева Г.Е. Социальная структура ранневизантийского общества. Л., 1980. С. 73.
188
Sirks A.J.B. The colonate in Justinian’s reign // JRS. Vol. XCVIII. 2008. P. 120–143.
189
M"unziger M. Vincula deterrimae conditionis. Die rechtliche Stellung der sp"atantiken Kolonen im Spannungsfeld zwischen Sklaverei und Freiheit. M"unchen, 1998. S. 102.
190
Mirkovic M. The later Roman colonate and freedom. Philadelphia, 1997. P. 124.
191
Коптев А.В. Позд не античный colonus juris alieni и классическое право лиц // Древнее право. 1999. № 1 (4). С. 135.
192
Коптев А.В. О времени прикрепления сельских рабов к имению в Римской империи (К вопросу об использовании памятников римского права в качестве исторического источника) // ВДИ. 1988. № 3. С. 41.
193
Jones А.Н.М. The Later Roman Empire. V. II. Oxford, 1965. P. 795, 799.
194
Лебедева Г.Е. Социальная структура ранневизантийского общества… С. 74.
195
Jones А.Н.М. The Later Roman Empire… P. 799.
196
Лебедева Г.Е. Социальная структура ранневизантийского общества… С. 75.
197
Jones А.Н.М. The later Roman Empire… P. 795, 799.
198
Лебедева Г.Е. Социальная структура ранневизантийского общества… С. 77.
199
С. J. XI, 48, 6: Imperatores Valentinianus, Valens. Omnes omnino fugitivos adscripticios colonos vel inquilinos sine ullo sexus muneris condi-cionisque discrimine ad antiquos penates, ubi censiti atque educati natique sunt, provinciis praesidentes redire compellant. (Наместники провинций принуждают вернуться всех целиком беглых колонов-адскриптициев и инквилинов без различия пола, деятельности или положения к прежним пенатам, где они были записаны в ценз, рождены и воспитывались.).
200
Лебедева Г.Е. Социальная структура ранневизантийского общества… С. 82–84.
201
Там же. С. 85–86.
202
Jones А.Н.М. The later Roman Empire.. P. 795, 799.
203
Ibid. P. 776.
204
Kaser M. Das r"omische Privatrecht. 2 Auf. 2 Bd. M"unchen, 1975. S. 144.
205
Лебедева Г.Е. Социальная структура ранневизантийского общества… С. 76.
М.И. Ростовцев подразделяет inquilini и coloni – с точки зрения категорий землевладельца, tributarii и adscripticii – с точки зрения характера податей, originarii и originales – на основании учения об i5ia, plebs и populus plebis – по социальному происхождению [206] . Если же обратиться к отличиям системы колоната Западной и Восточной империи, то, как доказывает Г.Е. Лебедева, на Западе преобладал индивидуальный патронат, а на Востоке – коллективный. Большинство колонов Запада были оригинариями, в то время как на Востоке большинство свободных колонов сменяется адскриптициями. Так или иначе, необходимо еще раз отметить, что отличия между отдельными категориями колонов исчезают в течение IV столетия, колоны-адскриптиции, оригинарии, инквилины и другие ничем не отличаются друг от друга.
206
Ростовцев М.И. Колонат // Вебер М. Аграрная история Древнего мира / Пер. Д.Петрушевского. М., 2001. С. 419.
§ 1. Время и причины прикрепления колонов к земле
Слово «colonus» переводится как арендатор, и, действительно, этим словом в Италии изначально называли свободного арендатора, а договор между землевладельцем и свободным арендатором изначально обозначался как locatio-conductio [207] , соответственно locator – это сдающий в аренду, a conductor – арендатор [208] . В IV в. свободные земледельцы – арендаторы земли были прикреплены к арендуемым земельным участкам без права покинуть их. Конституция Константина 332 г., содержащаяся в Кодексе Феодосия, является древнейшим упоминанием прикрепленных колонов: «У кого бы ни был найден колон чужого права, тот не только пусть возвратит его к месту его происхождения, но пусть выплатит за время его отсутствия подушную подать. Самих же колонов, которые затевают бегство, следует заковать железом в рабское положение, чтобы они, по заслугам приговоренные к рабскому наказанию, исполняли обязанности, которые подобают свободным. Интерпретация. Если кто-либо сознательно удержал чужого колона в своем доме, предписывается, чтобы (удерживающий) самого колона вернул прежнему господину и его подать за то время, что он у него был, выплатил: тот же, кто не желает быть там, где он был рожден, обращается в рабство» (С. Th. V, 17, 1) (перевод А.В. Коптева) [209] . Мы видим, что все колоны «чужого права» лишены права оставить свои земельные участки в независимости от того, являются ли они колонами императора или частных лиц. Также не играет никакой роли, в какой провинции проживал тот или иной колон. Таким образом, все арендаторы чужой земли во всех провинциях Римской империи прикреплялись к своим земельным наделам. Чтобы понять причины этого прикрепления, нам необходимо рассмотреть ту ситуацию, которая складывается в сельском хозяйстве Римской империи в IV столетии нашей эры.
207
Коптев А.В. Поз дне античный colonus juris alieni и классическое право лиц // Древнее право. 1999. № 1 (4). С. 2, 19–22.
208
Ростовцев М.И. Колонат // М. Вебер Аграрная история Древнего мира / Пер. Д. Петрушевского. М. 2001. С. 482; Фюстель де Куланж Н.Д. Римский колонат / пер. и прим. И.М. Гревса. СПб., 1908. С. 8–9.
209
С. Th. V, 17, 1: Imp. Constantinus а. ad provinciales. pr. Apud que-mcumque colonus iuris alieni fuerit inventus, is non solum eundem origini suae restituat, verum super eodem capitationem temporis agnoscat. Ipsos etiam colonos, qui fugam meditantur, in servilem condicionem ferro ligari conveniet, ut officia, quae liberis congruunt, merito servilis condemnationis compellantur implere. Interpretatio. Si quis alienum colonum sciens in domo sua retinuerit, ipsum prius domino restituat et tributa eius, quam diu apud eum fuerit, cogatur exsolvere: ipse vero, qui noluit esse, quod natus est, in servitium redigatur.
Такие позднеантичные авторы, как Сальвиан Марсельский и Цезарий Арелатский упоминают свободных земледельцев, которые покидают свои земельные участки вследствие непосильных налогов (Caes. Arel. Serm. CLIV, 2; CLXXXII, 2; Salvian Gub. Dei V, 8). По словам Сальвиана, разорившиеся крестьяне бегут под покровительство влиятельных лиц (Salvian Gub. Dei V, 8) Главной причиной этого бегства от налогов, судя по всему, было неравномерное распределение налогов, поскольку крупные земельные владения нередко освобождались от ряда налогов, в результате чего основная тяжесть налогового бремени ложилась на плечи мелких землевладельцев. Сальвиан Марсельский следующим образом объясняет бегство римских граждан от налогов как под патронат влиятельных лиц, так и к варварам: «Но именно те, кто с одной стороны являются несправедливыми, а с другой оказываются благоразумными и справедливыми, и порочность в одном деле компенсируют честностью в другом. Ведь как новыми обложениями налогов отягощают бедных, так оказанием помощи новыми средствами поддерживают их: как новыми налогами низшие больше притесняются, так новыми средствами больше укрепляются. Конечно же, неравенство одинаково в обе стороны. Ведь как в отягощении бедняки являются первыми, так в облегчении последними. Поэтому ведь если высшие власти решат (позаботиться), как это недавно имело место, об уменьшении в чем-либо податных обязанностей для ослабевших городов, тотчас же все данное в качестве помощи распределяется между собой одними богатыми. Кто тогда вспомнил о бедных? кто призвал для участия в благодеянии жалких и нуждающихся?» (Salvian De gub. Dei V, 8) [210] (перевод A.B. Коптева с нашими изменениями). Так, согласно Сальвиану, причиной бегства крестьян являются злоупотребления влиятельных лиц, которые, пользуясь своим положением, освобождают свое имущество от налогов и перекладывают всю тяжесть их на плечи малоимущих. Цезарий Арелатский подробно описывает, как влиятельные лица натравливали на соседей сборщиков налогов, чтобы разорить их и за бесценок скупить их земли: «Если же есть рядом какой-нибудь бедный сосед, который либо находится в нужде, так что может продать (имущество), либо может быть принужден продать его, то (богатый сосед)… надеется, что он может приобрести виллу и крестьянское хозяйство бедного соседа и создает ему какие-либо неприятности, подговаривая тайно тех, которые могут (сделать так, чтобы) экзакторы [211] его обманули и, привлекая к общественным разорительным повинностям, разорили; и чтобы несчастный из-за многочисленных долговых обязательств был вынужден продать жилье, где живет и он сам, и его дети. Движимый нуждой он приходит к тому, из-за чьей подлости мучается, и говорит ему: “Дай мне, господин, прошу тебя, немного солидов, (так как) терплю нужду и преследуем кредитором”… И поскольку (богатый) довел его до нужды, то говорит, что ему (бедному) следует продать и хозяйство, за которое раньше предлагал 100 солидов, (и делает так, чтобы бедный) понимал, что он прижат, и чтобы не надеялся получить и половину цены» (Caes. Arel. Serm. CLIV, 2) [212] . По словам Цезария Арелатского, мелкие землевладельцы разоряются и покидают свои земельные владения из-за злоупотреблений богатых и влиятельных землевладельцев, желающих скупить земли менее влиятельных соседей. По нормам кодексов Феодосия и Юстиниана сенаторские землевладения освобождались от ряда налогов и повинностей. Так, согласно постановлению императора Филиппа сенаторские имения освобождались от экстраординарных повинностей (С. J. XII, 1, 4). На основании конституции Диоклетиана сенаторы не обязаны были возводить общественные постройки за свой счет (С. Th. XV, 1, 7; С. J. XII, 1, 7) и т. д. Ряд современных исследователей также отмечают тот факт, что сенаторские землевладения были освобождены от многих налогов [213] , М.И. Ростовцев доказывает, что в IV–VI вв. сенаторские латифундии переживают расцвет, а их владельцы вкладывают богатства в расширение своих земельных владений [214] . Таким образом, как законодательная деятельность императоров, так и злоупотребления влиятельных лиц привели к неравномерному распределению налогового бремени, что вызвало массовое бегство мелких земледельцев от налогов. Судя по всему, это бегство нанесло серьезный ущерб фиску, в результате чего законодательная власть начинает прикреплять мелких земледельцев к земле.
210
Salvian De gub. Dei V, 8: Sed videlicet qui in hac parte iniqui sunt, in alia moderati inveniuntur et justi, ac pravitatem unius rei alterius probitate compensant. Nam sicut in onere novarum indictionum pauperes gravant, ita in novorum remidiorum opitulatione sustentant: sicut tributis novis minores maxime deprimuntur, sic remedies novis maxime sublevantur. Immo par est iniquitas in utroque. Nam sicut sunt in aggravatione pauperes primi, ita in rele-vatione postremi. Si quando enim, ut nuper factum est, defectis urbibus minu-endas in aliquo tributarias fimctiones potestates summae existimaverint, illico remedium cunctis datum soli inter se divites partiuntur. Quis tunc pauperum meminit? Quis ad communionem beneficii humiles et egestuosos vocant?
211
Экзактор (от лат.“exactor”) – сборщик налогов.
212
Caes. Arel. Senn. CLIV, 2: Si vero iuxta aliquis vicinus sit pauper, qui vel in necessitate positus est ut posit vendere, vel potest obprimi ut cogatur vendere… sperat se posse tollere aut villam aut colonicam vicini pauperis, et inmittit illi aliquas tribulationes: verbi gratia, agit secretius apud eos qui possunt, ut ilium exactores aut faciant inplicatum, aut allectum in aliqua publica et damnosa administatione constringant; ex quibus contractis debitis multis necesse habeat infelix vendere casellam, unde aut ipse aut filii sui sustenta-bantur. Necessitate ergo conpulsus venit ad ilium, per cuius nequitiam prem-itur et adfligitur; et nesciens quod ipsius inmissione hoc patitur, dicit ad eum: Da mihi, domine, rogo te, paucos solidos; patior necessitatem, urgeor a creditore… et cum eum ad hanc necessitatem adduxerit, dicit illi ut venditionem facere debeat, et casellam, pro qua prius verbi gratia forte centum solidos of-ferebat, ut eum opprimi viderit, nec medietatem pretii dare adquiescit.
213
c. 100; Ростовцев М.И. Общество и хозяйство в Римской иперии / Пер. И.С.Алексеевой и Г.В.Снежинской. СПб., 2001; Jones Л.Н.М. The later Roman empire. V. II. Oxford, 1965. P. 794.
214
Ростовцев М.И. Общество и хозяйство в Римской империи… С. 234.
В связи с установлением причин массового бегства крестьян в начале IV столетия необходимо упомянуть точку зрения, по которой массовое бегство вызвала налоговая реформа Диоклетиана [215] . Подтверждением этому предположению служат слова Лактанция. Из них следует, что крестьяне начали покидать свои земли в результате усилившегося налогового бремени при Диоклетиане; как утверждает Лактанций, увеличение армии и чиновников привело к росту налогов (Lactanc. De mort. persec.). Что касается позднеантичного историка Аврелия Виктора, то он в жизнеописании Диоклетиана ничего не говорит о массовом бегстве крестьян. Этот автор достаточно скупо пишет, что Диоклетиан наложил на Италию большое налоговое бремя, что впоследствии стало разорительным: «На часть Италии была наложена большая тягота податей. Ведь в то время как каждая (провинция) прежде вносила одинаковые и притом умеренные платежи, чтобы на эти средства могли кормиться войско и император, которые всегда или большей частью находились (именно в Италии), был введен новый закон относительно жалованья солдатам. При скромных потребностях того времени это было вполне выносимо, но в наше тяжелое время стало разорительным» (Aur. Viet. XXXIX, 31–32) [216] (перевод В.С. Соколова). Исходя из сообщения Лактанция, мы можем предположить, что увеличение налогов при Диоклетиане было одной из причин массового бегства земледельцев со своих земель, наряду со злоупотреблениями влиятельных лиц относительно распределения налогов и привилегиями сенаторов, освобожденных от ряда налогов и повинностей. Так или иначе, мелкие земельные собственники бегут от налогов, и, по справедливому замечанию М. Миркович, их численность в эпоху домината существенно уменьшается [217] .
215
Jones А.Н.М. The Later Roman Empire… P. 774–775; Remondon R. La crise de l’Empire Romain. R, 1964. P. 178.
216
Aur. Viet. XXXIX, 31–32: Hinc denique parti Italiae invectum tribu-torum ingens malum. Nam cum omnia eadem functione moderateque ageret, quo exercitus atque imperator, qui semper aut maxima parte adorant, ali possent, pensionibus inducta lex nova. Quae sane illorum temporum modestia tolerabilis in pemiciem processit his tempestatibus.
217
Mirkovic M. The later Roman colonate and freedom… R 124.