Зеркала и галактики
Шрифт:
– Они в безопасности?
– В большей, чем если бы поперли в город. Кретины.
– Кретины, – согласился Израэль Хэндс. – Но у нас осталось всего два исправных глайдера.
– Надо было сделать по-другому? – ощетинился Делл. – Уничтожить город?
Мистер Смоллет поднялся на ноги и зевнул.
– Поспал бы ты чуток. – Он осмотрел небо – звездное, с наползающей тучей. – Иди в мою палатку.
Второй помощник тоже встал.
– Я полечу обратно.
– Отдохни.
– Некогда. Джим, помоги перенести вещи.
Делл зашагал к нашему глайдеру, который стоял темный,
– Помоги, – подтвердил его распоряжение мистер Смоллет. – Ох, ребята… За какие грехи нам вся эта канитель?
Я начал перетаскивать наше снаряжение в глайдер, на котором прилетел второй помощник. Здесь была снята половина кресел, и на их месте стояла «камера жизни». Свой глайдер Делл намеревался оставить, а к «Испаньоле» вернуться на нашем.
Немало пришлось перетащить – провизия, палатки, защитные костюмы, оружие, масса упакованных приборов. Пока я ходил туда-сюда, второй помощник стоял возле «камеры» и ничего не делал: просто смотрел на светящийся пульт на крышке, под которой лежал наш пилот. Я с трудом протискивался между креслами и белым саркофагом, да еще надо было ухитриться не задеть Делла. Чудилось: стоит его ненароком толкнуть, и он не удержится на ногах. Совсем ведь без сил. Какой черт его гонит обратно?
– Подлая штука, – пробормотал он, когда я просквозил мимо, неся упаковку банок с бесценным тоником.
Я пристроил упаковку, чтобы до тоника было легко добраться, а сверху положил диагностер: теперь я смогу его найти в любую минуту.
– Что подлое?
– «Камера». В ней-то человек живет; а сможет ли без нее? Организм охотно перестраивается. Я имею в виду – у RF.
Час от часу не легче. Рейнборо сделается пленником «камеры жизни»?
– А можно будет его оттуда достать? Завтра, послезавтра – пока не успел?..
– Можно. И похоронить. – Делл провел ладонью по крышке «камеры». – Хоть не улетай…
– И не надо, – сказал я, обрадовавшись. – Останьтесь до утра.
Он обеими руками оперся на крышку саркофага.
– Да я не помогу ему ничем. Просто сердце не на месте. Джим, – Делл повернул голову; больные глаза сделались внимательными, и в них блеснул знакомый лед, – как ты узнал, что ваш глайдер готовится поцеловать гору?
– Понятия не имею. Откуда-то пришла уверенность, что вот-вот врежемся. – Я заставил себя попросить: – Крис, не улетайте. Пожалуйста. Не сейчас.
Он выпрямился. Исхудалый, поседевший. Жесткий и решительный, как всегда.
– Что ты знаешь?
– Ничего, – честно признался я. – Но я прошу вас: останьтесь.
Делл пожал плечами.
– Глупо.
Он осмотрелся, что-то разыскивая. Увидел на сидении сложенную одежду Рейнборо, вытащил из стопки рубашку и открепил с воротника кнопку связи. Затем нажал клавишу сбоку «камеры жизни», и крышка саркофага плавно поднялась.
Под системой жизнеобеспечения пилота почти не было видно. Прикрытый белой сеткой лоб да закрытые глаза, ниже – дыхательная маска. Обнаженная шея и плечи, а дальше – сплетение проводов, датчиков, мелких приборов с точками огоньков. На нижней стороне крышки находилась целая микроскопическая клиника, от которой тянулись к телу Рейнборо тонкие блестящие нити. Крис Делл нашел в углу саркофага обыкновенную липучку, оторвал кусочек и прилепил кнопку связи пилоту на ключицу. Спеленатую руку Рейнборо поднять не мог, а подбородком до кнопки дотянулся бы. Если бы пришел в сознание.
Второй помощник опустил крышку саркофага.
– Глупо, – повторил он. – Оттуда не дозовешься. – По-моему, он имел в виду не «из камеры», а «с того света». – Ты все перетащил?
– Да.
– Спасибо.
С тяжелым сердцем, я вышел вслед за ним из глайдера. Возле машины стояли мистер Смоллет и Хэндс. Они слышали, как я уговаривал Делла повременить с отлетом.
– Крис, останься, – попросил наш капитан. – К Джиму стоит прислушаться.
Второй помощник поглядел в ту сторону, где звезды на небе были сожраны наползающей тучей.
– Тебе туда лететь, – сказал Хэндс. – Над хреновейшим болотом, в которое нырнуть – раз плюнуть. Послушай доброго совета: пережди.
– Я буду осторожен.
– Ты со всей осторожностью попрешь им прямо в пасть, – настаивал Хэндс.
– Пойдем, ты мне нужен. – Делл увел пилота в кабину готового к отлету глайдера.
– Мистер Смоллет! – обернулся я к капитану.
– Я не могу ему приказать.
Мэй-дэй! Я и забыл, что нынче кораблем командует второй помощник. И нет над ним ничьей власти. Однако до чего муторно на душе. Нельзя его отпускать. Хоть станнером вырубай. А что? И придется. Минуту назад оружие перетаскивал – знаю, где лежит.
Я не успел осуществить задуманное. Хэндс выскочил из кабины, а Делл, не прощаясь с капитаном, поднял глайдер в воздух. Мелькнули бортовые огни – и быстро исчезли на фоне пока еще не затянутых чернотой звезд.
– Сумасшедший, – с досадой произнес старший пилот. – Мистер Смоллет, идите отдыхать.
Капитан потянулся к кнопке связи на воротнике. Раздумал, опустил руку. Подобрал спальник, который оставался у костра, и побрел к своей палатке. Измученный до предела. Не сумевший отговорить Делла от сумасбродного шага. Уже почти не капитан.
Хэндс уселся на корточки возле огня. Я устроился рядом.
– Почему вы не остановили Криса? Всех дел – отвлечь внимание и коснуться, отняв силы.
– У Криса не отнимешь, – возразил старший пилот.
Шелестело ровное пламя, шипела и бурлила в камнях близкая речка. Пока Делл был с нами, я шум воды и не слышал. А сейчас – отчетливо, словно речка снялась с места и подобралась к самой нашей стоянке. В небе сверкнула далекая зарница.
– Гроза, чтоб ее… – проворчал Хэндс.
– Крис может миновать ее поверху.
– Может. Ах, будь я проклят…
Старший пилот пошевелился, невзначай коснувшись моего плеча. Меня пронзила передавшаяся от него тревога. За Деллом следят чужие глаза, его выцеливают чужие стрелки, кто-то готов скомандовать: «Огонь!» Впрочем, стрелять не будут. Нашлют морок, как сегодня на Хэндса, – и Крис нырнет в то самое болото, над которым ему лететь…
Снова сверкнула зарница, высветила край подползающей тучи. Гроза была еще далеко, и гром до нас не докатился.
Хэндс ткнул кнопку связи: