Зелёный рассвет
Шрифт:
Эммы на участке не было - она ушла в степи за колдовскими травами, в пещере Фирлисов остались её родители, но от них Речник ничего не добился, кроме горшка дрянной кислухи.
Ополчение Фейра ещё не вернулось домой и никак не давало о себе знать. Жители слегка тревожились, и Фрисс решил не сидеть на участке долго, а сразу слетать в Замок и выяснить, что творится в Энергине. Он часто думал потом, что заставило его лететь в Замок, а не сразу к Провалу... воля Аойгена, не иначе.
Чем дальше Фрисс улетал от Старого Города, тем ему становилось тревожнее. Слишком долго он был среди призраков Тлаканты, в стороне от Реки и её жизни, и вот теперь непонятная угроза заставляла его подгонять полёт хиндиксы. За Фейром он остановился только один раз - у Огненной Кручи, на последнюю перед Замком ночёвку.
Храм Аойгена был всё таким же заброшенным, сумрачным, но безмятежным. Фрисс положил на алтарь пару копчёных рыбин и налил кислухи в пустую расписную чашу с отколотым краем.
– Хвала тебе, Аойген, творец удач и невезений! Старый Город снова оживёт - это твоя воля и твоё деяние! Спасибо тебе за станцию и за наши с Гедимином жизни...
В этот раз ничего, кроме церитов, не горело в храме, но тепло исходило от древней статуи, а цериты, давным-давно расколотые и еле светившие, вдруг срослись обратно и стали целыми, большими и яркими. Может, заменил кто? Увидеть бы этого доброго человека...
Вскоре хиндикса Речника зашла на посадку у Замка, и служитель Ир привязал её к каменному кольцу. Почти не было кораблей на причале, а Ир явно был напуган, и напуганным ходил не первый день.
– Тьма движется... Гелин расправил крылья над нами!
– с тоской пробормотал он на вопросы Фрисса, но толком не сказал ничего. Что-то у Астанена не складывалось в Энергине... Речник спросил, кто из правителей в Замке сейчас, и услышал, что все под землёй, как и маги... и даже Морнкхо покинул Замок и за Речниками отправился в подземный лагерь. А это уже ни в какие ворота не лезло! Того и гляди, кимеи пойдут воевать с Инальтеками... Неужели там такая беда?
Фриссгейн понимал уже, что без него в Энергине тоже не обойдутся, но лететь к Инальтекам с обгрызенными и потрескавшимися мечами? Так что он пошёл на Склад - там, среди прочего, был запас стеклянного оружия для тех Речников, кто не слишком привередлив. Стеклянный Город платил часть налогов этими мечами и кинжалами, Речники могли брать их - если не для продажи - совершенно бесплатно.
На Складе было так же тревожно и людно - десять служителей, открыв нараспашку двери, выносили наружу охапки оружия и утаскивали в сторону драконьего двора. Указания им давал высокий седой Речник с иссечённым шрамами лицом. Фрисс узнал его - это был Кестот Ойя из Нэри-Кема, один из командиров Реки, видевший не один десяток войн с демонами и людьми и без крайней необходимости в Замок не приходивший. Кладовщик Кимлан скромно прятался в углу, Фрисс, не желая мешать Кестоту, подошёл к нему и тихо спросил, остались ли на Складе мечи. Посмотрев на рассыпающееся оружие Речника, Кимлан присвистнул и попросил не забирать его - будет что показать гостям! Фрисс покосился на три оставшиеся пары мечей и стал выбирать оружие по руке, и тут Кестот заметил его.
– Кажется, это ты Речник Фриссгейн. Колдун-южанин хотел чего-то от тебя... но это уже неважно. Ты чуть ли не последний, кого я нашёл. Времени мало, полетишь со мной на драконе. Что с твоим оружием?
– У крыс Старого Города зубы прочнее мечей. Обгрызли, - коротко ответил Фрисс, забирая новую пару мечей себе.
– Я только что оттуда. Что слышно из Энергина, Речник Кестот?
Старший Речник сквозь зубы помянул Вайнега, отступил на шаг и пристально посмотрел на Фрисса.
– А, ты же друг сарматов. С возвращением из паутины Сиджена... Из Энергина, как говорят колдуны, движется смерть. А если без красот - не видел ещё Инальтеков в такой силе, уверенности и отваге. А у нас нет ни Ожерелья Богини, ни защиты колдунов, ни намёка на храбрость. Если бы не тхаккур Хьяктамлона и Фианнег со своими демонами... Кимлан, давай сюда свои листы, нам пора улетать. Фриссгейн, расскажу по дороге, меня ждут.
Они быстро вошли за ограду драконьего двора - там служители уже погрузили оружие на последнего дракона, оставшегося у Замка. Больше никого во дворе не было, не считая Нильгека - он сидел на ограде и смотрел на дракона с тоской. Он даже слова не сказал, когда Речники собрались лететь вдвоём, хотя груз и так был немал.
– Вернитесь живыми, - прошептал драконий маг, когда Кестот и Фрисс миновали его.
– Вернёмся. За Замком присмотри, ты тут единственный колдун, - ответил Старший Речник. Дракон тяжело вздохнул, размял крылья и оторвался от земли. Фрисс гадал, чем-то встретит его Энергин... так и швыряет - из огня да в полымя. Отчего вдруг так усилились Инальтеки?! Не в первый же раз воюет с ними Река...
– Где сейчас лагерь? Куда мы летим?
– спросил Фрисс, когда полёт выровнялся.
– Летим к Дите, а лагерь - от Сита до Клыков, - хмуро ответил Кестот.
– Оставлю тебя там с оружием, а меня ждут у скал Иншу. Нас отогнали к самым скалам, Фрисс, там все наши силы - и каждый день Инальтеки рвутся к выходам. И ни на шаг не оттеснить их, ни на полшага - ни драконам, ни Двухвосткам, ни даже колдунам. Илларгон, проклятый Инальтек, заполучил в союзники жуткую тварь, если не бога - а где мотаются наши боги, я не знаю...
Он говорил неохотно, половину истории Фриссу пришлось угадывать, но из обрывков складывался леденящий ужас. Все силы Реки, Маасы, келнениси, скайоты - все они не только не прогнали Инальтеков, им даже не всегда удавалось удержать демонов под землёй! У пещеры Сиррис армию Реки просто выкинули наверх, и Астанен едва успел найти свежий отряд Речников и засунуть Инальтеков обратно. Даже Двухвостки, массивные живые крепости, о панцири которых любая атака демонов разбивалась, как волна, теперь не справлялись - их поражали издалека огнём, иссушающей магией и даже заклятиями, разлагающими плоть. Маги Реки плели чары, создавали защиту, посылали магические заряды - но сплетённое расползалось, истаивало, будто силу из них выкачивали. Одни маги погибли, сгорели в огне колдовства, другие лишились дара вовсе, третьи пока держались - но даже на защиту Речники не могли рассчитывать, не то что на боевые чары.
– Спросишь у колдунов, что с Ожерельем. Я его не видел. Но я знаю, что Инальтеки гоняют нас, как котят мокрым веником, и что до зимы нам не продержаться. Ещё месяц или два - и придётся выпустить их на Реку... Позор, но больше нам ничего не останется.
Фрисс молча покачал головой. О таком на Реке не слышали со времён Короля-Речника. На всю осень выпустить демонов на берег, позволить им грабить и разрушать... Поговорить бы с Канфеном! Куда ушла сила всех речных магов?!
Широкая пещера - Дита, самые северные врата Энергина - была на берегу Нодвы, у самого устья. Сразу у входа стояли шатры и палатка целителя, рядом с палаткой сидел незнакомый Речник с перевязанной рукой. Ещё двадцать Речников покинули шатры и Диту, когда дракон приземлился у пещеры. Командир отряда поприветствовал Кестота коротким возгласом "ваак!" - так встречали друг друга Речники в дни войны. Отряд стал разгружать дракона, Фрисс помогал воинам и краем уха слушал разговор предводителей.
– Речник Сельт! Что внизу?
– Ночью пришли с Кузнечной, к утру успокоились. У меня двое раненых, - ответил Сельт.
– Где главный колдун?
– Ещё не вернулся. Речник Фрисс, давно ты не появлялся. Иди вниз, лишним не будешь.
Фрисс попрощался с Кестотом - Старший Речник спешил на юг - и без промедления спустился в Диту. Вовремя он сменил мечи! Может, сегодня же и проверит их в деле...
Тусклое алое свечение подземного солнца встретило его. Бесцветные травы Энергина - жёсткий Шеелк и прозрачный папоротник ваакон - уцелели в самых глубоких щелях между острыми камнями, в иных местах их просто вытоптали. Даже невозмутимые слизняки уползли подальше от армии, вставшей тут лагерем. Друзья Трав каждый раз возмущались тем, что толпа Речников устраивала с хрупкими "лугами" Энергина - но с другой стороны, голый камень так и оставался бы здесь, если бы с поверхности не приносили перегной для местных трав... Фриссу некогда было жалеть растения - он только успевал смотреть по сторонам.