Земля обетованная
Шрифт:
– Боча от Джабара, – сказал один из них.
– Здравствуй, – сказал молодой человек. – Подойди ближе и скажи мне всё, что передал мне Джабар.
– Джабар просил передать, что сегодня он ждёт гостей с подарками. Все шакалы успокоились и не рыщут в темноте. Но, всякое случается в этом мире, поэтому люди Джабара будут их встречать. Узнать их можно по паролю, – паренёк наклонился ближе, и что-то прошептал на ухо молодому человеку.
– Хорошо, когда нам выходить?
– В полночь. Джабар приказал мне проводить вас.
– Скажи мне теперь, как здоровье уважаемого Джабара, и как его дела?
– Слава Аллаху, у него всё хорошо, болезни его обходят, а враги боятся. Он же силен и отважен.
– Ты, наверное, устал с дороги и голоден. Пройди к огню, пусть тебя накормят.
Боча поклонился и направился туда, куда указал ему собеседник. Там на керосинке стоял казан. Один из мужчин уже накладывал ему миску риса. Мальчик принял пищу и с жадностью всё съел. Сухой рис с трудом проглатывался, поэтому он попросил чая. Выпив две пиалы, он поблагодарил всех и, отойдя в сторону, сел на корточки. Мужчины о чём-то разговаривали, но он плохо понимал, о чём именно. Ему стало скучно, поэтому через некоторое время он начал клевать носом. Один из мужчин дал ему щелбан в лоб, отчего подросток свалился на спину. Все захохотали. Паренёк вскочил на ноги, ошалело, вращая глазами.
– Иди вон туда, на солому и поспи, а то ещё заснёшь по дороге и заведёшь нас не туда, – сказал один из бородачей.
Паренёк не стал ждать, когда повторят дважды, и через минуту уже спал сном младенца. Его разбудили уже тогда, когда ишаки были навьючены грузом. Они вышли из пещеры в другом месте. Несколько валунов были отодвинуты, и в узкий проход протиснулись сначала погонщики с ишаками, а затем группа вооружённых людей. Тропа выходил на дорогу, удивительно было то, что вход в пещеру отсюда был незаметен. Группа направилась в сторону кишлака. Несколько вооружённых людей ушли вперёд. Луна была ущербной и освещала местность не очень ярко, но достаточно для того, чтобы не сбиваться с пути. Два часа прошли в полной тишине. Горы становились положе, и дорога стала шире. Это было не очень удобно для странников потому, что в случае тревоги не куда было укрыться. Хотя никто не подавал виду, но напряжение ощущалось, оно витало в воздухе, читалось в напряжённых лицах, в нервных движениях рук. Прошло ещё полчаса, когда за спиной раздался крик совы. Неприятный, он заставил вздрогнуть всех. Главарь ответил криком удода, после чего сова дважды ухнула. Главарь остановил караван. В то же мгновение появились четверо мужчин в тёмных одеждах. Приблизившись, они назвали пароль и, получив ответ, тихо переговорила с главарём. Через некоторое время группа продолжила в путь. Когда очертания кишлака начали просматриваться, караван был разделен на четыре группы и встречающие повели груженых животных в разные стороны, сам же главарь с бочей и группой вооружённых людей отправился к местному главарю. Остальные остались ждать их возвращения. Пройдя по узким улочкам, они вышли на улицу, по которой мог проехать транспорт. Вдоль улицы тянулся высокий дувал, в центре которого были тяжёлые деревянные ворота. В них и постучал боча. Калитка в воротах открылась, и их пропустили внутрь. Внутри был большой двор, а посреди двора находился солидный дом. В удалении имелось ещё несколько построек. Их встретили вооружённые люди и проводили в дом. На пороге их встречал хозяин. Он обнял главаря и поприветствовал остальных. Пригласив всех в дом, он провёл их в зал, где уже был накрыт достархан. Гости расположились вокруг достархана, и началась беседа. Они угощались вином и фруктами.
– Слава Аллаху, Мушарраф, что он наделил тебя мудростью, и ты вновь обманул неверных. Я слышал о том, как ты сокрушил их в горах, а, главное, сумел доставить всё в сохранности. Хоть я и старше втрое, но преклоняюсь перед твоей мудростью. Ты истинный предводитель.
– Мне приятно слышать твои слова, уважаемый Джабар, но и о твоих подвигах слагались легенды.
– Да, когда-то и я был ястребом. Но уже не тот, годы берут своё.
– Однако руки ещё не сложил, коль ждёшь подарки, – с нажимом сказал Мушарраф.
– Жизнь заставляет. Тот, кто не держит в узде других, сам становится в узде. Да и дело наше такое, что все туда хотят нос сунуть. Чтоб не совали, или совали реже, их надо периодически поджаривать.
– Значит, ты воюешь лишь возле дома?
– Я много воевал. И с шурави воевал, и с ними против талибов, и с талибами против северян, и с северянами против янки, теперь с вами против них. Но всё время на своей земле и, слава Аллаху, люди мои на меня не в обиде и готовы за меня идти в бой. А хотим мы, чтобы нам не мешали жить здесь, а на чужое добро не заримся. Коль не дал Аллах силы больше, так и не берём больше того, что можем. Ну, а раз живы ещё, значит, Аллах дал ума, чтобы заставить врагов уважать нас и считаться. Ты молод, кровь твоя горяча, а ум не обременён заботой о близких, потому и пытаешься осудить меня, но у всех есть свои причины. Коль сегодня мы нужны друг другу, значит такова воля Аллаха, и надо молиться, чтобы завтра он не сделал нас врагами.
Мушарраф был смущён и молчал.
– А теперь поговорим о деле. Значит, вы даёте оружие и боеприпасы при условии, что мы проведём несколько подрывов. Но у нас условие. Мы будем подрывать по своему выбору в тех местах и в то время, когда и где нам будет удобно.
– Хорошо, но не позже намеченных сроков. И оплата по результату. Чем серьёзнее объект, тем выше оплата. Можете разом подорвать гарнизон, и тогда мы вам будем должны. Этот человек останется у вас наблюдателем, если вы, конечно, не против. О суммах мы уже договорились, не так ли?
– Совершенно верно, уважаемый Мушарраф, значит, мы обо всём договорились.
– Да, это так. А сейчас нам надо идти. Пусть будет мир в Вашем доме.
С этими словами Мушарраф поднялся и, простившись с хозяином, направился к выходу.
– Да, как зовут мальчика, который ходил посыльным?
– Мамуч, он внук моего брата.
2.
Майкл проверял снаряжение. Сегодня он шёл в охранение колонны. Его отделение должно патрулировать участок в десять километров. Он разрядил магазины и промыл их, тщательно протёр, затем протёр патроны. Вычистил и насухо протёр оружие. То, чему его учили там, за океаном, можно было забыть здесь. Он помнил, как разорвало ствол у одного молодого бойца. Пыль, которая здесь проникала везде, сыграла с ним злую шутку. Обильно смазанный ствол быстро собрал её, и, когда тот выстрелил, пуля застряла в стволе. Даже это было не так, как у них. Смазка вместо пользы приносит вред.
Здесь были свои законы и свои нравственные принципы, другое отношение к вещам. То, что было ценным там, не имело значения здесь, и наоборот. Нельзя было даже загадывать на завтрашний день, даже на сегодня. Странно, вроде и войны настоящей не было, и противника, а люди гибли и машины взлетали в воздух. Они постоянно боролись с врагами, но кто эти враги, никто не мог точно сказать. Взять и ткнуть пальцем – вот это враг, уничтожай его. Никто никого не называл определённо. Есть какие-то моджахеды, а кто они, где живут – не известно. Ежедневно, заступая на дежурство, он испытывал чувство постоянной угрозы, и это постоянное ожидание нападения изматывало. От этого он становился нервным, вспыльчивым. Он спал короткими отрезками, проваливаясь в сон минут на двадцать, и просыпался, потом опять засыпал, как будто проваливаясь в небытие. Больше всего не любил он патрулирование. Езда на солнцепеке изматывала больше всего. Броня машины раскалялась на солнце так, что обжигала руки, каска и бронежилет нагревались тоже. Было ощущение, что ты принимаешь сауну, но сауна эта длится порой с утра и до вечера. Куртка после патруля от пота стояла, покрытая белыми разводами. Здесь он даже пить учился заново. Рано утром выпивал литр воды и больше не пил, пока солнце не сядет. Так меньше потеешь, а, значит, и преешь. Закончив с оружием, он проверил сигнальные ракеты, индивидуальный пакет, налил во фляжку свежей воды.
Подали команду на построение. Получив приказ, они взобрались на броню, и вышли на маршрут. Сапёры уже прошли и проверили трассу. Они объехали участок, осматривая опасные подступы. Потянулись «бурбухайки» – что-то среднее между автомобилем и арбой. Собранные из различных агрегатов эти транспортные средства имели ужасающий вид. На них возили всё, что можно было возить. Прошла арба с глиной. Старик с лопатой сидел сзади, а мальчик вёл мула. Бедное животное еле передвигало ноги от того груза, который на него взвалили. Майкл глядел на них, и думал: «Странно, у них какая-то своя жизнь, а у нас своя, совершенно отличная от них».
Пройдя весь маршрут, вернулись обратно. Появилась головная машина колонны. Они встали на левую сторону дороги, чтобы не мешать движению. Прошла первая машина, обдав их пылью и дымом. Майклу вдруг захотелось по нужде, он спустился с брони и повернулся к обочине. Не успел он закончить процесс, как сзади прогремел взрыв. Ударной волной его отбросило вперёд, и он упал лицом в придорожную пыль. Что-то торчало в ягодице, причиняя страшную боль. В голове шумело, и перед глазами плыли круги. Он хотел подняться, но не мог, конечности плохо слушались его. Тогда он развернулся ползком и увидел впереди себя развороченный остов машины. Кабина её опрокинулась на бок, видимо снесённая передним колесом, которого не было на месте. Вместо него торчала железяка, которая была когда-то то ли осью, то ли рессорой. Горел бак и задние колёса. Пламя охватывало бак всё сильнее и сильнее, ещё немного и бак взорвётся, но страшнее всего было то, что машина была загружена бочками с топливом, и пламя неуклонно подбиралось к ёмкостям. Из них уже струйками стекало топливо. Видимо, осколки сделали пробоины в бочках. То, что могло произойти, легко предсказать. Водитель машины валялся метрах в десяти, рядом лежало ещё несколько тел. БТР взревел мотором и рванул вперёд, но движения его были резкие. Водитель тоже плохо управлялся со своими конечностями.