Земля надежды
Шрифт:
Джек с нежностью рассматривал свою любимую. Ее длинные волосы, разбросанные по плечам, падали на спину шелковистой волной. Молочная кожа словно светилась в лунном свете, щеки горели ярким румянцем. Ее зеленые глаза будили в душе Джека смелые мечты и желания, манили его.
Джек провел рукой по волосам Энни, и их губы вновь слились в поцелуе.
Джек смертельно устал, не покидая седла уже двое суток, поскольку хотел как можно скорее добраться до Веллингтона, найти священника и привести его к Энни. Следовало торопиться: Патрик О’Конелл был в городе, он мог услышать что-нибудь о деятельности и образе жизни будущего деверя и настроить
Джек чувствовал, что уже не в силах отказаться от этой девушки. У него сладко щемило сердце, когда он думал об Энни. Он все еще ощущал вкус ее мягких губ, помнил бархатную нежность кожи, сладостные изгибы ее тела… Все вокруг напоминало о ней: запах трав рассказывал о терпком аромате ее волос, в шелесте листьев ему слышалось шуршание нижних юбок, и он представлял, как снимает их одну за другой, а его любимая смотрит на него сквозь опущенные ресницы; на губах ее та самая счастливая улыбка, которую он увидел после их первой и пока единственной ночи…
Джек чуть слышно застонал, конь под ним удивленно повел ухом и сбавил шаг, так что пришлось пришпорить его, чтобы восстановить темп. Сейчас, в двух-трех милях от города, начиналась самая опасная часть дороги, и необходимо было проехать ее побыстрее. Здесь ставились засады на одиноких европейцев, необдуманно пустившихся в дорогу без охраны. Конечно, это были вынужденные меры защиты, потому что англичане творили иногда страшные вещи в маорийских поселениях, и тогда невинные заложники становились единственной гарантией безопасности для туземцев. «Как вообще может все испортить человеческая низость, – думал Джек, приближаясь к городу. – Все достижения первооткрывателей, благородные устремления миссионеров были перечеркнуты жадностью и разнузданностью военных, которые должны защищать мирных переселенцев, а на самом деле грабят, убивают туземцев, забирают в наложницы самых красивых девушек, а потом выбрасывают их, как увядшие цветы. Такое положение дел не может не возмущать аборигенов, и они сопротивляются, как могут». Но, несмотря на свое сочувствие к дикарям, Джеку совсем не хотелось попасть сегодня в западню. Поэтому он пустил коня вскачь, тем более что оставалось преодолеть только спуск с горы, под которой уже предстал городок с его деревянными мостовыми, двумя трактирами, церковью и целой кучей домов и домишек, растущих как грибы, заставляя город раздаваться во все стороны, как подошедшее тесто.
Внезапная боль в боку, громкое ржание коня, стремительное падение и спасительное беспамятство обрушились на Джека почти одновременно.
Когда он снова открыл глаза, перед его взором открылось звездное небо. Джек осторожно ощупал бок, который все еще сильно болел, и обнаружил наложенную на него повязку.
– В тебя попала моя стрела, брат, я сожалею об этом. Я хотел выстрелить во врага, а ранил друга…
Негромкий, спокойный голос принадлежал красивому юноше-аборигену, который сидел, обхватив колени руками, рядом с раненым и смотрел на него своими черными глазами пристально и благожелательно. На его широкоскулом лице отражалось беспокойство за здоровье Джека.
– Я понял, что ошибся, когда увидел вот это. – Он прикоснулся к плечу Джека, где красовалась татуировка в виде парящего орла.
– Такие знаки отличия не даются просто так, их надо заслужить. Ты храбрый воин и ты сражался на нашей стороне. Скажи мне, как же так получилось, что ты начал воевать против своего народа?
– Я не воюю со своим народом, – возразил Джек, пытаясь приподняться и морщась от боли.
– Я сражаюсь против отдельных нечистоплотных, жестоких и жадных людей, которые позорят нашу нацию, и поэтому они являются и моими врагами тоже. Кроме этого, дерусь я только в случае крайней необходимости, вообще же я вижу свое предназначение в том, чтобы примирить наши народы, найти общие точки соприкосновения, договориться о мирном сосуществовании.
– Разве это возможно? – сверкнув глазами, перебил его юный воин. – Ваши люди не хотят договариваться, они приходят на наши земли, в наши поселения и просто берут все, что им понравится, а если кто-нибудь из нас пытается возражать, его убивают на месте!
– Не все англичане такие подонки! – хмуро ответил Джек.
– Может быть и не все, а только те, с которыми пришлось иметь дело моему народу! О, с этими, поверь мне, друг, я уже не буду договариваться ни о чем, их я буду уничтожать! – пылко произнес Манипу.
– Я помогу тебе в этом, если все, о чем ты говоришь, правда, – поддержал его Джек.
– Манипу не имеет привычки лгать, – гордо произнес туземец.
– Я тоже не бросаю слов на ветер. И позволь мне представиться: меня зовут Джек Уиллоби.
– Я слышал о тебе, – широко улыбнулся Манипу, – и это были хорошие слова! Hani народ зовет тебя Летящий Орел, верно?
– Верно, это имя мне дал Ранги-Дуара, – подтвердил Джек.
– Ранги-Дуара хороший вождь, наши племена никогда не враждовали между собой, мы всегда были хорошими соседями. Летящий Орел, ты слышал когда-нибудь о человеке по имени Деймон Аргус.
– Да, мне приходилось иметь с ним дело, – мрачно ответил Джек. – Это настоящий шакал, кровожадный и трусливый одновременно. Беда в том, что он командует полком, поэтому всегда окружен многочисленной охраной. Свою жизнь он ценит высоко, чужую не ставит ни в грош. Я слышал также, что он очень любит маорийских девушек, это правда?
– Точно, и он никогда не пользуется взаимностью, – кивнул Манипу. – Недавно он похитил прекрасную девушку из нашего племени она вступила в свою пятнадцатую весну и собиралась замуж за воина нашего племени.
– Этот жених – ты? – неосторожно спросил Джек.
– Нет, это был мой брат, – горько усмехнулся Манипу. – Он уже давно любил ее и мечтал о том дне, когда назовет ее своею, введет в свой дом… Он бросился в погоню за нею…
– И что? Он догнал их?
– Он получил пулю в лоб, – ответил Манипу. Они молча сидели друг против друга, потом Джек поинтересовался:
– Скажи, откуда ты так великолепно знаешь английский? Я тоже хорошо знаю ваш язык, но в знании английского мне далеко до тебя. Ты разговариваешь как настоящий европеец!
– В моем доме много лет жил один священник, он научил меня не только говорить по-английски, но и читать и писать. У него было несколько книг духовного содержания, так что я хорошо знаю вашу религию. Пожалуй, если бы я не был вождем, то принял бы христианство, но я глава племени, на меня смотрит весь мой народ, и я должен быть одним целым с ним.
– Ты – вождь? – не в силах сдержать изумление, воскликнул Джек. – В таком юном возрасте, как это могло случиться?
– Я вождь по праву крови, я хороший военачальник и умею слушать мудрые советы, – сдержанно улыбнулся Манипу. – Мой народ доволен мною, хотя я правлю всего год после гибели моего отца. Это далось мне нелегко, но я готов нести эту ношу, она мне по плечу.