Землю - кентаврам!
Шрифт:
Пока я делал передышку, два старых кентаврида многозначительно переглянулись, и бывший замминистра глубокомысленно произнес:
– Самое время снова апеллировать к нашим пресловутым традициям: ты плохо знаешь кентавридский народ!
Не стану описывать свою реакцию. Достаточно того, что от выражения моей физиономии перекосило Настуриария, и он тут же поспешил пояснить экс-замминистру:
– Он уже осведомлен. Ему говорил я, и администратор города, и еще пару министров, и, скорее всего, еще кто-то обмолвился, пока я не видел... так что, в следующий раз, постарайся выбрать любой другой аргумент.
Наш собеседник согласно кивнул и продолжил:
– Мой юный друг, ты умен, полон энтузиазма и идей - очень полезно для решения вопроса такого масштаба. Но ты еще недостаточно опытен, чтобы видеть картину в целом и чувствовать баланс сил, понимать игру и видеть ходы и интриги фигур, что определяют события и судьбы. Между тем, ты уже в игре, и твои шаги так же решительны, как непредсказуемы.
– Да, именно шахматы - прекрасная игра с твоей планеты!
– словно прочитав мои мысли, вставил Настуриарий.
– Последствия реформы в любой области веером распространяются на все прочие. Повстанцы, армия, провинция, столица - уже столько лет прошло, как каждому кентавриду нашли свое место, в обществе все так устоялось, что перестановок и потрясений в ближайшее время просто не избежать, это жизненная закономерность. И тут явился ты и сделал свой ход!
– закончил бывший замминистра, и снова улыбнулся едва заметно, на этот раз, видимо, моей ошарашенной физиономии.
Да уж, было от чего ошалеть. С такого ракурса посмотреть на события мне в голову не приходило... интересная шахматная партия: кентавриды-правительство, кентавриды-повстанцы, а конем ходит зеленый кадастровый инженер о двух ногах! Да что там зеленый... вчера писал конспекты на кафедре за сотни световых лет от всех этих игроков.
– Домой хочу!
– тоном, готовым через секунду перелиться в хныканье и нытье, протянул уставший от непонятных взрослых слов внук экс-замминистра.
– Мне пора! Рад знакомству, - произнес наш собеседник, кивнул нам и повел внука к воротам виллы, но через несколько шагов обернулся и добавил мне еще немного информации для размышлений, - жаль, что мы успели лишь поверхностно взглянуть на водовороты в нашей реке - а ведь есть еще такие сложные и опасные скрытые течения! При случае, занятно будет продолжить разговор.
– Ты его заинтриговал!
– шепнул довольно Настуриарий, едва мы уселись в аэрокар, - уж поверь, он мало с кем так разговорчив!
– Я всего лишь редкая диковинка, вызывающая любопытство, - возразил я, - на Земле такой же популярностью пользуются гости с вашей планеты. Гораздо больше интригуют те истории, благодаря которым в верхние ряды списка занятных собеседников замминистра попал ты!
– Бывало, мы пересекались в молодости. По большей части на дистанциях не меньше прицельной дальности, - старик осклабился и хищно прищурил один глаз, - но в те редкие и скоротечные моменты, когда в стратегических целях мы оказывались значительно ближе, общались мы увлеченно и познавательно. Иной раз, только взаимное уважение не позволяло нам грохнуть друг друга... или охранники, или сданное при входе оружие, или мирный статус переговоров... в общем, судьба как-то уберегла. На досуге обязательно расскажу подробнее. А могу и сейчас, до резиденции твоего министра время есть, только вот что бы такое тебе рассказать, что не угрожает государственной...
Я навострил свои уши в ожидании интереснейших баек о бесшабашной молодости, столичных интригах и погонях армии за повстанцами и обратно, но мы как раз свернули на оживленный бульвар, и тут же вой сирен, лязг и яркие сполохи мигалок прервали речь старика на самом интересном месте. Полдесятка машин окружили наш аэрокар, среди них ярко выделялись оранжевые машины нашего притомившегося в ожидании у департамента сопровождения. И все эти мигалки, рычалки и визжалки здорово нас прибили, хотя краем глаза я отметил, что многочисленные вечерние гуляки мало уделили внимания фееричной кавалькаде на фоне яростного мерцания, перемигивания и оглушительного перекрикивания реклам ночных заведений и общего бурления масс. Столица, знаете ли.
– Досвистелся старый болтун!
– сипло выдавил Настуриарий.
– Остановите ваш транспорт!
– перекрывая уличный шум, прозвучал приказ из машины прямо по курсу.
Не делая резких движений и не сговариваясь, мы вышли из аэрокара и встали у переднего бампера. Лица наши были угрюмы и выражали решительность. В конце концов, мы еще не были уверены, в чем виноваты! Точнее, мы еще не знали, сколько патрулю известно о наших передвижениях.
– Иван! Как можно?! Столица в волнении, все ищут нашего инопланетного гостя, ну как же так?!
– раздались полуистерические вопли, и из машины выпрыгнул и засеменил всеми четырьмя ногами к нам там быстро, насколько позволяла комплекция, Гуйявальг собственной персоной.
– Что, разве полночь уже?
– несуразно спросил я Настуриария.
Де нь седьмой. Стратегический пень
Утро застало меня бодрствующим. Я маялся на проваливающемся гостевом ложе и переваривал в голове вчерашние происшествия. Это был мой самый длинный день на Кентаврихоре; в сравнение с ним не шел даже день выхода на места, когда мы с Аскальдаздом осаждали фермеров. Крепкие, нерушимые провинциальные традиции, как же. Столица, как оказалось, богата собственными традициями, наверняка не менее крепкими, но уж точно более замысловатыми и запутанными.
За те несколько часов, пока мы с Настуриарием изумляли департамент нежданными материалами пилотного проекта, угоняли аэрокар главного технолога, изучали великолепный вид на дворец Гуйявальга снаружи и откровенничали с экс-замминистра, местная история претерпела некоторые немаловажные для нас уточнения. Погрязший в решении значительнейших государственных дел министр природных ресурсов, очевидно, позже всех в столице узнал, что пилотный проект под моим руководством выполнен, и я своим персональным явлением в сопровождении важных принимающих участие в проекте лиц (это про Настуриария) и готовых материалов пред очи правительства произвел настоящий фурор. Надо отдать должное Гуйявальгу: мой любимый "Урал-600", завалявшийся в ремонтных доках, был отремонтирован в считаные часы и еще быстрее доставлен в провинцию, прямо на повидавшую все поколения повстанцев городскую центральную площадь - сквозь пелену ливневых дождей радовать расплывчатыми горделивыми очертаниями фюзеляжа восхищенные взоры завсегдатаев городского бара. Вроде и упрекнуть не в чем, ведь Гуйявальг обещал неделю назад, что катер после ремонта незамедлительно будет доставлен по месту десантирования земного инженера. Сам министр ринулся по моим следам, объявил в правительстве о сборе представителей задействованных в согласовании ведомств, построил в линейный армейский порядок персонал департамента, и выполнил еще массу организационных дел. Такое у нас с Настуриарием сложилось ошибочное представление... потому что из официальных вечерних сообщений средств массовой информации нам довелось ознакомиться с истинным положением дел, а именно: в результате тесного сотрудничества возглавляемого Гуйявальгом Министерства природных ресурсов с прочими административными структурами всех уровней, представитель земного Департамента кадастра и поверхностных отношений и местные специалисты отрасли реализовали пилотный проект по внедрению кадастра недвижимого имущества одного из провинциальных районов, с перспективой интеграции в Галактический кадастровый регистр, а после доставки материалов проекта в Департамент кадастра и поверхностных отношений Кентаврихоры гость с Земли совершил экскурсию по столице и восторгался ее великолепием и гостеприимством, новости о дальнейшем развитии проекта в частности и дипломатических отношений с Земной Федерацией в целом будут сообщены в следующих выпусках новостей.
К рассвету я смирился с тем, что надежда на благоволение Гипноса несовместима с одновременными попытками постичь местный менталитет и разгадать кентаврихорский ребус. Вспомнив об обделенном вниманием дневнике, я наконец-то извлек его из чемодана и принялся без излишне углубленных размышлений записывать подряд блуждающие в голове мысли. В какой-то момент все неожиданно начало приобретать осмысленные очертания, наметились связи и замаячили причины и следствия, я почувствовал близость разгадки - да, истина где-то рядом!
– и испытывал душевный подъем от приближения катарсиса. Но Кентаврихора, очевидно, из всех моих душевных состояний предпочитала фрустрацию, и рьяно взялась за свое, прервав мои поиски истины новым сюрпризом.