Здесь живут рокки

Евдокимова Наталья

И когда Крокка увидел якорь у кромки суши, то не раздумывая столкнул его в воду, хоть он был тяжеленным! Зазвякала длинная цепь, якорь шумно булькнул, и через несколько секунд суша перестала лететь сломя голову. Только дёрнулась для порядка – да так, что Крокка чуть не свалился в воду. Он успел крепко схватиться за траву и молодые деревца. Этого оказалось вполне достаточно. Теперь можно было разведать

обстановку!

Крокка бодро зашагал по берегу суши. И скоро наткнулся на местного жителя, который сидел на самом краешке, печально смотрел в воду и болтал лапами. Он был гораздо меньше Крокки. Самым примечательным в незнакомце были целых четыре уха на голове, что делало его весьма симпатичным и добродушным. Два верхних уха настороженно торчали, два других лениво свисали.

– Якорь бросил, значит? – заговорил незнакомец.

Крокка ничего не сказал, а просто сел рядом и тоже заболтал ногами.

– Я и сам уже думал бросить, – продолжал незнакомец. – Хорошо было бы его силой мысли… А руками не получалось.

Незнакомец показал Крокке руки. Они были гораздо меньше Кроккиных. Рокке стало жаль незнакомца.

– Это я с перепугу столкнул якорь, – признался Крокка, чтобы хоть как-то утешить путешественника. – Очень уж мы быстро летели.

– Перепуг – сильнейшая из всех сил мысли! – сказал незнакомец. – Тебе повезло. А мне нечего было здесь пугаться. Я тут сразу ко всему привык. И знаешь, к какому выводу пришёл? Пугаться – это не трусость. Это очень даже талант.

– Значит, ты летел не вечно?

– Немного меньше. Всего сто оборотов вокруг планеты, а может, двести. Этот лес как-то утром завис над нашей водой, и мы с друзьями вытащили якорь. Всё помчалось, а друзья от страха попрыгали в воду. Я не смог испугаться и летел дальше. Они мне махали, я им махал, и ветер трепал мои уши… Если бы они полетели вместе со мной, кому бы я махал? – Незнакомец вздохнул. – Знаешь, я ещё никому об этом не рассказывал.

– Почему? – спросил Крокка.

– Некому было. Я ж летел.

– А тебе не казалось, что ты летел сюда? – спросил Крокка. – Это очень даже может быть.

– Постоянно казалось, – признался незнакомец.

Незнакомца звали Сниксом. Он повёл Крокку на экскурсию по дрейфующему лесу и постоянно что-то рассказывал. Сложно летать без слушателя, который будет хоть иногда угукать в ответ! А Крокка не только угукал, а ещё и неплохо поддерживал беседу, а главное – задавал вопросы! У Сникса накопилось столько невыслушанных слов, что Крокка решил собрать сегодня здесь всех рокков. Если каждый послушает понемножку, то Сникс выговорится полностью и спокойно уснёт. А назавтра у него опять накопится рассказов, но уже для нескольких слушателей. И через несколько дней он сможет не только рассказывать, но и разговаривать.

– Ты давай задавай вопросы, – напомнил Сникс и похлопал ушами. – Мне нужно с чего-то начать.

Крокка спросил, можно ли ему влезть на дерево.

– Выбирай любое, – сказал Сникс. – Они все в твоём полном распоряжении. Хочешь – лезь на них, хочешь – поотдыхай в их тени. Можешь даже обрывать листья, хотя это совсем не обязательно. Я разрешаю даже ломать ветки, если они окажутся сухими и негодными. На них у меня особые виды.

– Пока мне надо только забраться наверх. А там посмотрим, – рассудительно ответил Крокка. – Дерево, оно всегда пригодится. Особенно тень от него. Никуда её не девай.

Крокка смело забрался на верхушку деревца (но гораздо ниже, чем забиралась Ёкка) и только оттуда увидел торчащее посреди воды дерево, которое возникло с утра. «Фруктово-ягодный маяк», – подумал Крокка, запомнил направление и стал спускаться.

– Спрашивай ещё! – крикнул Сникс снизу. – Я как разбухшая бочка! Никакие кольца не сдержат мой словарный запас!

– Меня давно мучает вопрос, – замялся Крокка на полпути к земле.

– Спрашивай, не бойся! – обрадовался Сникс. – Пусть твой вопрос содрогнёт воздух!

– Как ты относишься к глупым вопросам? – осторожно спросил Крокка и спрыгнул с нижней ветки. – Мой именно такой.

– Глупые вопросы особенно ценны, у них внутрях прячется истина, – важно сказал Сникс. – А кто этого не видит, тот не умеет ценить глупые вопросы. И умным считаться ни капельки не может.

– Ну, тогда я спрашиваю. Вот смотрю я на тебя и думаю… Слушать вполуха и слушать в два уха – это значит одно и то же? Мне это нужно знать для достойных ответов маме.

– Вообще-то да, одно и то же, – согласился Сникс. – Но я открою тебе гениальную тайну: важно не количество ушей, а их расположение в мировом пространстве!

– Это точно, – вздохнул Крокка и почесал затылок. – У меня тут чешется мысль, как бы попроще добраться до дома. Далековато! Если хочешь, то это вопрос.

– Я знаю ответ! – радостно закричал Сникс. – Он прост, как день, и плыть никуда не надо! Оставайся здесь! Я расскажу тебе, как ловить рыбу на лету. От меня можно узнать много чего интересного. Я могу рассказать даже то, о чём никогда не знал. Я выуживаю знания прямо из пустоты! О самой пустоте тоже могу, во всех подробностях. Такой ты пустоту ещё никогда не знал!

– Не надо о пустоте, – поёжился Крокка, – давай о кусках. Вот бы этот кусок суши, висящей в пустоте, взять и передвинуть поближе к роккам… Во-о-он туда!

Крокка махнул рукой. Сникс не смотрел, он был печален.

– Ты что, не хочешь остаться?! – громко обиделся Сникс. – Так я и думал!

– Я хочу ходить к тебе в гости! – радостно заявил Крокка. – Ку-ку! По-моему, из тебя полёт ещё не выветрился. Дай-ка встряхну хорошенько…

Крокка сделал два шага вперёд, а Сникс – два назад.

– Уже почти выветрился, – торопливо сказал Сникс и приподнял два левых уха. – Только в ушах свистит. Тут бывали приличные сквозняки. От них можно было прятаться только под землю. Иногда уносило целые деревья, с тенью и ветками. Ладно! Давай двигаться поближе к вам. Может, что-то дельное из этого и получится. Хотя есть у меня сомнения…

– Нужен способ! – воскликнул Крокка. – Без другого способа только вплавь, а способ «вплавь» я уже придумал много лет назад. Что и говорить, его придумали даже до меня.