Зелеродов рок

Лихтенберг Жаклин

Люди Дермотта остановились и с опаской наблюдали за этим противостоянием. Солдаты Эмстеда сразу начали проникать в их ряды и весело окликали:

— Эй! Мы победили!

— Мы живы, а рейдеры мертвы!

— Давайте праздновать победу!

На поле битвы наступила тишина. Уцелевшие были покрыты кровью и грязью. Окружающее поле дрожало от напряжения: те, кто стал рейдером после распада своей территории, с трудом сдерживали стремление убивать. Несмотря на полученный от проводников селин они все равно стремились к убийствам.

Генерал Мэдисон позволил праздновать победу. Его люди по-прежнему смешивались с людьми Дермотта, вместе с ними разбивали лагерь. Дермотт мрачно смотрел, как его люди изменяют ему, его поле было пронизано негодованием от такого предательства. Когда Мэдисон отпустил его и Эмстеда, Дермотт отправился в свою палатку и до ухода его частей оттуда не показывался.

Клид отвел Райзу в сторону.

— После того как они поедят, положение улучшится, но все равно держите северян подальше от людей Дермотта. Некоторые из северян поистине нуждаются в убийствах.

Райза кивнула.

— Я послала двести саймов навстречу Мору, чтобы они помогли привезти продовольствие. Они вернутся к рассвету.

Медики Райзы распределились по всему лагерю; их было немного, но действовали они очень эффективно. Погребальные команды с помощью артиллерийских зарядов копали во все еще промерзшей земле братские могилы. Офицеры подсчитывали потери. К тому же нужно было продолжать убеждать северян в том, что они получат землю и правительство поможет им устроиться на новом месте — они теперь не преступники, а союзники.

К тому времени как первые лучи солнца коснулись поля битвы, порядок был полностью восстановлен. Раненых перенесли в город, и Райза и Клид в последний раз осматривали тела, чтобы убедиться, что никого не похоронят живьем. Около одного из тел они увидели Эмстеда.

— Он мертв, Харрис, — печально заверил Клид, глядя на окровавленное лицо Билла Джессона.

Закаленный военный не проронил ни слезы, но поле его было проникнуто горем.

— Он был так молод. И так много обещал. Войны всегда забирают молодых.

— Может, теперь войн не будет, — сказала Райза.

Эмстед встал и осмотрелся — и на этот раз одна слеза избежала его контроля.

— Молюсь, чтобы вы были правы. Меня тошнит от сражений, Райза. Будем надеяться, что всех остальных тоже.

Чуть дальше Райза злиннила Сузи Дарли. А она что здесь делает? Ей полагается быть в полевом госпитале.

Но Райза не стала бранить Сузи, увидев, что та склонилась к телу своего отца, в груди которого зияла рана.

— Свой собственный огонь, — прошептал Эмстед. В нейгере его сквозила горькая ирония.

— Что? — спросила Райза.

— Так случается, — ответил Эмстед. — Тан был с саймами, которые бросились на поддержку отряду Амбру. А огонь по ним прекратился не сразу. — Он положил руку Сузи на плечо. — Ваш отец погиб как герой.

Молодая женщина встала и позволила поседевшему солдату обнять себя, на мгновение уткнувшись ему в плечо. Потом взяла себя в руки, вытерла слезы с синих глаз и дрожащим голосом сказала:

— Он умер, сражаясь за лучшее будущее для всех нас. Вы дали ему это, Харрис, и я буду всегда благодарна вам за то, что вы позволили отцу совершить это последнее путешествие, вместо того чтобы умирать в Столице от перерывов и отказов от передач.

К ним приблизилась похоронная команда под предводительством проводника. Сузи, борясь со слезами, позволила забрать тело отца. Потом повернулась и пошла к огням лагеря… в одиночестве, как уходят с похорон все члены общин.

А вокруг по всей долине смешанные группы саймов и дженов разводили костры в ожидании обещанного продовольствия. Среди северян распределились проводники третьего порядка, не имеющие медицинской подготовки; они старались успокоить бывших рейдеров; эти люди больше не вернутся в стены города, за которыми провели всю зиму. Солдаты армии Найвета стали принимать у своих костров северян, и те постепенно начали понимать, насколько это общество отличается от того, к которому они привыкли дома.

С первыми лучами солнца Клид оторвался от своего занятия — он осматривал тела — и принялся злиннить северный конец долины: там с северного прохода показалась группа саймов; саймы под ускорением передвигались по предательскому льду, неся на плечах корзины с продовольствием, обещанным Мором.

— Вы только посмотрите!

Двести тяжело нагруженных саймов бежали по тропе вниз в долину, а джанкты, неджанкгы, товарищи, проводники, северяне и джены — все встречали их радостными возгласами.

Вскоре корзины открыли, и мешки риса, картофеля, бобов, моркови, сыра и высушенных фруктов по воздуху полетели в ожидающие их руки.

Раздали трип-чай; люди Дермотта пробовали его впервые; их подбадривал пример людей Мэдисона, которые согревались этим чаем всю зиму.

Затем в долину начал спускаться караван мулов, груз которых отчасти уже был доставлен саймами. Мор сразу убедился, что родители его здоровы и что его мастерство товарища не требуется в госпитале, после чего присоединился к группе молодежи, которая слушала приукрашенные рассказы Амбру о приключениях в осажденном Шене.

Сузи Дарли принесла шильтпрон — инструмент Динни. Райза доверила Сузи вернуть его сестре Динни. Сузи не была гениальным музыкантом, как Динни, но играла достаточно хорошо для пения, и вскоре вокруг нее зазвучали поющие голоса.

Солдат джен принес губную гармошку и начал аккомпанировать Сузи. Узнав знакомый мотив, начали подпевать все больше собравшихся.

Райза знала саймский текст этой песни, она узнала его в Заливе еще ребенком. Рядом Харрис Эмстед пел на английском, как и Хью Валлерой, хотя их варианты слегка различались. Даже Клид присоединился к пению, хотя его вариант из Восточного Найвета тоже отличался от варианта Райзы и от непристойного текста, который Эдива прихватила из своего джанктского детства — но какая разница?