Завод

Прошло минут пятнадцать.

Интересно, стоят они еще или разошлись?

Греков подошел к окну. Он был убежден, что стоят. И не ошибся: стоят, блаженно подставив спины горячему, почти летнему солнцу и засунув руки в карманы. Греков обернулся и подозвал Борискина.

— А ч-ч-черт их знает кто. Может, сборщики? — высказал соображение начальник ОТК Борискин. — Моих людей

Греков открыл окно. В кабинет ворвалось тарахтение трактора.

— Послушайте! Молодые люди! У вас что, обеденный перерыв или выходной? — Греков старался говорить спокойно, но не получалось.

— Мимо проходили. Интересно.

И все шестеро стали медленно и лениво расходиться.

Греков захлопнул окно, но не отошел. Он видел, как трактор вновь дернулся и поволок подхваченное тросом дерево: озеленяли заводской двор. Голые ветви беспомощно цеплялись за трубы, ящики, за какие-то конструкции, сложенные во дворе. А водитель не оглядываясь, переставлял рычаги и курил сигарету.

— Охрана? Главный инженер… Скажите трактористу, чтобы поаккуратней там, с деревьями. Переломает ведь все.

— Хорошо, Геннадий Захарович.

Греков сел и придвинул кожаную толстую папку. Борискин перевел взгляд с главного инженера на грузного мужчину с туго повязанным галстуком. Мужчина сидел на краю дивана с давно потухшей сигаретой.

— Как ваша фамилия? — спросил Греков.

— Сундуков, Александр Михеевич, — опередил Борискин.

Мужчина согласно кивнул и вздохнул.

— Так что же, товарищ Сундуков? Жалуетесь?

— Да вот, понимаете. — Сундуков развел руками. Понятное дело, ему неловко отвлекать такого занятого человека, как Греков. — Вроде и геофизики у нас опытные, понимаете… А такая штука. Магниты залипают. Ну что ты будешь делать? Смех, и только.

— К-к-какой там смех?

— Какой там смех? — ободрился поддержке командировочный. — Слезы, а не смех. Знаете, как у геологов? Наступят дожди — не проехать, не пройти. Теперь каждый денек дорог…

Конечно, Греков понимал — не от хорошей жизни привез этот Сундуков на завод неработающие приборы из геологической экспедиции, но он-то что мог поделать?

И вообще, день с самого утра складывался неудачно… Поругался с женой. Шурочка работала врачом в больнице. И там повадились: портится аппаратура — обращаются к Грекову — отремонтируйте. Сколько же можно! И Шурочка тут виновата — не может отказать своему главврачу, неудобно, мол. В конце концов в горздраве есть специальные мастерские…

— Слушай, Борискин. Что ж ты, брат, меня подвел?

— Ч-ч-чем, Геннадий Захарович? — Борискин точно прыгнул навстречу Грекову.

— Обещал ребят подослать в больницу, кардиограф подлатать…

— Как?! Не ходили? Ну я им п-п-покажу, выдам припарок, — прервал Борискин и, не выдержав, добавил: — Так ведь б-б-бесплатно работают ребята. За спасибо.

— Бесплатно? А спирт?

— Спирт… Один там и не пьет вовсе. Даже обиделся. К тому же и спирта отливают с наперсток…

— А если кто заболеет? Удобство. Не откажут, — вставил Сундуков и смутился. Чего это он вдруг влез в разговор.

— И то верно. — Борискин посмотрел на командировочного. — Как же быть-то с Сундуковым?

— А что Сундуков? На месте не можете отремонтировать? — И Греков подумал, что ему приятно произносить эту смешную фамилию.

— Ну да. Мы в магнитометр полезем, а если что не так — сами, скажете, виноваты, да? — хитро улыбнулся Сундуков.

— Что ж ты нас за ж-ж-ж-жуликов выставляешь?

— Да я что? — смутился Сундуков. Испугался. Не озлить бы неловко заводских. Толку будет мало. — План ведь жмет. Зима скоро. Какая там работа? — Сундукову, видимо, казалось, что этот довод действует на заводских. А ведь мог не просить — требовать. Мог дать телеграмму в министерство. Действительно, брак был по вине завода — в магнитометре не отрегулированы магниты. И при наклоне прибора показания менялись. А геофизик, известное дело, работает не на паркете. Подул ветер — вся работа к черту. А все этот Гмыря, начальник сбыта завода. Так заговорил зубы, что и толком прибор не проверил, когда получал…

Сундуков оглядел просторный кабинет. Схемы, макеты приборов, шкафы с толстыми папками — дела. На стенах портреты. От стола к двери — широкая малиновая дорожка…

— Ну, а что Гмыря? — Греков повернулся к Борискину.

— Г-г-говорит, что есть один магнитометр на складе. Два месяца лежит. Г-г-говорит, вы обещали сибирскому управлению. Директор приказал с вами согласовать.

Греков вспомнил, что он и вправду обещал сибирякам этот прибор. Без разнарядки, по старой дружбе с начальником управления.

— А может, им он уже не нужен? — робко вставил Сундуков.

— Вот и я думаю. — Греков придвинул отношение и взял ручку. — Больно долго они раскачиваются, подождут следующую партию, — и наложил резолюцию.

Сундуков, улыбаясь, проворно поднялся с дивана. Галстук чуть сдерживал напор мощной шеи. И Борискин был доволен. Ведь это его молодцы из ОТК пропустили такой магнитометр. Хорошо, Греков не поднял этот вопрос. Но не забудет, не забудет…

Греков встал и протянул руку командировочному:

— Ну, Сундуков… Что же там ищут ваши геофизики?

— Да бокситы все… Который год.

— Давай, Сундуков, давай, — с удовольствием выговаривал Греков. — Ищи, Сундуков, свои бокситы…

Через полчаса — конец рабочего дня. Обычно Греков это время проводит в цехах. Там, где дела в течение дня шли похуже. А как узнать, где похуже? Сведения дадут ему лишь завтра — не успевает производственный отдел. Такая бумажная метель… Помогала интуиция. Но не всегда.

Греков подошел к сейфу. Достал бутылку минеральной воды. Налил полстакана. Маленькие пузырьки, обгоняя друг друга, поднимались со дна, чтобы лопнуть у поверхности. Греков переждал — он не любил резкий привкус газа — и медленно, с удовольствием выпил. Поставил бутылку в сейф и вышел.