Завтра
Шрифт:
– Не вини во всём себя, Гейл,- осуждающе замечаю я.
– Это я! Я сбросил эти бомбы, Пит Мелларк!- его голос срывается на отчаянный крик, разом обрушив все пустые надежды, и я уже мечтаю забрать свои слова обратно. Его не просили, его не пытали и не вынуждали. Он сам дал приказ. В этой войне, как игре, Гейл Хоторн просто заигрался, так и не дойдя до финала.- Она только предполагает, что это я, но доказывать что-то даже тогда было уже поздно.
Я молчу и, затаив дыхание, слушаю его небольшой рассказ.
– И я уехал. Не
Гейл выдерживает театральную паузу и продолжает более спокойным тоном.
– Я уехал, потому что убил её сестру.
На какой-то момент мне даже кажется, что Гейл сошёл с ума. Таким бесстрастным голосом он говорит о смерти Прим!
– И я не жду прощения от неё. Да, чёрт возьми, я сам себя не могу простить. Поэтому оставил тебе записку, и говорю это сейчас. Давно пора, кстати.
А вот я бы так не думал.
Вдыхаю воздух сквозь стиснутые зубы, запускаю пальцы в волосы и прикрываю глаза, мысленно пытаясь хоть как-то уложить эту новость в мыслях.
– И зачем же тогда ты звонил ей сейчас?- сиплым голосом, интересуюсь я.
– Она всегда рада слышать меня. Друзья детства так быстро не забываются.- Я сразу же вспоминаю Делли и ничего не могу сказать против, пусть внутри чувствую невероятную злость на Хоторна. Предательство и отчасти даже ложь. Хотя я и не вправе осуждать его. Сам же пытался убить Китнисс, пусть и не по своей воле.
– Не вернёшься в двенадцатый,- скорее риторически, произношу я.
– Нет,- эхом отзывается тот.
Видимо, теперь я начинаю вспоминать, за что недолюбливал «кузена» Китнисс. Даже сейчас меня в дрожь бросает об одной мысли, что после всего случившегося, он сможет как ни в чём не бывало целовать Китнисс, любить её, при этом всю жизнь проведя во лжи.
Не задумываюсь, я тут же бросаю телефонную трубку, когда за спиной слышу тихие шаги Китнисс.
«Удачи, Гейл».
Вот так мы закончили этот последний разговор.
Искренняя, лишь слегка натянутая улыбка трогает губы, когда я вижу девушку, спускающуюся по лестнице. Одной рукой она прижимает к себе оставшуюся небольшую стопку книг, а другой с внимательным видом листает какой-то очередной альбом. Почувствовав на себе мой взгляд, она отрывает глаза от чтения, поднимает голову и хмурится.
– Почему ты повесил трубку?- непонимающе спрашивает она.
Я заминаюсь всего на секунду.
– Доктор не хотел тебя отвлекать, поэтому сказал, что перезвонит позже.
Ненавижу ей врать.
Девушка коротко кивает, захлопывает книгу, которую рассматривала всего пару секунд назад и не торопясь подходит к окну, как и обещала.
В тот же миг её губы трогает задорная улыбка и Китнисс приветственно машет рукой. Видимо, Хеймитч всё-таки заметил её.
Я же в это время делаю пару глубоких вдохов, неотрывно глядя на телефон и про себя молясь о том, чтобы Гейл не был настолько глуп, собираясь перезванивать.
P.S.(конечно, куда уж без него) В общем, заранее прошу прощения, что так долго писала такую довольно-таки небольшую главу, но я, со своим везением, умудрилась заболеть даже летом)( Так, что Вы уж не сердитесь слишком:3
========== 24. ==========
Чувства – одна из самых ярких и неотъемлемых частей человека. Устойчивые эмоциональные переживания, возникающие в процессе отношений с окружающим миром. Формы чувств бывают разные, а так же желанные и нежеланные их обладателем.
На улицах Дистрикта стоит настоящее предновогоднее настроение. Оно прямо-таки витает в воздухе и вместе с большими снежными хлопьями опускается на землю, хочешь-не хочешь, окутывая всех жителей двенадцатого.
Невдалеке, за Деревней Победителей, слышится радостный смех детей, отдалённый шум запущенных салютов, то и дело окрашивающих тёмное вечернее небо в яркие цвета. Шум толпы, в ожидании долгожданного праздника - первого счастливого праздника за все упущенные годы.
Я не решаюсь окончательно выйти из дома, застыв в дверном проёме и поглощенный всем этим, а поражённая улыбка так и не сходит с лица.
В соседних окнах тоже гостеприимно горит свет, а из дома Хеймитча так вообще доносится громко играющая музыка.
Качаю головой и не торопясь миную злосчастные ступени крыльца.
У нас здесь тоже есть своя, слегка не похожая на традиционную, атмосфера праздника. Но для всех так будет привычнее. Салли с внучкой тоже обещала прийти, так что Новый год предстоит отмечать всем сбором.
Пару раз стучу в дверь, прекрасно понимая, что преспокойно и легко мог бы зайти без предупреждения. Проходит всего пару секунд, прежде чем дверь передо мной открывает Китнисс.
Привычную поношенную одежду сейчас заменяет кремовое платье по колено. Коса исчезла, а вместо неё на оголённые плечи ложатся лёгкие кудри тёмных волос. На её лице играет улыбка – не простая довольная, а по-настоящему счастливая. Я с удивлением узнаю в этой девушке прежнюю Китнисс, зябко кутающуюся в домашний персиковый свитер, небрежно накинутый ей на плечи поверх выходного платья.
Ошеломлённо гляжу на неё, словно вижу впервые (хотя отчасти так и есть, ведь никогда ранее я не наблюдал Китнисс такой добровольно) и совсем не боюсь быть пойманным за подглядывание.
– Я рада, что ты пришёл. С наступающим,- приветливо начинает она и отходит чуть в сторону, позволяя мне войти в дом.
– С наступающим,- эхом отзываюсь я, и чуть помедлив, добавляю,- ты потрясающе выглядишь.
– Спасибо,- смущённая моим словам, лепечет Китнисс. Девушка до сих пор не привыкла слышать комплименты в свой адрес, хотя я всегда прекрасно понимал, что ей это нравится.