Завтра было вчера, или Повесть о вечной любви
Шрифт:
Ну а бывают люди, как пиявки. Те уж вовсе присосутся и начинают кровь из других пить. Но, пожалуй, самые опасные люди – это люди-змеи. Они, если их потревожишь, уж норовят ужалить страшно. Конечно, бывают и люди-осы и люди – пчёлы и даже люди-тараканы.
Неожиданно взбешённый Альберт подбежал к нашему добродушному коту Данилу, который как всегда околачивался около продовольственной палатки, норовя стащить оттуда что-нибудь вкусненькое, и резко со всего размаха пнул его в живот. Пронзительно визжа, кот отлетел в противоположную сторону и ударился о пенёк. Здесь он заскулил, и хромая с трудом направился в сторону леса. Шерсть на нём вздыбилась от злости и отчаяния. Теперь,
Да, все мы вышли из природы – но зачем, зачем мы встали над ней и вообразили себя какими-то хозяевами? Природа, думаю, никому ничего просто так, покорно, не отдаст и не простит. За каждый растоптанный цветок, за каждую брошенную нами соринку, она будет мстить.
Человек издевается над природой. Между ним и природой идёт постоянная, изнурительная борьба на уничтожение. Конечно, у безжалостного человека гораздо больше шансов победить. Но нелепость ситуации состоит именно в том, что погибающая природа унесёт с собой в могилу и своё самое дерзкое создание – человека. Каждому ясно, что человек не сможет существовать на разорённой, разрушенной им же самим планете. Он тоже погибнет, а, если даже и выживет, то превратится в зомбированного истукана, нажимающего кнопки и рычажки и бездумно уничтожающего остатки земной красоты. Может быть, человек даже и не поймёт, что превратился в зомби, и будет продолжать считать себя каким-то властелином.
Но с другой-то стороны, человек всё-таки существо страдающее, тяжело переживающее свои собственные ошибки и неудачи. Он пытается переделать мир на основе гармонии, хотя эту гармонию он тоже понимает своеобразно. Всё в этом мире относительно. Не может быть на свете абсолютной гармонии. Вполне вероятно, что гармоничное и логичное для человека, совсем не логично и не гармонично и даже противоестественно для матушки-природы. А, тем более, истина для каждого человека тоже своя, и он эту истину уступать никому не собирается. По всему выходит, что человек, по большому счёту, существо высокомерное и злобное.
Я не обвинял в тот момент Альберта, хотя Юрика мне было нестерпимо жаль. Взглянув на Альберта, я заметил, что его губы перекосила судорога. Вероятно, он сам толком не понимал, почему так жестоко поступил со своим товарищем (да и с котом тоже). Видимо, в него просто вселился БЕС. Да и в меня он, пожалуй, тоже вселился. Заметив ползущего по траве жука, я, почему-то хладнокровно, просто так, шутя, раздавил его. А затем мне опять стало не по себе, мне до безумия стало стыдно.
Я бросился в степь. Нет не за Игорем, наверно, мне захотелось просто остаться одному. Я бежал по степи навстречу ярко – багровому закату. Глаза были влажными, а в душе звучали поэтические строки. Не я, как вы понимаете, слагал эти стихи. Может быть, за меня их слагал БОГ?
Когда одежду ты снимаешь,
Ты обнажаешь свет лампады,
Частичку сердца забираешь,
Но даришь этим мне награду…
Ты светишь мне в ночную стужу,
Ты пробегаешь светлой тенью…
Тебе, быть может, я не нужен,
Но я сгораю от волненья…
Когда к святыне приближаюсь,
В ночной безбрежной тишине…
Я тайну разгадать пытаюсь,
И тайна движется ко мне…
Ладони, руки раздвигаю,
Сквозь сердца стук мороз по коже…
Тебя я всю благословляю,
Хранитель-ангел мне поможет
К тебе приблизиться сквозь ВЕЧНОСТЬ,
Познать всю прелесть совершенства,
Вселенной бурной БЕСКОНЕЧНОСТЬ
В тебе увидеть сквозь блаженство.
Сорвать все дьявольские маски,
И райские создать картины
И победив в себе коварство…
Тебя, возвысить до БОГИНИ…
Когда я очнулся от своих мыслей, я обнаружил себя довольно далеко от лагеря. Сколько же времени я находился в прострации? Уже проявились звёзды, взошла полная луна, которая представилась мне обнажённой красавицей. Эх, женщины, женщины, что вы с мужиками творите? Игоря я не встретил и медленно поплёлся назад. Я очень боялся, что его не окажется в лагере и с испугом спросил ребят:
«Игорь, вернулся?»
«В палатке, дрыхнет, бедняга…после ТАКИХ переживаний» – опять съязвил Альберт.
Надвигалась очередная четвёртая по счёту, после той безумной, ночь. Меня не покидало ощущение, что очень скоро опять что- то произойдёт. Полыхал костёр, около которого…какие-то беседы, споры, песни, шутки, пошлые анекдоты. Пролетел час, другой. Мы почему-то не уходили спать. Словно чего- то ждали. Игорь, вышедший из палатки, молча, сидел с нами. Я, пожалуй, снова находился в какой- то гипнотической отрешённости. «Господи, да что со мной опять происходит?» В душе у меня как и в ТУ НОЧЬ застучала и забилась, не находя выхода, тревога. Она, эта тревога, словно давила меня, прижимала к земле. От тревожного напряжения я сжал зубы и они у меня, почему-то заскрипели. Да нет, я же не монстр, это, наверно, просто деревья рядом заскрипели от ветра. Я весь сжался в комок, придвинулся ближе к костру и здесь, может быть, впервые ощутил биение своего собственного сердца. Чтобы уйти от этого кошмара, я, видимо, машинально взглянул вверх (наверно, опять хотел увидеть лунный свет, напоминающий мне обнажённую милую девушку) и обалдел.
Никакой даже намёка на луну я не увидел, всё небо было обложено грозовыми тучами. Где- то вдали сверкали молнии, и отчётливо слышался какой-то приближающийся гул, напоминающий отдалённое эхо. Поскольку ветер дул именно оттуда стало ясно, что к нам приближается сильная гроза, а, может быть и ураган.
«У всех палатки закреплены и подкопаны? Вещи у всех сняты и убраны?»– зазвучал у меня в ушах, как всегда уверенный голос Альберта.
«Сто раз уже спрашивал. Надоело» – ответил кто- то.
«Бережёного идиота и бог бережёт» – оскалился Альберт.
И в этот момент совсем рядом ударила молния и осветила костёр и всех нас, сидевших вокруг него. Мы готовы были кинуться к палаткам, ожидая, что сейчас хлынет ливень, но что- то остановило нас. Я даже не могу понять, что. Когда рядом с нашим костром ударила вторая молния, я опять, как и в ТУ НОЧЬ ощутил, что мы находимся не в обычной степи, а где- то совсем в другом незнакомом месте.
Когда вспыхнула следующая уже третья молния, я разглядел недалеко какой – то холм с торчащими на нём в разные стороны могильными крестами. А рядом, кажется, находилось каменное изваяние. Но, конечно, это только мне почудилось. Откуда здесь взяться кладбищу? Видимо, «у страха глаза велики». Хотя чего, собственно, я испугался? Разве, гроза, не обычное явление на Земле?
В этот момент я машинально взглянул на Игоря и меня поразил (я бы даже сказал, ОСЛЕПИЛ) его ужасающе – пронзительный взгляд. Может, это пламя костра создавало подобное впечатление? Игорь смотрел «округлившимися» глазами в ту же сторону, где мне привиделось кладбище. Было ясно, что он тоже что- то видит. Но что? Как и я – кладбищенские кресты на холме, каменного идола или что- то другое?
А дальше… что же было дальше? Кажется, на какое- то время я потерял ощущение окружающего меня пространства и, главное, бегущего времени – или нет, не терял, просто снова отвлёкся. Мне показалось, что какая- то тень промелькнула рядом с нашим костром. И вдруг… всё стихло… ни грозы, ни ветра. А затем туман застелил всё вокруг…