Завтрашние заботы
Шрифт:
Солдаты вскакивали и бежали все дальше и дальше от него. И вместе с солдатами убегали по разноцветным холмам его мысли. Чередой дежурств, построений, утренних осмотров, чистки оружия, строевых занятий, караулов, стрельбы и ротной документации спешили дни, недели и месяцы. Басаргин втянулся в их ритм. Он давно не читал книг о больших русских людях.
– 5 -
Или мальчишка заметил тень Басаргина, или услышал его шаги, но он не вздрогнул и даже не повернул
Было за полночь. Фонарь у гаража горел тускло. Крапал дождь.
Мальчишка проглотил слюну. Было слышно, как гулко булькнула она у него в горле.
– Отпусти, дядя. По-тихому. Я не полезу больше, – сказал мальчишка.
Басаргин потянул кверху маленькое ухо. За ухом поднялся на ноги мальчишка. Сверкнул быстрый исподлобья взгляд. Босые ступни – одна внакрой другой. И на лице и в позе мальчишки сквозила спокойная хмурость.
Капитан Басаргин хотел крикнуть наружному часовому у вышки и взгреть его за ротозейство. Под самым носом часового человек пробирается на территорию части! Басаргин хотел крикнуть, но не сделал этого.
– Ты чего сюда пролез? – шепотом спросил он мальчишку.
– Отпусти! Не убегу, – сказал мальчишка. Басаргин взглянул на переплетение колючей
проволоки вдоль ограды и отпустил ухо мальчишки.
Из мусорной ямы тянуло гнилью, плесенью, сладковатым запахом разложения.
– Где пролез? – спросил капитан. – Иди и покажи точно. – Ему надо было выяснить, кто именно из часовых прохлопал.
– Нигде не пролезал. С неба упал. Ведите куда положено, – буркнул мальчишка и подтянул на грудь солдатские галифе. Пожалуй, он мог спрятаться в них с головой. Он поднял глаза и смотрел теперь Басаргину прямо в лицо.
«В твоем положении, парень, лучше не делать так, лучше не смотреть в лицо, – подумал капитан. – Наказание всегда меньше, когда смотришь в землю. Есть люди, которые не умеют прятать глаза. Такие гибнут первыми. Если не в бой, так на тяжкую работу их посылают вне очереди. Потому что чувствуют их силу. И тогда легче отдать тяжелый приказ, послать в бой или на тяжкую работу. Такие не опускают глаза, когда в камеру входит надзиратель. Нет ничего опаснее, как обращать на себя внимание в концлагере. Пленных, которые обращают на себя внимание, первыми отсчитывают на расстрел».
– С неба, значит, упал? – спросил Басаргин. Мальчишка молчал и не опускал глаза.
«Из той же породы и добровольцы, – подумал Басаргин. – Из породы тех, кто не умеет прятать глаза. Они шагают из строя, когда командир заметит их взгляд, потому что, увидев его, этот взгляд, командир невольно спросит: „Вы?“ И сил уже не хватит ответить: „Нет“. И они шагают из строя вслед за своим взглядом, они уже не могут отстать от него. Я-то из других, я из незаметных. Потому я и здесь».
Брезентовый мешочек лежал рядом с мусорной ямой. Капитан нагнулся и поднял мешочек. Он был наполовину полон картофельными очистками и мелкими цельными клубнями. Такими мелкими, что солдаты из кухонного отделения не чистили их, – если чистить, ничего не останется.
– Для чего собрал? – спросил Басаргин.
– Свинья у нас, боровок, – сказал мальчишка и отвел глаза. Он явно врал.
– Свиньям повара жидкие помои на КП выносят, – сказал Басаргин. – Туда и надо приходить.
– Отпусти, товарищ капитан. Мать ждет, – сказал мальчишка.
Басаргин взял мальчишку рукой за голову и повернул к свету.
– Петькой тебя зовут?
– А тебе какое дело? Веди куда положено. Душу только мотаешь.
– А мы знакомы, – сказал Басаргин. – С того дня, как ты пилку на карагач забросил… Застрелят, если будешь сюда по ночам вором лазать. Нельзя ж на территорию…
Капитан не успел договорить. Мальчишка метнулся к ограде, бросился животом на землю и скользнул под проволоку. Но он слишком торопился, чтобы удачно миновать ее колючки. Он безнадежно зацепился штанами.
Басаргин подошел к ограде и приподнял проволоку, помогая мальчишке освободиться. Он увидел свежие царапины на заголившейся спине, потом мелькнули черные пятки, и мальчишка вскочил на ноги уже за ограждением.
– Мешок возьми, – сказал Басаргин. Мальчишка показал ему язык и пропал в густых зарослях акации.
Капитан улыбнулся и еще постоял возле мусорной ямы, широко расставив ноги, привычно положив руку на гладкую кожу кобуры. Вокруг было тихо. Едва шелестел в листьях акации дождь. За огромным, утрамбованным тысячами солдатских подошв строевым плацем время от времени раздавались протяжные крики часовых.
Капитан думал о том, что середина войны уже позади. Он вспомнил слова: «Получил, быть может, что обретется в тягость». Тягость лежала на сердце. И Басаргин давно не замечал простора страны, огромности неба, яркости красок, не знал волнения от предчувствия близкого счастья. И наконец он понял, что хотел сказать Суворов.
Басаргин перекинул через колючую проволоку мешочек мальчишки и зашагал под стеной казармы к дежурке.
– 6 -
Надя смеется: «Послушай, Ниточка, без тебя скучнее в школе. Скоро у тебя будут сапоги?» Надя поет: «И стаи стремительных чаек гвардейцев проводят в поход…»
Короткими перебежками… Так, теперь залечь. Еще десять шагов до дувала – по-пластунски. Не поднимай задницу! Не поднимай задницу! Помни военрука, искалеченного под Великими Луками! Военрук – хороший учитель. Так, теперь осмотреться… Разводящий поворачивает за угол казармы… Не торопись, не торопись, когда попал в переплет, учит военрук. В окружении, один, раненый, военрук заполз в хату и увидел крынку с молоком, но в молоке было битком набито мух, а военрук не пил уже сутки, и тут еще в деревню въехали немцы, и военрук уползал по канаве, среди сухого бурьяна, бесшумный, как ящерица.