Земля предков
Шрифт:
– Она беременна?
Вот же, блин…
– Нет, – качнул головой Трувор. – Но собирается. Хочет взять тебя в мужья. Что скажешь?
«Взять в мужья». Интересный, однако, оборот. Вполне в духе Зари.
– У меня есть жена.
Получается, что Трувор не в курсе того, что я женился? Ну да, их же не было на моей свадьбе. Не до того им было. И все последующие события тоже без них прошли…
Стоп! Даже если Трувору никто не сообщал, что я женат, то Сагу о Волке и Медведе он слышал уже не раз. И знал, о ком она. Знает он, не
– Твоя жена – на Сёлунде, – развеял мои сомнения Трувор Жнец. – Пусть там и остается. До нее мне дела нет. Я отдам тебе Зарю, если она тебе люба. А в приданое…
– Погоди! – перебил я варяга. – Заря мне люба, но Гудрун – моя жена. И мать моего ребенка. И на Сёлунде у меня еще один сын. Я взял бы твою дочь! Взял бы с охотой, но оставить Гудрун – не по чести.
– А зачем тебе ее оставлять? – удивился Трувор. – Заря будет твоей женой здесь, а Гудрун – на Сёлунде. Тебе ее гнать никак нельзя. Она ведь сестра Свартхёвди, верно? Если Свартхёвди затаит на Зарю зло, мне придется его убить, чтобы это злое не свершилось. Или ему – меня. Что в этом хорошего?
Ничего. Тут я с ним полностью согласен.
Блин, опять у меня запутки с женщинами. Ну почему так? Вот Медвежонок спит со всеми, до кого дотянется. И никаких проблем.
– Мне надо подумать, Трувор, – пробормотал я. – Давай мы поговорим, когда я вернусь от Водимира.
– Тебе не стоит идти к Водимиру, – произнес Трувор жестко. – К Водимиру пойдет Свартхёвди. Без тебя.
Я досчитал до десяти, прежде чем ответить. Чтобы не послать Жнеца в пешее сексуальное путешествие. Досчитал и почти спокойно поинтересовался:
– Почему ты так думаешь?
– Человек, который помогал Задорею захватить тебя, сбежал.
Так я и знал! Хрёрек, сука! Если бы он дал моим парням провести расследование…
– Он сбежал, потому что князь Рюрик позволил ему сбежать! – Я вскочил на ноги.
– Сядь! – рявкнул Трувор. – Он ушел из Ладоги этой ночью. Вместе с Добромыслом. И, поверь, мне было нелегко их отпустить, потому что Добромысл наверняка знает все тайны Водимира, и это большое искушение – попробовать такого, как Добромысл, на крепость. Он прибыл сюда тайно. Водимир не вправе был бы упрекнуть нас за пропажу того, кого и не было.
– Не уверен, что ты бы его расколол, – произнес я, вспоминая глаза-буравчики Водимирова боярина. – Даже ты. А право у Водимира есть. Право сильного. Слыхал о таком?
Ах, с каким удовольствием я ушел с темы женитьбы на Заре.
Ненадолго.
– Задорей был из доверенной гриди Водимира. Он не простит тебе его смерти.
– Вообще-то его мишка слопал, – заметил я.
Трувор рассмеялся:
– Ты сам бы поверил в такое?
Я покачал головой. Задорей меня увез, а потом я вернулся. Без Задорея. Кого интересует истина, если правда очевидна?
– Я поеду сам. Добромысл приглашал меня, а не моего брата. Свартхёвди останется здесь.
Трувор поглядел на меня внимательно… И кивнул, принимая мое решение.
– Моя дочь будет очень опечалена, если тебя убьют.
Ну вот. Мы опять вернулись к лирике.
– Многие будут опечалены, – внес я поправку. – Если меня убьют. Но меня не убьют, Трувор! Это не так легко – убить меня. И, кроме того, я буду не просто гостем. Я буду гостем Добромысла. И по нашим, и по здешним законам Добромысл должен меня защищать. Предать гостя – оскорбить богов. Разве нет?
– Добромысл хитер, как волчица, свиреп, как росомаха, и как пес предан своему князю. Он – ненадежная защита.
Ну надо же! Целый зоопарк в одном человеке.
– У меня есть и другая защита, – сказал я, похлопав по ножнам Вдоводела. – И не забывай: однажды я уже сбежал от Водимира, когда был почти никем. Нет, Трувор, я поеду сам. И вернусь. И тогда мы с тобой поговорим обо мне и твоей дочери. Тогда, а не этой ночью. И еще… – я поймал мрачный взгляд варяга. – Даже если я стану мужем твоей дочери, Трувор, твоя власть надо мной будет ничуть не больше, чем сейчас.
– Ты – хёвдинг, – после паузы по-скандинавски произнес варяг. – Кто вправе заставить тебя действовать против собственной воли? Только ты сам. Но если когда-нибудь ты станешь ярлом, настоящим ярлом, а не морским, то поймешь, что есть кое-что повыше, чем воля викинга.
– И что же?
– Закон, – сказал Трувор, поднимаясь. – Закон, который одинаков и для тебя, и для того, кто живет под твоей рукой. Когда ты это поймешь, то поймешь и князя Рюрика, который не захотел отдать своих людей твоим хирдманам. Он просил сказать, что по-прежнему считает тебя своим человеком. Тебя и твой хирд.
А я вот так больше не считаю. Но поработать на него готов. За деньги, разумеется.
Вот будет радости моему братцу, если мы таки заключим контракт с Водимиром. Двойное жалованье как-никак.
Глава 27
Князь Водимир и свита
До Водимирова города нас подбросила «попутка»: снекка ободритского купца. Всю дорогу купец дул пиво со мной и Палицей и однообразно хвастался родством с князем Рюриком. Его прапрабабушка была двоюродной сестрой прадедушки Рюрикова деда, который породил дщерь, которая вышла замуж за вендского князя, который…
В общем, я запутался уже на третьем колене. Но зато понял, почему Рюрик так хорошо говорит по-словенски и почему его зовут Красным Соколом. Потому что по какой-то там линии он имеет право на титул вендского князя и, кстати, с Гостомыслом они тоже были родней еще до того, как Хрёрек, то бишь Рюрик, взял в жены его дочь. Седьмая вода на киселе, но всё же… Здесь это важно.
Распутать заковыристую пряжу родственных отношений я не успел. Купец вырубился. И допивали бочонок мы уже на троих с Хавгримом и Гуннаром.