Зайцемобиль
Шрифт:
– Дело твое...
Все разошлись, кроме Гарика Сонкина.
Гаврилов записал себя охранять банки сразу после Сонкина, который остался. Пришел домой - спать так захотелось, что сразу забрался в кровать. Будильник завел и положил под подушку. Только часы щелкнули, Мишка сразу вскочил. Никак не мог спросонья понять, что к чему. А вспомнил - скорей оделся и побежал к школе.
– Миша, внучек, не беги так быстро, - слышит он позади себя тяжелое дыхание.
Оглянулся - дедушка за ним поспешает.
– Ты это куда, дед?
–
– Зачем со мной? Я что - маленький? Ведь ребята смеяться будут. Авторитет мой подрываешь...
– Да ты не волнуйся, Миша, - сказал дедушка.
– Я на твой авторитет издали погляжу. Никто не заметит.
Мишка махнул рукой и побежал дальше.
Лужи к ночи замерзли, стало сухо. Прибежал Мишка, видит: Сонкин на одной ноге вокруг Эльбруса прыгает.
– Как?
– Нормально. Милиционер проходил, спрашивал, в чем дело. Я говорю: охраняем общественное имущество. Он руку сунул в один мешок. "А, - говорит, - валяй охраняй". Ну, я побежал, а то мать с ума сойдет.
Сонкин убежал, но вернулся.
– Слушай, как ты думаешь, по теории вероятности тут не может полной банки с компотом быть? А то лопать охота...
– По теории может, а по практике вероятности нет, - строго сказал Гаврилов, оглянувшись, слышит ли дед, какой у него авторитетный внук.
И, не найдя его глазами, добавил:
– Иди спать!
Скоро Гаврилов замерз и тоже стал прыгать вокруг банок на одной ноге. Круг налево, круг направо. Прыгал, прыгал, вдруг слышит из кустов:
– Ты бы отдохнул, Миша, а то запаришься. Домой-то скоро пойдем?
– Сдам вахту - и пойдем.
– Сдавай скорей, а то я замерз.
Мишка и сам чуть не засыпал стоя. Время истекло, а никто не являлся. Гаврилов вытащил из кармана блокнот и при тусклом свете фонаря прочитал фамилию следующего дежурного. Усов... Допрыгался, голубчик. Персональное дело.
Кто-то прижал ладони к его ушам. Мишка хотел повернуться, но не смог. В этих случаях остается только угадать, кто стоит сзади тебя. Нашли тоже время дурачиться!
– Ус, ты? Пусти скорей!
Руки разжались - сзади оказалась Светка. Она захохотала и сказала:
– Иди скорей домой. Охранять буду я.
– Ты? Ты же девчо...
Он недоговорил. Недалеко от Светки стоял человек и держал в руках термос. Это был Светкин отец.
– Усова мать не пустила, - сказала Светка.
– Я... то есть мы с папой вместо него пришли.
– Ну-ка, держи чашечку горяченького чайку!
– сказал Светкин отец.
– Я вообще-то с дедушкой. Вернее, он со мной, - пробурчал Мишка.
– Вот и ладно. Деду тоже чайку нальем.
– Выходи, дед!
– крикнул Гаврилов.
– Тут чай дают.
Дед вышел из кустов, потягиваясь. Видно, подремал на скамейке. Они выпили чаю и двинулись домой.
Утром Мишка, как ни странно, вскочил без будильника. Дедушка удивился, что не пришлось торопить завтракать. Внук проглотил все быстро, как мог, и помчался в школу. Отцу даже машину еще не подали. Гаврилов хотел прийти первым, проверить, как шло дежурство. А возле банок уже стоял Усов. В шесть часов, когда светать начало, бабушка его из дому выпустила. Он прибежал и два часа продежурил.
На другое утро все собрались у школы пораньше, но входить в класс никто не хотел. Хорошо бы, конечно, думал Мишка, сейчас сфотографироваться для стенгазеты. Надпись сделать такую: "Пятый" класс "Б" на фоне собранного им олова". А может так: "Председатель совета отряда Миша Гаврилов дает указания пятому "Б" как собирать банки"? Или нет, лучше просто: "Председатель М.Гаврилов на пьедестале почета из своих банок". В крайнем случае надо будет поручить Светке нарисовать это в стенгазете.
Вокруг толпа стояла до самого звонка. Так что из-за толпы и Эльбрус казался не очень большим.
Едва звонок прозвенел, из двери вышла Алла Борисовна:
– Простите, вы случайно не из этой школы?
– пошутила она.
– Да мы...
– И слушать не хочу. Ну-ка, в класс с космической скоростью. Гаврилов, дружок, под твою ответственность!
Убежала, стуча каблучками.
Даже консервные банки не взволновали. Мишке - ни слова благодарности.
Пошли в класс. Пока англичанка Мария Александровна медленно шагала по коридору со своим огромным портфелем, все ее обогнали и расселись по местам. Мишка влез на парту и сделал яркий доклад о том, что теперь гордость у них есть, они точно обошли пятый "А", собрали металлолома килограммов, наверно, тридцать. На большой перемене быстро его сдадут и получат квитанцию. Жалко, что в школе только радио и нет телевидения, а то бы квитанцию можно было показать всем. Да здравствует пятый "Б"! Ура!
Тут Мишка ощутил, что все смотрят на него.
– Гаврилов, хау ду ю ду?
– О'кей!
– радостно сказал он.
– Вери уэлл. Раз ты такой активный, иди отвечать. Уот дид ю припеа естеди, комрад?
Мишка учил, а что, вспомнить не мог.
– Так что же ты вчера готовил, Гаврилов?
– Банки, - сказали с задней парты.
Тоже, остряки! Как будто лично Мишке олово нужно.
В общем, обзавелся Гаврилов двойкой. Отец скажет, что сын позорит его фамилию, а дедушка будет вспоминать, как в детстве у него не было возможности учиться...
На перемене, после английского, к Мишке подошел Гарик.
– Не расстраивайся, исправишь. Двойка - ерунда. У нас сегодня большой день.
Действительно, большой. Такое дело провернули! А чья идея? Мишкина. Впрочем, и кадры тоже ничего, справились с поставленной задачей.
– Ой!
– застонала Светка и, вбежав, чуть не упала прямо у двери. Ой!..
– Что - ой?..
Все повскакали с мест, но Мельникова только вращала глазами и открывала рот, как рыба. Наконец она отдышалась: