Землю - кентаврам!
Шрифт:
– А, входите!
– оживился повстанец при нашем появлении.
– Это я захватил архив!
– Как мило.
– Произнес я и обратился к своему сопровождению, игнорируя ожидающую нашей реакции благодушную физиономию повстанца: - это и есть повстанцы? Их всего один.
– Повстанцев один не бывает.
– Уверенно заявил Аскальдазд.
– Должны быть другие. Ждут в засаде. Или подходят к городу. Это разведчик.
– Один или нет, но хитер и опасен при любом раскладе, - сказал Настуриарий, щурясь на повстанца через прицел пистолета, - именно он закрыл гостиницу, чтобы
– Какие-то вы напуганные, - произнес повстанец, видимо, решив ненавязчиво втереться в нашу дискуссию по поводу его дальнейшей судьбы.
– А я тебя знаю, старик. Что и говорить, в тебе сразу чувствуется богатый опыт общения с правительственной армией: чуть что, так сразу пристрелить! Вправду сказать, общение с повстанцами дает совершенно такой же опыт. Но прошу иметь в виду, что я против моего немедленного расстрела. А вдруг я по делу пришел?
– По делу?
– переспросил Аскальдазд и тут же возмутился: - дело повстанцев известное! Пришел, ограбил, ушел. Кто против - укокошил. Я уже вызвал армию. Армия в пути. Ты еще успеваешь спрятаться. Но не в моем районе.
– Армия поможет, конечно, - повстанец не выглядел взволнованным.
– Сотня солдат выкопает три могилы быстрее ленивых фермеров. Армия далеко, администратор, а повстанцы уже тут. Так что, будем по делу говорить, или помощь армии пригодится?
– Если тебя интересует архив, значит, у тебя дело ко мне, - вмешался я, надо же было как-то вывести этих норовистых жеребцов из спора, ведущего в тупик.
– О, да ты говорящий!
– съязвил повстанец, очевидно, мелко мстя за игнорирование в начале разговора.
– До меня дошли слухи, что именно твоим ногам доверено мерять нашу землю. И это при том, что ты, человек, делаешь шаг одной ногой, а не двумя, как нормальный кентаврид! Просто парадокс какой-то.
– Зато у меня в два раза меньше шансов запутаться в собственных ногах при замерах.
– Парировал я.
– Впервые вижу повстанца-ксенофоба, - брезгливо протянул Настуриарий, и его смотрящий в прицел глаз еще больше сощурился.
– Старик, ты не прав! Я же шучу. А этот, нездешний, острить умеет и шутку понимает, в отличие от тебя. Нам бы поговорить о явлении приватизации без свидетелей, а то, знаете, у нас, повстанцев, есть такое поверье, что свидетели долго не живут, - повстанец снова осклабился очередной своей остроте.
Я вопросительно посмотрел на администратора. Повстанца я не боялся, равно как и его неизвестно где находящихся сподвижников, но его интерес к "явлению приватизации", как он выразился, меня заинтриговал; в то же время, до сего дня кентаврихорские повстанцы мне представлялись примерно в таком же свете, как снежные люди или викинги, а тут на тебе, живьем, и как себя с ним вести, неясно.
– Надо подумать. Жди здесь, повстанец.
– Решился Аскальдазд, поняв, что я сомневаюсь.
– Старик, пошли. Мы его из виду не упустим. А у тебя уже палец дергается.
Настуриарий что-то проворчал недовольно, но попятился к выходу. Мы отошли и остановились поодаль, поглядывая на повстанца через открытую дверь архива. На улице уже собралась изрядная толпа, неплохо вооруженная для мирного города. Видимо, все же повстанцы в районе были не только героями небылиц и преданий. Я попытался связаться с Гуйявальгом, но предусмотрительность министра оставалась выше всяких похвал, так что в освобождении архива от повстанцев, пока в единственном количестве, оставалось надеяться только на собственные силы и решения.
– Валить его надо!
– старик был категоричен, - и держать оборону, пока армия придет.
– Пригород проверили. Других повстанцев нет.
– Сообщил администратор последние новости, прижимая к голове наушник коммуникатора.
– На дальних фермах тихо. Всем звонили. Никто повстанцев не видел.
– Этого тоже никто не видел, - возразил Настуриарий, - но он здесь.
– Чего можно ожидать от повстанца, когда он хочет говорить по делу?
– спросил я.
– Что он тянет время до подхода основных сил, или хочет обманом втянуть тебя в подлую махинацию, или застрелить и выпрыгнуть в окно, пока мы прибежим на помощь, или он пришел за мной и отвлекает всех, пока снайперы повстанцев перед выстрелом рассчитывают скорость ветра и сумеречное преломление света, - выложил Настуриарий, подозрительно поглядывая в сторону архива.
– На окнах архива решетки.
– Уверенно заявил Аскальдазд.
– Не расходитесь.
– На всякий случай сказал я и направился обратно в архив.
При моем появлении повстанец дружелюбно заулыбался и приветственно помахал рукой. Я обошел стол, сел на свое место, небрежно держа левой рукой ружье, а правой спокойно и уверенно подвинул к себе архивный регистр: мол, не забывай, кто здесь хозяин.
– Чего тебе? Только не тяни, сезон дождей близко, - с суровой миной произнес я.
Идиома "мне недосуг" кентавридам неизвестна, так надо же было что-то брякнуть, чтобы непрошеный гость понял, что нечего рассиживать, мы тут занятые все.
– Мотолет у входа видел? Там, откуда я приехал, дожди уже идут, - не полез за словом в карман повстанец.
– Дельце у меня быстрое, причем именно по твоей части: запиши за мной болото, что от крайних холмов до реки, где граница с соседним районом.
– Пустяки. Считай, сделано. Ну, до свидания.
– Я зевнул с таким выражением лица, как у клерков к исходу рабочего дня по окончанию приема граждан.
Где-то далеко в глубине души у меня теплилась надежда, что повстанец с радостными и победоносными возгласами сразу же покинет архив и больше не появится в моей жизни.
– Значит, не запишешь?
– уточнил повстанец, не сдвинувшись с места.
Я вздохнул, скрывая разочарование.
– Нет, конечно.
– Почему?
– живо заинтересовался повстанец и даже придвинулся поближе, едва ли не влезая на стол.
У меня появилось впечатление, что Настуриарий был не так далек от истины в своих предположениях относительно истинных намерений повстанца. Либо он тянул время, либо надеялся вовлечь меня в аферу с приватизацией того же болота или, вообще, всего района.