Завод 2: назад в СССР
Шрифт:
Надо же, золотой парашют пообещал, а ведь такого понятия ещё и не было. Он старался говорить твёрдо, но знал, что я никогда не забуду, как он скулил в багажнике.
— Так а второй вариант какой?
Начальник резко повернулся лицом ко мне и прошипел:
— Ты не подтверждаешь разряд, вылетаешь с предприятия как пробка и с голой жопой. У меня достаточно связей для того, чтобы уволить тебя по статье, с волчьим билетом. И я не пожалею денег, дам на лапу кому надо и сколько надо, чтобы тебе сделали медицинское освидетельствование
Всё-таки начальника задела история с отдыхом в багажнике. Ну что тут скажешь — оба варианта мне не подходили по определению. Предмета для обсуждения тут попросту не было.
— Я предлагаю свой вариант, — сказал я. — Ты не мешаешь мне сдавать на разряд, хотя можешь и мешать, я всё равно его сдам. Но если ты будешь вставлять палки в колеса, я пойду дальше и вызову конфликтную комиссию. Далее, чтобы не видеть твою рожу, я переведусь в другой цех, и ты мне этот приказ подпишешь как миленький, Клим Саныч. А еще я дам тебе неделю, чтобы ты исправил то, что творится в цехе под твоим покровительством. Ты стал ненасытен.
Моё предложение было исчерпывающим. Ни добавить, ни убавить. Начальник подвис, будто не понял сразу, о чем вообще я только что говорил. Я же не считал нужным продолжать разговор. Климент выдвинул мне ультиматум, а я выдвинул ему свой в ответ.
— Подумай над этим, — сказал я напоследок, выходя из кабинета.
— П-пошёл вон! — взревел Климент.
— Ты за языком следи, а то у меня костяшки на кулаках опять чешутся, мы ведь можем и продолжить в понедельник наше замечательное времяпрепровождение образца пятницы.
Выйдя из кабинета, я отчётливо понимал, что шансов договориться не осталось. Поэтому сразу спустился к табельщице и забрал пропуск.
— Куда намылился? — удивилась она.
— Да что-то мне с самого утра поплохело, надо срочно пойти в медчасть.
С пропуском на руках я вышел за проходную, но направился не в медчасть, а к себе в общагу.
— Забыл что-то? — спросила вахтёрша. — А тебе в рабочей одежде очень даже идёт!
— Спасибо, теть Клав!
Зайдя в свою комнату, я взял тряпочную сумку с готовыми петлями, которые вынес с завода вчера, а также и ворох документов. Ну и двинулся с этим добром прямиком в отдел милиции.
— Куда? — остановил меня дежурный.
— К начальнику, — заверил я.
— Вызывал?
— Он меня ждёт, так точно.
Дежурный порядка ради заглянул в мою сумку и разрешил пройти. Александра Игоревича застал в кабинете. Он был занят какой-то отчётностью и поэтому, когда я заглянул в кабинет, хмуро смотрел в бумаги, разложенные на столе.
— Занят! — рявкнул он, видимо, решив, что пришел кто-то из подчиненных.
— Мне бы вам петли отдать, — ответил я. — Готовы.
Александр Игоревич поднял голову, увидел меня и отложил ручку, которой ставил какие-то пометки.
— А, Его! Ну, заходи.
Я приглашение принял, прошёл в кабинет и положил на стол начальнику
— Принимайте!
Александр Игоревич вытащил петли, начал их осматривать и довольно кивать. Петли были действительно сделаны по высшему разряду.
— Ну ты даешь! Я думал, ещё как минимум месяц ждать, а ты считай все за неделю сделал.
— Стараемся, — согласился я.
— Так, на сколько мы там с тобой договаривались? — Александр Игоревич тут же вытащил деньги из ящика своего стола.
Отсчитал ровно оговорённую сумму и положил передо мной на столешницу.
— Спасибо тебе большое, Егор, от нашего отдела милиции!
Я деньги пересчитал, спрятал в карман.
— Александр Игоревич, у меня к тебе тоже дело есть.
— Ну-ка? Чем смогу, помогу, — заявил милиционер.
И я вручил ему кипу собранного компромата на Климента. Материала получилось немало, до полноценного уголовного дела, конечно, не дотягивало, но это уже не моя задача, как все по закону оформить и начать следствие. Моей же задачей было расшифровать для милиционера то, что было написано в добытых мною документах — ведь тут не каждый разберётся. Я начал рассказ, а тот внимательно слушал, только усами шевелил, но по всему его виду было видно, что начальник всерьёз заинтересовался.
Разговор продлился около получаса. Начальник лично изучил каждую строчку в предоставленных документах. Задал уточняющие вопросы, на все из них я ответил максимально развёрнуто, понимая, что Александр Игоревич не так хорошо разбирается в заводской кухне, как я. Однако схватывал милиционер быстро, как говорится, на лету. А когда наш разговор подошел к концу, вопросов у Александра Игоревича не осталось, и он подвёл итог.
— Значит, так, Егор, ситуация непозволительная. Будем разбираться. Я с ребятами проведу совещание сейчас же, а потом с тобой свяжусь.
Часть документов, которые его заинтересовали, он попросил оставить. Возражать я не стал. И с чистой душой и чувством полного удовлетворения направился обратно на завод. Впереди предстоял экзамен на разряд, и я прекрасно понимал, что комиссия под председательством Климента из кожи вон вылезет, но попытается меня завалить. И я, и начальник цеха переступили ту черту, за которой уже не остаётся пространства для договорённостей — тут либо я, либо он. Сдавать назад я не собирался, да и Климент тоже.
Посмотрим, что из этого выйдет, ждать оставалось недолго. И действительно, стоило мне вернуться в цех, как передо мной вырос Сергей Алексеевич.
— Егор, я тебя уже обыскался, ты где был?
— В медчасть ходил, — пояснил я. — Чего надо?
— Да как чего, тут Саныч сказал, что экзамен будет не в два часа, а прямо сейчас! — выпалил мастер. — Комиссия уже собралась, и если ты прямо сейчас не придёшь, то тебе влепят незачёт и не присвоят разряд!
— Где они? — сухо спросил я, понимая, что начальник лихо повышает ставки.