Завоеватель
Шрифт:
Хубилай не отставал: со своими людьми пробился через первый ряд, потом дальше, по мере того, как сминались боевые порядки Арик-бокэ. Его минганы атаковали длинной шеренгой, чтобы, вырвавшись вперед, никто не попадал под фланговую атаку. Среди погибших и умирающих командиры спокойно отдавали приказы. Хан доверил командование им, невозмутимым серьезным ветеранам.
Тумены Хубилая разорвали фланг Арик-бокэ на части и раздавили его. Воины пробили в рядах огромную брешь, и, вопреки усилиям командиров минганов, могли увязнуть в кровавой бойне. Не успел Хубилай распорядиться, как Урянхатай задействовал еще два тумена, расширил линию атаки, отправил на вражеский фланг лучников, потом копьеносцев. Времени набрать скорость хватало – они налетали на врагов, опустив копья, опрокидывая и всадников, и коней.
Краем глаза Хубилай увидел, как упали его желтые знамена. От такого зрелища тумены Арик-бокэ ликующе взревели и начали отбиваться с новыми силами. Задачу, ради которой нарушили свои стройные ряды, они выполнили. Воины Арик-бокэ тотчас изменили тактику – отступили и начали перестраиваться. Хубилай выругался. Стрелы еще вовсю летали, и он знал: если отдаст приказ, сам станет мишенью.
Два тумена Арик-бокэ отделились от других, чтобы занять выгодную позицию. На глазах у Хубилая они отступили, яростно отстреливаясь, повесили луки на седла и обнажили мечи. Хан поморщился, кивнул себе и повернулся к свите.
– Поднимите знамена! – крикнул он. – Покажите, что мы их одурачили!
Слуги широко улыбнулись и развернули желтые знамена, ловко сняв с них металлические кольца. Затем обменялись кивками и одновременно подняли шесты, так что знамена затрепетали на ветру.
При виде знамен воины Хубилая подняли мечи, луки и закричали во все горло. Их вопли словно осадили тумены Арик-бокэ, хотя на деле это войска Хубилая рванули вперед. Ничто так не радует монгольских воинов, как удачная уловка на поле боя. Во-первых, Хубилай не пострадал, во-вторых, Арик-бокэ пожертвовал тысячами воинов ради броска к ложной цели. Пусть недолго, но люди Хубилая радовались, натягивая тетивы луков; потом ликование прошло, и они снова превратились в бесстрастных воинов.
В полумиле от себя, за тысячами голов, Хубилай разглядел знамена младшего брата. Прежде он не смотрел туда, не желая видеть Арик-бокэ мертвым. Он хотел, чтобы тот выжил, хотя если бы Небесный Отец забрал его, послав стрелу или удар копья, Хубилай не огорчился бы. Лучники Арик-бокэ, находящиеся в зоне досягаемости, начали стрелять – вверх, по немыслимой траектории, но вдруг попадут? – и свита вплотную приблизилась к Хубилаю. Засвистели стрелы, и хан стиснул зубы. Пожалел, что не взял щит, но так он мгновенно выдал бы себя. Одного из знаменосцев сбили с ног, но другой мигом подхватил падающее знамя. Хубилай заскрипел зубами, поняв, что придется отступить. Фланговая атака увела его воинов в глубь боевых порядков противника, а его группа осталась незащищенной теперь, когда неминуемо последует контратака, ведь Хубилай раскрылся перед братом.
На миг он вгляделся в горизонт, надеясь увидеть тумены Баяра. Его воины сражались на славу, его командиры проявили себя с лучшей стороны. Хубилай уничтожил четыре тумена Арик-бокэ, потеряв в два раза меньше. Но битва еще не закончилась, и над ним нависла большая опасность.
Едва Хубилай подумал об отступлении, Урянхатай двинул свои тысячи наперерез ему – отогнал врагов и дал хану время отойти.
Хубилай крикнул слугам, чтобы нашли ему место подальше от края обороны, и они направились в глубь войска. Его встречали радостными криками: удачный маневр, унизивший Арик-бокэ, привел в восторг каждого. Те, кто был знаком с Хубилаем по многолетней сунской кампании, поднимали мечи, приветствуя его, и спешили за своими туменами.
Поле боя сдвинулось почти на милю: войска атаковали, отступали, атаковали снова. Под бешеным натиском Арик-бокэ Урянхатай оттянул два тумена назад. Неожиданно образовалось свободное место, куда хлынули враги, растерявшиеся – ведь им пришлось отбиваться от всадников, которые осыпали их оскорблениями.
Урянхатай погнал врагов навстречу лучникам из резервного ряда, которые теперь лихо опорожняли свои колчаны. Вражеские отряды незамедлительно превратились в отряды мертвецов. Лучники Арик-бокэ не могли отвечать слаженно, и их быстро выбивали из седла. Урянхатай поднимал и опускал руку, давая сигнал стрелять, потом поменял ряды местами, чтобы вперед выступили те, у кого еще остались стрелы. Удачный маневр ослабил и центр войска Арик-бокэ. Пережившие бешеный бросок вернулись к своему хану и стали ждать новых приказов.
Хубилай отступил на триста шагов, к вящему разочарованию лучников, которые в него целились. Со своего места он увидел, как Урянхатай подавил наступление врагов и как лучники снова синхронно выстрелили. Повернув голову, Хубилай углядел, как от порядков брата отделилась большая группа свежих воинов и направилась в обход взбудораженного центра. Он нервно сглотнул, сообразив, что эти воины могут атаковать Урянхатая сначала с фланга, потом с тыла. Кого бы послать на помощь? Хубилай немедля отправил гонцов к своим командирам.
Он снова вгляделся в горизонт: ну где же Баяр? С тех пор как вернулся от сунцев, хан боялся долгой, кровопролитной битвы – ведь друг друга уничтожали родичи, монголы. Он уже потерял счет жертвам, а если сражение затянется, империю Чингисхана будет некому защищать. Вокруг дикое зверье! Он нуждался в тех, кого убивали его люди. Он нуждался в каждом. Хубилай еще раз глянул на горизонт и словно окаменел, стиснув меч. Вдали появились тумены, темные линии галопирующих всадников.
Радостное возбуждение прошло, когда хан увидел, сколько всадников. Он тяжело вздохнул, чувствуя, как страх снова вонзает в него ледяные зубы. Слишком много! Он посылал с Баяром в русские земли лишь три тумена, а к нему скакало куда больше…
Хубилай закрыл глаза, опустил голову и попытался сдержать бешеное биение сердца, от которого его бросило в жар, а лицо сильно покраснело. Он мог сдаться или принять наихудшее из возможных решений и сражаться до последнего воина. Хубилай раздраженно вытер кровь со щеки. Но вот воины Арик-бокэ снова двинулись вперед с громкими криками, словно навстречу новой опасности. Хубилай вскинул голову, не отваживаясь вдохнуть полной грудью.
Значит, это не подкрепление! Арик-бокэ уже разворачивал своих знаменосцев и под защитой туменов отводил их. У Хубилая закружилась голова, бешеный пульс стих. Вкус поражения он уже знал и научился с ним мириться. Он так и не решил, что нужно делать. Его воины радостно кричали, и он кричал вместе с ними, махая мечом стремительно приближающимся туменам и крича врагам:
– Бросайте оружие!
Крик подхватили его темники, потом командиры минганов, потом командиры джагунов. Мгновения спустя кричали тысячи воинов. Шесть туменов тем временем приближались – свежие, беспощадные, с полными колчанами стрел и целыми копьями. Хубилай повторил приказ, за ним его нестройным хором повторили тумены. Урянхатай отвел их еще дальше – меж войсками образовалась брешь. Заполнять ее никто не спешил; тумены Арик-бокэ осадили коней и испуганно смотрели, как к ним во весь опор мчатся шестьдесят тысяч всадников.