Завоеванная инопланетным воином
Шрифт:
— Мне нужна вода, — сказала она. — И аспирин. Целая пачка аспирина.
— Я принесу тебе воды, — мягко сказал он, — но я не знаю аспирин.
Кровать снова заскрипела и закачалась, когда он встал.
— Подожди, — сказала она, открывая глаза и слезая с кровати. Зажав рот рукой, чтобы сдержать желчь, подступающую к горлу, и, спотыкаясь, она побрела по полу, пока ее зрение не привыкло к свету настолько, чтобы распознать ближайшую ванную. Она смутно слышала, что Рен зовет ее по имени, когда вбежала
Это был новый круг ада. Она схватилась за края унитаза, и ее вырвало, опорожняя желудок от всего, что она съела прошлой ночью. С каждым рвотным позывом ее охватывала агония. Перед глазами вспыхнули звезды, ослепив вспышками света, размытыми из-за слез в глазах, и ей действительно показалось, что голова вот-вот взорвется.
Она внезапно осознала присутствие Рена. Каким-то образом он втиснулся в небольшое пространство, не давя на нее, откинул назад ее волосы и успокаивающе положил руку ей на спину. В тот момент это было самое милое, что кто-либо когда-либо делал для нее. Ей было крайне неловко находиться в таком состоянии рядом с ним.
— Я хочу умереть, — заныла Зои.
— Тебе это не позволено, — твердо сказал он.
— Ты не сможешь остановить меня.
— Посмотри на меня.
Зои тяжело вздохнула. Спазмы сковали каждый мускул ее груди, шеи и лица, жгли и душили, она ненавидела это и действительно хотела умереть.
— Не спорь со мной, когда мне плохо, — слабо пробормотала она после того, как все прошло.
— Не спорь со мной, когда тебе плохо, — ответил Рендаш. Он открыл кран в раковине и мгновение спустя протянул ей маленький бумажный стаканчик с водой.
Она прополоскала рот. Ей так хотелось пить, что она подумала проглотить воду, но эта мысль заставила ее содрогнуться и пригрозила новым приступом рвоты. По крайней мере, ее рот впитал хотя бы немного влаги.
Рен забрал стаканчик и снова наполнил его.
— Тебе нужно попить, Зои.
— Я не знаю, смогу ли.
— Тебе нужно попробовать.
— Я не хочу.
— Не имеет значения, — он поднес воду к ее лицу. — Просто пей.
Надув губы, она приняла чашку и сделала крошечный глоток.
Тьфу.
— Хорошо. Теперь выпей еще, человек.
— Ты сегодня утром особенно властный, — она сделала еще глоток. Дрожь пробежала по ее телу. Вода была испорчена вкусом во рту.
— Я же говорил, тебе не позволено умирать, — Рендаш поднес палец к чашке и подтолкнул к ее губам. — Продолжай. Понемногу.
Зои пила маленькими глотками, пока стакан не опустел. Когда закончила, она положила голову на руку и закрыла глаза.
Рен остался рядом с ней, медленно поглаживая по спине.
Которая была обнаженной.
Брови Зои нахмурились. Она опустила другую руку и коснулась своей груди. Своей обнаженной груди. Отведя руку в сторону, она посмотрела
Была ли она смущена раньше? Теперь она была чертовски унижена! Она на полу, склонилась над унитазом, извергая свои кишки, одетая только в пару фиолетовых трусиков, выставив напоказ свои сиськи и булочки!
Она скрестила руки на груди.
— Рен, почему я голая?
Краем глаза она заметила, как он наклонил голову в явном замешательстве.
— Ты сняла рубашку и сбрую, прежде чем я отнес тебя в постель.
— Рубашку и что? — она поморщилась, когда вспышка боли пронзила ее череп.
— Твою… сбрую, — сказал он, подняв две руки и сложив их чашечкой перед грудью, как будто держал в ладонях пару предметов.
— Мой… лифчик? Ты хочешь сказать, что я сняла рубашку и лифчик? Нет, ни за что. Я бы не…
Он нахмурился. Боль в его глазах была достаточно сильной, чтобы у нее немного прояснилось в голове.
— Ты не помнишь, что произошло прошлой ночью?
— Т-ты имеешь в виду… Что мы… О Боже, это был не сон, не так ли? — спросила она, уставившись на него. Ее взгляд ненадолго опустился, и, конечно же, его причиндалы были просто там, болтаясь у него между ног. — Мы…?
— Мы целовались. Я прикасался к тебе. А потом ты уснула.
Пожалуйста, пусть меня поразит молния. И желательно, прямо сейчас.
Внезапно она вспомнила, как целовала его, проводила руками по его груди, ощущала его руки на себе…
Это был не сон. Это произошло на самом деле.
И она заснула!
— Мне жаль, — сказала она. — Это было не… Я не…
Рен коснулся рукой ее щеки и заставил ее посмотреть ему в глаза.
— Это было хорошо, Зои. Более чем хорошо. Я не могу винить тебя за то, что ты была измотана.
Ее щеки вспыхнули. Несмотря на совокупный эффект похмелья и смущения, тепло разлилось по ее телу от его слов. Ему действительно понравилось? Нравилась она? Целовать ее, прикасаться к ней и… видеть ее?
— Это было не переутомление, Рен, — тихо сказала она. Будь проклята ее головная боль. Будь проклято гребаное похмелье. Если бы ей не хотелось упасть в обморок, и если бы во рту не было вкуса блевотины и задницы, она бы поцеловала его. — Это из-за вина. Я слишком много выпила.
— Это из-за напитка? — спросил он, слегка не синхронно моргая внешними и центральными глазами. — И… и поэтому ты сегодня больна?
— Да. Вино — алкогольный напиток. По сути, это наркотик, который помогает людям забыть о своих запретах. Помогает нам расслабиться. Иногда бывает немного перебор. Прошло много времени с тех пор, как я пила, и, наверное, я превысила свои лимиты.