Здравствуй, сын!
Шрифт:
Зато теперь я знала правду. Вот только жаль, что все еще не представляла, что мне с ней делать.
– Мама, а когда к нам придет дядя Олег?
– поинтересовался сын уже на следующий же день, порождая внутри меня болезненный укол.
Мой психолог сказала бы мне - ты должна принять решение, Диана. Только ты можешь это сделать. И сейчас, когда смотрела на сына, понимала - все уже было решено за меня.
Было не так уж и важно, прощу ли я Волкова за то, что он сделал. Самым важным было другое - у Матвея должен быть отец. И если сын хотел быть с ним,
Что же касалось меня самой - мне совершенно необязательно иметь какие бы то ни было отношения с этим человеком. И именно такую позицию я и собиралась занять. Пусть он видится с Матвеем, но на этом все. Я сама совершенно не хотела соприкасаться с тем, кого вряд ли смогу когда-нибудь простить.
– Я пока не знаю, - ответила сыну.
– Но он наверняка нам позвонит, когда у него будет время. Ты же знаешь, дядя Олег очень занятой человек.
Дядя Олег… мне еще предстояло как-то объяснить Матвею, что Волков ему никакой не дядя. И как к этому подойти - я сейчас не знала. Достаточно было и того, какой ад царил у меня внутри от всего случившегося. И какое разочарование и даже боль потери ощущала при мысли о том, кем оказался первый мужчина, которому почти начала доверять.
– А не пойти ли нам погулять?
– заявила внезапно появившаяся на пороге мама.
– Вон какой день сегодня хороший. Да, Матвей?
– Да, бабуль, - кивнул сын.
– Я возьму с собой Снежка. Он тоже хочет гулять.
Глядя на то, как сын скрывается вместе с бабушкой за дверью, волоча за собой своего любимого пингвина, я подумала, что, наверно, стоит купить ему долгожданную собаку. Одиночество, которое порой сквозило в его глазах, просто разбивало мне сердце.
Оставшись наедине с собой, я вдруг поняла, что не знаю, чем себя занять. Раздирающие душу мысли и образы не хотели отступать, словно тысячи демонов поселились внутри.
Как говорила мне Ирина Борисовна - гнев лучше вымещать. Бить тарелки, если понадобится, но не копить в себе. А еще представить источник своей боли - и мысленно его уничтожить.
Все эти годы мне некого было винить, я даже не была уверена в том, что со мной случилось. И сейчас настал тот момент, когда стало возможным выместить все, что собралось внутри за долгое время. Все, что требовало, но не имело выхода.
Оглядевшись в кухне, я вспомнила, как Матвей сказал, что я не умею печь пирожки. Зато Волков, как я успела заметить, был в этом деле хорош, как ему, впрочем, и положено при его статусе. Злость и упрямство вдруг заставили меня взяться за муку и замесить тесто. Я напеку таких пирожков, что все обзавидуются!
В какой момент кусок теста превратился для меня в отбивную, на которой я вымещала гнев, как то советовала психолог, я не знала. Просто поймала себя на том, что с остервенением мну и бью несчастное тесто об стол, представляя, что это виновник моих бед. И под конец разошлась так, что, схватив густую массу, замахнулась и решила запустить ею от души аккурат в дверь, выкрикнув при этом:
– Прочь из моей
И в этот же самый момент дверь кухни распахнулась, и тесто в эффектном полете врезалось аккурат в лицо Волкову, каким-то образом оказавшемуся в моей квартире.
– Ой, - только и смогла я сказать, глядя на дело рук своих.
Часть 13. Олег
Конечно же, в итоге я принял решение ехать к Диане. Это было вопросом времени, и оттягивать то, что само просилось к исполнению, я не стал.
Сначала в очередной раз прокрутил в голове слова Алины, а потом - сел в машину и отправился к своему сыну и (в первую очередь) к его матери.
«Вам нельзя оставаться в стороне, нужно завоевывать Диану».
Именно эти слова, пусть и не дословно звучащие, эхом отражались в моей памяти. И я, слыша их, понимал, что просто обязан предпринимать хоть что-то, чтобы та ситуация, в которой мы с Ди оказались, наконец разрешилась.
– Дядя Олег! Ты приехал!
– закричал Матвей, бросаясь ко мне, когда я вышел из машины и оказался во дворе дома Дианы.
– Приехал, - сказал, хватая сына на руки и прижимая к себе.
Потом воззрился на мать Дианы и улыбнулся.
– Добрый день, - поздоровался с ней.
– Ой, добрый день!
– ответила она.
– Как хорошо, что вы приехали!
Я понятия не имел, почему это было хорошо, но согласно кивнул. Усадил Матвея на руках удобнее и вопросительно посмотрел на Елену Николаевну.
– Дианочка сейчас сама не своя. И я понять не могу, почему, - призналась она.
Зато я прекрасно понимал, что было тому причиной. И не только что, но и кто.
– Елена Николаевна, - сказал я как можно спокойнее и дружелюбнее, ссаживая сына с рук.
– Вы не позволите мне несколько минут побыть с Дианой наедине и обсудить то, что сейчас для нас очень важно?
Конечно же, я не стал обрисовывать подробно то, что приключилось между мной и Ди. Достаточно было просьбы оставить нас один на один.
– Позволю!
– ответила мама Дианы, и я поморщился.
– А может, вы дадите мне свои ключи и я сам зайду в вашу квартиру, чтобы поговорить с Дианой?
На лице Елены Николаевны отразилась такая растерянность, что я мгновенно понял - Волков, ты дал маху. Но и отступать было некуда. Я уже озвучил предложение года, и не желал идти на попятный.
– Конечно, дам!
– наконец отмерла мама Дианы, протягивая мне связку ключей.
– Только откройте нам, когда мы с Матюшей соберемся возвращаться.
Они удалились, и я приложил «таблетку» к специальной выемке, а через полминуты поднимался на этаж, где располагалась квартира Дианы.
Совсем не такой встречи я ожидал, что и говорить. Едва распахнул дверь и, сняв обувь, направился в сторону кухни, как мне в лицо прилетело что-то увесистое и плотное. Со всей дури врезалось в лоб, начало стекать к подбородку.