Зелеродов рок
Шрифт:
Харрис Эмстед был верен своему слову. Он неотступно находился рядом с Дарли, потребность которого все обострялась. Ни один сайм в потребности не устоит перед таким соблазном, и наконец Дарли и Эмстед уединились в помещении для передач. Райза и Клид оставались снаружи, а их товарищи уравновешивали поля.
Для джена, не имеющего никакого опыта, кроме небольшого опыта донора, Эмстед справился с ситуацией необычайно хорошо. Его селюровый нейгер привлекал, соблазнял, в то же время его уверенность в себе преодолела фобию Дарли к убийству. Не было отказов, срывов, не было даже ложного начала. Эмстед отдался наслаждению своей первой настоящей передачи — и когда поднял голову по окончании процесса, он торжествующе улыбался.
Но потом нахмурился. Таннен Дарли оставался в кресле для передачи, глаза его были закрыты. И хотя он убрал латерали, хватательными щупальцами по-прежнему удерживал руки Эмстеда.
Но вот Дарли открыл глаза и сел. Видя удивленное выражение лица джена, он принужденно улыбнулся, втянул щупальца, взял правую руку Эмстеда и пожал ее, как делают джены.
— Спасибо, — сказал он.
— Но… — начал Эмстед.
Он удивленно посмотрел на Райзу, а Дарли тем временем встал и начал разминать конечности. Райза покачала головой, и Эмстед сдерживал слова протеста, пока Райза и Клид осматривали Дарли и наконец послали его в столовую пить чай.
Как только дверь за ним закрылась, Эмстед сказал:
— Я себя великолепно чувствую! Но почему передача не удовлетворила Тана?
— Удовлетворила, — заверил его Клид. — Вы дали ему много селина и так ровно и гладко, что он ни разу не прервал передачу. Это означает, что он может залечить старые раны, Харрис, а не получать новые во время передачи.
— Но это неправильно, — настаивал Эмстед. — Вы думаете, я не могу почувствовать, когда сайм не испытывает постреакцию?
— Харрис, было бы слишком много рассчитывать на это, — сказала Райза. — Он испытал слишком много травм от разрывов и плохих передач. Вы дали Тану то, чего не мог бы дать ни один товарищ или проводник: хорошую передачу. Клид прав. Вы дали ему возможность залечить старые раны.
— Тогда… в следующем месяце я смогу ему дать нечто большее, чем просто селин, — уверенно сказал офицер.
Однако когда Эмстед ушел, Клид сказал Райзе:
— Они не подходят друг другу.
— Я это знаю, — ответила она. — Тем не менее Харрис не усугубил проблемы Тана и дал ему еще один месяц жизни. Может ли сайм ждать от джена большего?
— Но в следующем месяце лучше не будет, Райза. Ваш друг нуждается в благодати убийства — а получить его не может. Харрис Эмстед, хотя и способен в бою убивать саймов и дженов, ни в малейшей степени не испытывает садистского наслаждения от боли, в котором так нуждается джанкт. Тан принимает его передачу, потому что знает: здесь благодати убийства не будет. Но организм его восстает против этого…
— Перестаньте, Клид, — сказала Райза. — Вы не больше меня способны предсказывать будущее. Сегодняшний эксперимент прошел удачно. Может быть, Тан и Харрис справятся и второй раз. А к тому времени как Тан начнет прерывать передачи Харриса, найдется другой джен, более для него подходящий. Может, через месяц мы все умрем. А может, сделаем новое открытие, способное спасти полуджанктов, как мы открыли проводников третьего порядка.
Но в последующие дни оптимизм Райзы подвергся серьезным испытаниям. Сразу вслед за армией Залива прибыла армия дженов под командованием генерала Дермотта, который ничуть не радовался этому поручению: он должен был доставить новые приказы, привезти Билла Джессона и повышение Харрису Эмстеду.
Правительство дженов получало множество докладов о размерах банды рейдеров; о том, как рейдеры опустошили северные районы; лучшие математики подтверждали вычисления Эдивы; сообщалось об успешном сотрудничестве саймов и дженов на западе. Наконец в высших кругах поняли, что Мэдисон принял верное решение. Затем потребовалось два месяца, чтобы начать перемещать войска. Мэдисон получил еще одну восьмиконечную звезду, чтобы украсить свой шлем; он стал командующим объединенной армией, а генерал Эмстед занял его прежнюю должность.
Но присылка Дермотта — и верных ему частей — была большой ошибкой. Для него все саймы оставались свирепыми хищниками, которых нужно убивать без всякого предупреждения, а само новое поручение стало наказанием. Первым же приказом Мэдисона стала отмена распоряжения Дермотта, который запрещал своим людям общаться с саймами и тем более давать им селин. Неудивительно, что мало кто из солдат Дермотта добровольно на это соглашался… и море нейгера дженов оставалось, как собака на сене, в пределах ощутимости саймов, живущих на передачах. Проводники произносили проклятия: они знали, на что способен хороший селин, — но не могли его получить.
Для Райзы и Серджи тревога по поводу трудностей, связанных с введением новых, не желающих сотрудничать частей в их уже добившуюся единства армию, уравновешивалась радостью от свидания с сыном. Они оставили Залив почти год назад — за это время Мор вырос: и физически, обещая стать таким же крупным, как его отец, и эмоционально. Он уверенно руководил торговлей Залива, и пожилые полуджанкты без возражений исполняли его распоряжения.
«Он привык руководить Кеоном, — поняла Райза, — и ему трудно будет вернуться в положение второго товарища». Но он не направится непосредственно домой. Как только рейдеры будут разгромлены, а территории объединятся, она направит Мора в Зеор. Каким товарищем он станет, получив в молодости хорошую подготовку!
Однажды Валлероя и Клида пригласили поработать с дженом, который предложил стать донором селина, но, отдавая селин, убил проводника третьего порядка.
— Я к нему не пойду! — сказал проводник, отбиравший дженов в отделении приема доноров.
Валлерой встретился взглядом с Клидом, и они молча вошли в палату. Молодой человек лежал в кресле для передач и всхлипывал, с трудом сдерживая слезы. У него были длинные каштановые волосы и истощенный вид, который без слов говорил о голодной зиме. На босых ногах мозоли от ходьбы без обуви. На более близком расстоянии Валлерой заметил мозоли и на пальцах — такие бывают при стрельбе из лука.