Землю - кентаврам!
Шрифт:
– О, к тебе вернулось твое непостижимое красноречие!
– проворчал я недовольно, занимая водительское место, - где же оно было во время прогулки по департаменту? Или ты оставил его заговаривать наш автолет от оранжевых прилипал?
– Я всегда готов поддержать как дружескую беседу, так и коллегиальный диспут, но твой дипломатический талант в урезонивании хамства на межвидовом уровне и способность превратить любое стадо лентяев в отлаженный рабочий коллектив не оставляют мне никаких шансов добавить существенный вклад в дело развития кадастра на нашей планете, - парировал старый кентаврид, - по крайней мере, твое уникальное положение позволяет тебе заболтать любого лучше, чем кому-либо другому, даже мне! Причем безнаказанно, и это решительно важно!
– мне начало казаться, что старый плут готов признать мое превосходство в разруливании проблем на местном уровне, но не тут-то было: - и все-таки поверь мне, старому и уважаемому кентавриду, что одна болтовня всего дела не решит!
– Вот как?
– только и сказал я, выясняя одновременно в бортовом справочнике маршрут к резиденции министра.
– Сейчас мы наведаемся в резиденцию министра, - продолжал мой спутник, - убедимся, что там его тоже нет. А что делать дальше?
– Настуриарий выдержал небольшую паузу, совсем коротенькую, чтобы я не вздумал вклиниться наивной репликой в его тщательно продуманную фразу.
– Попробуй осмыслить ситуацию: в районе зашевелилась новая волна повстанцев, правительство усердно скрывает тихую панику, управленцы же и прочая чиновничья мелкота, наоборот, перестали всех и всего бояться, за исключением немедленной кары с самого верха. Все только и делают вид, что что-то делают! Я этот ветер чую издалека, и совсем необязательно быть мудрым, повидавшим виды кентавридом вроде меня, чтобы смекнуть, какую погоду он принесет.
Аэрокар несся по улице согласно поданной мною команды. Лица заполонивших пешеходные дорожки, перекрестки и переходы кентавридов уже не казались мне столично равнодушными и отстраненными - тревога читалась в глазах. Вот кто-то слишком резко повернул голову, кто-то бросил беспокойный взгляд в небо... впрочем, стоило одернуть себя, напомнив мысленно, что Настуриарий умеет рисовать еще не такие яркие и проникновенные картины. По трезвому рассуждению и беспристрастному наблюдению, каждый из пешеходов был занят своими заботами: кто был взволнован, а кто и нет, среди толпы равно можно было обнаружить и смеющихся, и задумчивых, и попросту уставших, возвращающихся с работы кентавридов.
– Ни дать, ни взять, все четыре всадника Апокалипсиса вот-вот из-за угла выскочат!
– поддел я старого фантазера.
И тут же запоздало попенял себя, что опять неаккуратно пошутил на косвенно лошадиную тему, а Настуриарий сердито сказал:
– Ты мне обязательно расскажешь на досуге, что это за зверюга Апокалипсис в вашей мифологии, что способна сразу четверых всадников на себе потянуть. Я обязательно воспользуюсь этим примером, чтобы сбивать спесь с наших лодырей, а то многие даже хвост из-под себя вытянуть не потрудятся; но сейчас речь о другом. Меня все больше одолевает уверенность, что с твоих глаз надо снять те глупые приспособления, которые люди придумали для ограничения обзора.
– Очки?
– Нет, шоры. Кроме кадастра и частной собственности, которые волею судьбы приблизили тебя к самому сердцу кентавридской цивилизации, наша жизнь наполнена и множеством иных немаловажных и даже судьбоносных событий и явлений.
Признаюсь, это замечание застало меня врасплох. В стремительно закручивающемся водовороте происшествий на Кентаврихоре у меня совершенно не было времени подумать о чем-то еще, кроме поставленной передо мной задачи. Я не нашелся, что ответить на слова старого кентаврида, который, чего скрывать, за время моего пребывания на планете стал мне пусть и неординарным, но сведущим советчиком и незаменимым помощником.
– Ты плохо знаешь мой народ.
– Произнес Настуриарий, и в этот раз я принял эти избитые слова как должное.
– Есть у меня один добрый друг, после визита в резиденцию министра заглянем к нему, тебе будет интересно послушать нашу милую старческую болтовню...
– серьезная, почти пафосная физиономия старика моментально расцвела восхищенной ухмылкой, - ты не поверишь, этот пройдоха повидал два удачных восстания и ушел живым на пенсию с должности заместителя министра информации и коммуникаций! Каков плут, а?!
Резиденцию Гуйявальга я узнал издалека по блеску телескопических линз обсерватории на верхнем этаже. Нахлынули воспоминания; казалось, я ночевал здесь то ли месяц, то ли полгода тому назад, причем где-то на другой планете, а принимал меня удивительный мифический персонаж, несуществующий в реальности. Дворецкий добавил мне уверенности, что фантазия не так уж далека от действительности, заявив, что министр еще утром предупредил домочадцев, что у него прорва дел, график трещит по швам, так что явится хозяин не раньше полуночи.
– А исчезнет, разумеется, с первыми петухами!
– не удержался я от соблазна озадачить дворецкого игрой перевода.
Отступаться от цели мы не собирались даже перед настораживающим призраком потусторонних сил, тем более что на связь внезапно вышел Аскальдазд с потрясающей новостью:
– Прилетал челнок. Доставлен твой транспортер. У нас дожди.
– Катер! Космический катер спортивного образца с атмосферной адаптацией!
– простонал я, но администратор, как всегда, оперативно отключился.
Новость выдавала министра с головой: этот плут уже узнал о нашем приезде. Линия связи, конечно, была по-прежнему занята, и это нас теперь не особо волновало, так как мы знали, где и когда его найти, но до полуночного апогея наших поисков оставалось несколько часов, а мы ведь придумали, как провести их с пользой, еще до приезда к резиденции.
По совету Настуриария я остановил аэрокар, не долетая полсотни метров до ворот в усадьбу замминистра-пенсионера. Растерявший дневную суматошность ветерок лениво потрагивал там-сям по фигурно остриженным кронам деревьев ладошки листьев бордового и оливкового оттенков; алые сполохи заката в благородно вытянувшихся арках окон жались к подоконникам; кентаврята шалили в тенистых шатрах, скрывающих высокие изгороди вьюнов, и вертелись меж степенно совершающих вечерний променад вальяжных кентавридов и кентаврид. Совсем как в каком-нибудь земном городе летним вечером, не на самой тихой окраине, но и не в бурлящем хлопотливом центре. Только ног больше, но я этого уже почти не замечал.
– Надо присмотреться немного, - произнес Настуриарий, подозрительно вглядываясь в прохожих.
– Замминистра, все-таки, могут держать под наблюдением даже на пенсии.
Моего терпения хватило всего на три минуты, но виной тому оказался внешний фактор:
– Нас рассекретили!
– констатировал я, глядя через затемненное стекло, как милый малыш, истинное дитя Кентаврихоры, с выражением нескрываемого блаженства орошает пыльный бампер нашего аэрокара.
Дабы не спугнуть ребенка, я подождал окончания процедуры, а затем вышел из машины на тротуар.