Зелёный луч

Иторр Кайл

– Еще вопрос: водить только ты умеешь?

– Все умеют.

– Замечательно. Тогда за баранку пересаживаем девочку и имеем трех бортстрелков прикрытия.

– Если хотите трех стрелков, лучше за руль я сяду, – вздыхает Моника, – с карабином эта мелкая сабра [53] управляется не чета мне.

– Согласна, – с энтузиазмом кивает Маранта.

– Что ж, вам виднее.

Да, я не собираюсь ехать с ними дальше «Северной Америки», где передам сильному конвою. Да, вояка из меня еще тот, Хайнрих повидал явно

побольше, и не только по возрасту. Но здесь и сейчас я самый опытный в плане новоземельных реалий, и раз так – ответственность за то, чтобы Альтшуллеры благополучно добрались до места, на мне. Что смогу, то и сделаю.

53

Сабра – от ивр. «цабар», вид палестинского кактуса; прозвище «новых евреев», рожденных в Израиле, в отличие от репатриантов.

На КПП орденские патрульные распечатывают нам оружейные сумки, я пристраиваюсь так и сяк сперва на переднем сиденье, потом на лавке сзади – пожалуй, сзади с моим ростом и длинной винтовкой выйдет удобнее, впереди того гляди зацеплю стойку и обрушу тент. Сектор сзади-слева берет девочка, вполне сноровисто снарядив карабин, Хайнрих занимает штурманское сиденье. Моника в роли водителя аккуратно рулит «абиром», полугрузовичок уверенно и методично преодолевает ухабы – за прошедшие пару дней их на грейдере ни капли не убавилось.

Вторая передача, потом третья. Держим километров сорок-пятьдесят в час, быстрее и не надо. Минут через пятнадцать впереди возникает поворот направо, с перекрестка виден блокпост базы «Россия»; Моника давит на клаксон, дежурный у шлагбаума в ответ машет рукой.

Новоземельный вельд все тот же, пышный, цветущий и оставляющий послевкусие чуждости.

На правой обочине чья-то недогрызенная тушка и неуклюже раздирающие плоть падальщики, крылатые и не очень. Моника шумно сглатывает.

– Не тормозить! – командует Альтшуллер. – Прими в сторону, но скорость не снижай.

– Точно как на «Дискавери», – завороженно шепчет Маранта.

– Не отвлекайся, держи сектор, – напоминаю девочке, и та поправляет карабин и снова переводит взгляд налево от дороги.

Впереди на бугре, метров за триста, вижу силуэт твари – массивной, покрупнее лошади. Кажется, «большая гиена», в путеводителе помечена как «довольно опасна». Кто б сомневался, для такой пометки одного выражения морды хватит. Тварь наблюдает за нами, явно оценивая – стоит нападать или ну его на фиг? И я с пронзительной четкостью понимаю: если нападет, кранты, я успею выстрелить хорошо если дважды; ну еще добавим пару-тройку пуль от Маранты и Хайнриха. Совсем не уверен, что эти пули лягут куда-то в уязвимое место, если вообще попадут… Одна надежда, что за годы антропогенной активности местное зверье успело усвоить: человек – скотина, чья пищевая ценность куда ниже его потенциальной тяжеловооруженности, и запах ружейного масла и автомобильного выхлопа для них теперь является четким маркером «не стоит связываться».

Так это или нет, но нападать на проезжающий «абир» гиена не спешит. Ну

и я не собираюсь в нее попусту палить… из броневика еще подумал бы, а из открытой считай машины – не, сафари лучше оставить на откуп профессионалам. Или жадным до адреналина идиотам. Все, больше мне пусть местные знатоки на мозги не капают, на любой выезд за охраняемый периметр у меня под рукой будет автомат или пулемет, потому как такую тварь надо именно поливать очередями, тогда есть хороший шанс уложить ее или хотя бы вовремя свалить самому…

Еще немного, и впереди снова появляется правый поворот. База «Северная Америка».

– Давай к шлагбауму, – говорю.

«Абир» послушно сворачивает и останавливается перед КПП под прицелом патрульных броневиков с крупнокалиберными М2… ого, тут еще и танк в капонире оборудован, смутно похож на нечто из фильмов о Второй мировой – «Шерман», что ли? вот не разбираюсь я в шушпанцерах, и наших-то по силуэту опознаю едва треть.

Кладу винтовку на скамью и вылезаю из машины, держа руки на виду. Подхожу к патрульному у входа.

– Доброе утро.

– Доброе, – отвечает тот. – Вы в курсе, что сегодня суббота, а по выходным База закрыта?

– Что, никого не пропускаете?

– Пропустить можем, но внутри, считайте, работают только гостиницы и рестораны.

– Нам сказали, что сегодня с базы «Северная Америка» идет конвой на Порто-Франко.

– Верно, будет такой, большая община переселенцев-мормонов из Юты. Собирались выезжать часов в девять-десять.

Всеми силами изображаю удивление и разочарование.

– Как – в десять? Погодите, так это что же получается, мне с этим конвоем в Порто-Франко раньше тринадцати часов не попасть?

– Я бы сказал, что, если попадете к четырнадцати часам, вам сильно повезет, у конвойных колонн рабочий режим – миль двадцать – двадцать пять в час, быстрее не передвигаются.

– Ох… Скажите, а экспресс на Порто-Франко сегодня будет?

– Да, конечно, по расписанию прибывает в семь сорок и отходит в восемь. В выходные, как правило, минут на десять – пятнадцать задерживается.

Гляжу на часы. 07:38.

– Спасибо большое. – Разворачиваюсь, бегом к машине. – Народ, тут такое дело: конвой, оказывается, только в десять будет, поездом я доберусь быстрее, а в составе мощной колонны вам дополнительная охрана от меня не потребуется. – Прячу «гаранд» в оружейный баул, плечами влезаю в рюкзак с покупками от Марка и Алека. – Извините, что так получилось. В Порто-Франко еще поболтаем, надеюсь, я в гостинице «Белый конь» поселился, заходите на рюмку чая.

– Погоди… – привстает Моника.

Хайнрих сжимает ее запястье.

– Давай, Влад, счастливо. Потом расскажешь, зачем все это было.

Раскусил-таки. Ну и ладно, сейчас уже не страшно.

– И вам удачно добраться. – Хлопаю его по плечу, потом жму лапку Маранте. – Охраняй старших, саброчка.

И, нагруженный, возвращаюсь обратно к шлагбауму.

– Поездом выйдет быстрее, – объясняю патрульному и, не дожидаясь приглашения, предъявляю идекарту и готовую к опломбированию оружейную сумку. Писк сканера, зеленый индикатор, щелчок пломбы. Готово.