Завод 2: назад в СССР
Шрифт:
— Сверхурочно остался, — спокойно ответил я. — Талон имеется.
Начальник переступил с ноги на ногу, соображая, как дальше поступить.
— Тогда поговорим чуточку позже, Кира Николаевна, после работы я вас буду ждать! — выдал он и вышел.
Хлопнула дверь.
— Козёл, — сквозь стиснутые зубы прошептала та.
Так-то я с ней был полностью солидарен. Вслух, правда, говорить ничего не стал.
— Позже зайти? — спросил я.
— Не надо… а вы девушке хотите духи заказать?
— Девушке, — кивнул я.
— Могу предложить очень хорошие польские духи,
— Идет, — я смутно припомнил, что уже слышал такое название.
— Насколько вам срочно? — уточнила Шевченко.
— Чем быстрее, тем лучше.
Куда уж тут откладывать? Железо надо было ковать, пока горячо.
— Завтра я уже не приду на работу, как вы успели понять — я увольняюсь. Но если хотите, сегодня после работы могу их вам отдать, духи у меня дома. Тут недалеко…
Мне почему-то показалось, что такое завуалированное предложение Киры проводить ее до дома было связано с обещанием начальника о встрече после работы.
— С удовольствием, — нисколько не колеблясь, ответил я.
Как раз у меня появится отличная возможность поговорить с Шевченко вне заводских стен, где словно бы отовсюду торчат уши.
— Я закончу через два часа, — напоследок сообщила она.
Так и договорились. Я решил провести это время с пользой и занялся петлями.
Глава 21
Как и договаривались, я зашел за Шевченко ровно через два часа, полностью готовый к выходу в город.
— Пойдемте?
Кира ждала меня. Мы вышли из корпуса, и я обратил внимание, что она оглядывается на окно кабинета начальника — проверяет, горит ли свет. Свет не горел, на рабочем месте Климента Александровича не было. По пути к проходной Кира долго молчала, а она мои вопросы отвечала односложно.
— Знаете, Егор, чувства такие смешанные, я ведь думала, что проработаю здесь всю жизнь, а нет… — наконец, заговорила она.
— Вы знаете, Кира, если бы это место было вашим, оно бы никуда от вас не ушло. Ну, или вы бы не ушли от него, — я добавил в наш диалог немного философского контекста. — Ну а ваше увольнение лишь значит, что вы найдёте другое место, которая вполне может оказаться по-настоящему вашим — спорим, вы скоро это сами заметите. Поэтому не расстраивайтесь, рассматривайте увольнения, как открытые новые возможности. Тем более, вы же, кажется, уволились сами?
Я покосился на Киру — но ей совершенно, кажется, не интересны были мои философские изречения. Выглядела она подавленно и действительно грустила. Я помолчал, решив дать ей возможность попращаться с предприятием, с которым она надеялась накрепко связать трудовую жизнь. И действительно, когда мы проходили через проходную, Люба тяжело выдохнула, как бы в последний раз. Но стоило нам выйти за забор, как на её лице сразу появилась улыбка. Я воспринял это как зелёный свет для возобновления диалога.
— Далеко живёте? — поинтересовался я.
— Можно проехаться на автобусе, тут до остановки идти несколько минут. Ещё можно пройтись пешком, здесь минут пятнадцать по прямой.
Я видел, что Кира всё время осматривается. Что она хотела увидеть, стало понятно, когда я заметил
— Если вы не против, давайте прогуляемся, — предложил тогда я.
— Давайте, я только туфли сниму, ничего? — согласилась Кира.
— Конечно.
Пока Кира снимала туфли, я боковым зрением продолжил наблюдать за «Волгой», которая все ещё не подавала признаков жизни. Но стоило нам чуть отойти, как фары автомобиле включились, и «Волга» медленно поползла по асфальту. Не прямо за нами, правда, а по проезжей части, тогда как мы свернули на аллею. Скорее всего, водитель хорошо знал, куда едет, потому что делал это не в первый раз. И даже не во второй.
Естественно, что Кира тоже видела «Волгу», и потому выбрала более длинный путь, хотя на ней были туфли на высоком каблуке и пришлось идти босиком.
— Мне Аня рассказывала, что вы всего за год получили шестой разряд, это удивительное достижение, — начал я разговор издалека.
Кира, как ни странно, мою реплику с удовольствием подхватила.
— Вообще-то я закончила на отлично ПТУ, и мне в порядке исключения присвоили сразу четвёртый разряд!
Девушка явно была собой очень довольна.
— Неплохо.
— А на заводе мне поставили работу, которая идёт по пятому разряду, — продолжила она свой рассказ. — К тому моменту токарь, который по этим задачам работал, уволился. А первый месяц он у меня кем-то вроде наставника был.
Ну и Кира поведала, что наставник передал ей навык делать некоторые детали.
— Вы же знаете, Егор, часто на заводе детали делают не по технологическому процессу, и у каждого рабочего есть свои секреты, эти детали считаются как бы лично его! Так и вышло, что я была единственной, кто знал эти секретики.
— Можно со мной на «ты», — поправил её я.
— Давайте, то есть — давай на «ты»! А Климент Александрович тогда пригласил меня в кабинет и сказал, что присвоит мне не пятый разряд, а сразу шестой. И поставит меня на место того моего наставника, — взахлёб рассказывала девчонка. — Я ещё тогда межцеховые соревнования выиграла, представляешь.
Я задумался — выходит, никакого криминала в получении шестого разряда не было. Везение — да, удачное стечение обстоятельств — тоже имело место быть. Но такой фарт при определённом раскладе мог случиться с каждым. Даже не с каждой, потому что для такого повышения не обязательно быть красивой девушкой или чьей это любовницей.
Иными словами, все было не совсем так, как обсуждали в цехе. На заводе часто бывало такое — свои детали у отдельно взятого рабочего. Уникальные для завода умения были, например, и у моего наставника Палыча. Такой спец делал для них специальные приспособления и знал, где можно немного отойти от техпроцесса, чтобы сделать лучше: быстрее и качественнее. Обычно с этим и было связано нежелание некоторых стариков-окладников вносить изменения в технологию производства. Впишешь такое — и секрет уже не твой, а общий, а значит — никакой не секрет.