Зазеркалье Неверенда

Стиц Джон

Уилби добрался до Элли и помог ей встать. Но он задел больной локоть, и она снова взвизгнула.

На место происшествия уже спешили другие официанты. Уилби удостоверился, что жизни его подруги ничего не угрожает, и повернулся к официанту, который опомнился ровно настолько, чтобы произнести:

– Я ужасно сожалею, сэр. Право, не знаю...

Уилби не дал ему договорить:

– Мерзавец! Посмотри, что ты натворил!

– Сэр, я...

Уилби шагнул вперед и врезал официанту по лицу и под дых. Официант повалился на пол. Уилби сделал еще шаг, но тут в поле зрения

камеры показалась огромная ручища и легла на плечо Уилби. Лэн расширил изображение. Уилби обернулся к новому противнику. Тот тоже был облачен в зеленую униформу и имел такой же клетчатый шейный платок, что и у его поверженного товарища, однако весил раза в два больше.

– Этот идиот...
– начал Уилби, но тут его прервали.

По-прежнему держа Уилби за плечо одной рукой, могучий детина изо всех сил всадил кулак ему в живот. Уилби начал открывать и закрывать рот, словно рыба на берегу, но не успел отдышаться: официант ударил его еще раз. И еще. Лэна и то всего передернуло.

Наконец официант отпустил свою жертву. Уилби скрючился в мешанине объедков на полу рядом с Элли. Выглядел он так, словно у него не осталось ни одной целой кости. Она же сидела с пустыми глазами и тупо глядела на него.

Дюжий официант взвалил своего многострадального товарища на плечо и удалился. Место происшествия напоминало поле боя - для полного сходства не хватало только парочки костров.

Последовала долгая немая сцена. Затем официанты задвигались, помогли Уилби и Элли подняться и на скорую руку навели порядок в этом бедламе. Горемычные похитители святынь уселись на стулья, подавленные тяжестью случившегося. Элли закрыла глаза и, согнувшись, начала раскачиваться взадвперед, Уилби обхватил себя руками и застывшим взглядом уставился в пространство.

Лэн посмотрел на Тессу:

– Ты неплохо поработала.

Та, казалось, была шокирована не меньше Уилби:

– Я же не думала, что заварится такая каша.

– А я думаю, что мы устроили ему такое, чего он до конца своих дней не забудет. Когда бы этот конец ни наступил.

На экране Уилби и Элли встрепенулись: к ним подошел управляющий и предложил в качестве компенсации квитанцию на бесплатный обед. Уилби взял квитанцию, покрутил ее в руках, посмотрел на управляющего и порвал бумажку на мелкие кусочки.

– Опять неудача, - констатировал Лэн.

Уилби поднялся и, взяв Элли за руку, повел ее прочь сквозь толпу зевак и официантов, ликвидирующих последствия погрома.

– Пожалуй, нам лучше вернуться в клинику, - хмуро подытожил он.

Элли глубоко вздохнула и ощупала затылок.

– Мне кажется, все обошлось.

Уилби осмотрел свою руку:

– Обошлось, говоришь? Вообще-то я имел в виду себя. Я весь в порезах, и ребро, кажется, сломано.

Элли промолчала, и следующие метров двадцать жучок улавливал только шарканье подошв.

– И что ты теперь думаешь о проклятии?
– наконец спросил Уилби.

Элли вскинула голову и смерила его разъяренным взглядом, но тут же сморщилась от боли. Из прически ее торчала парочка вермишелин.

– Даже слышать об этом не хочу!

Когда Уилби и Элли подошли

к клинике, навстречу им вышла давешняя женщина в зеленом. Уилби отшатнулся, закрывая лицо руками, но сделал он это чересчур стремительно и врезался головой в дверной косяк. Он застонал, обхватив голову руками, а Элли лишь произнесла:

– Вот придурок!

Женщина прошла мимо, не удостоив его даже взглядом, но, мельком глянув на Элли, удивленно подняла брови.

Этот взгляд, очевидно, заставил бедняжку вспомнить о своей внешности. Она вяло провела рукой по волосам, и комок вермишели с мерзким звуком шлепнулся на землю.

– Я не могу торчать здесь в таком виде, заявила она, обращаясь к Уилби.

– Это ненадолго.
– Он кашлянул и скривился.

– Нет!

– Ну же. Тебе тоже надо обследоваться. Уилби схватил ее за руку и опять попал на больное место.

– Ай! Больно же!

– Виноват, виноват.
– Он обнял ее и подтолкнул к двери. Последнее, что услышал Лэн, прежде чем парочка исчезла в дверях, был голос Элли:

– Ну и кретин же ты!

Теперь наконец Лэн смог сказать Тессе то, чего не успел сказать раньше:

– Мне тоже очень тебя не хватало.

Тесса посмотрела ему в глаза:

– Я рада, что ты здесь. Когда ты уехал, я злилась на тебя и на себя. Но мне всегда тебя недоставало.

– Мы просто два упрямца, так?
– Лэн чуть было не признался ей, как порой одиноко становится оттого, что все время играешь какую-то роль и никому не можешь открыться до конца.

– Да уж, это точно...

Лэн молчал, но сердце его пело. Он давно не испытывал такой чистой радости - даже в тот момент, когда малахитовая пациентка отделала Уилби.

– Они выходят, - сказала Тесса.

Лэн кивнул и перевел взгляд на экран.

У бедняги Уилби был вид ребенка, играющего в больницу. На шее у него по-прежнему красовался пластырь, а вдобавок он обзавелся еще пластырем на руке и был облачен в жесткий корсет - видимо, здоровяк официант действительно сломал ему ребро. К тому же он заметно хромал. Элли тоже не стала бодрее - разве что вермишели у нее в волосах значительно поубавилось. Словом, они были ничуть не похожи на людей на пороге богатства и славы и смахивали скорее на иллюстрацию неудачной операции в медицинском учебнике.

– Я все еще голоден, - проворчал Уилби.

– Я тоже, но с меня на сегодня приключений хватит. Я возвращаюсь в гостиницу.

Уилби только обреченно кивнул и поплелся за Элли.

– Может, нам тоже вздремнуть, пока они отдыхают?
– поинтересовалась Тесса.

Уилби и Элли вернулись прямиком в гостиницу и собирались лечь спать. Они затемнили окна и почти не разговаривали, так что предложение Тессы было не лишено смысла.

– Поспи, если хочешь, - разрешил Лэн. А у меня еще есть дела. Уилби прав - новости дойдут сюда не раньше вечера, а до тех пор надо сделать все возможное, чтобы сорвать продажу Каламати. Если нам это удастся, то скорее всего они вернут этот булыжник и без моего вмешательства. Имея в своем распоряжении портал, они решат, что есть и другие способы быстро разбогатеть.