Зеркала и лица: Солнечный Зайчик
Шрифт:
– Чем же, позволь узнать, я тебя мучаю?
– Пойми, я…
– «Я–я–я»! Это междометие за последние пять минут ты произнесла раз пять. Воспитанные люди им так часто не злоупотребляют.
– Сев! Не нужно быть таким бесчувственным!
– В чем моё бесчувствие? В том, что я не бьюсь в истерике по господам Мародерам?
Северус ушел, не позвав Лили за собой.
А она не пошла.
Потому что любое слово, сказанное сейчас друг другу, будет как кирпич, из которых выстраивается стена взаимного непонимания.
***
Джеймс и Сириус неожиданно стали популярными личностями. В лазарете не удалось протолкнуться дальше приемной, где миссис Вэл решительно и беспрекословно заявила всем, что на сегодняшний день никаких посещений не предвидится.
Уговаривать колдомедика бесполезно, все это знали по опыту. Но отступать просто так Лили не собиралась. Это у остальных нет выбора. А у неё есть плащ–невидимка. Ну, у неё или у Джеймса Поттера, какая разница? Лили была больше чем уверена, Джеймс одобрит план её действий.
Прошмыгнув в башню и убедившись, что спальня мальчиков пустует, Лили, воровато озираясь, проскользнула внутрь.
В спальне стояли четыре кровати. С виду совершенно одинаковые. У каждой кровати возвышалась тумбочка. Понять, кому из мальчишек они принадлежат, было непросто, а рыться в вещах посторонних людей мешали принципы.
Решение пришло мгновенно.
– Акцио, плащ Джеймса!
Дверь в одной из тумбочек открылась, выпуская струящийся, точно прохладный дождь, плащ.
Прежде, чем отправиться к Джеймсу, девочка вернулась в свою комнату прихватить томик Дюма. «Три мушкетёра» Джеймсу должны понравиться. Спустя полчаса девочка была уже в лазарете и обнаружила, что Джеймс успел прийти в себя. Сириус, напичканный медицинскими отварами, безмятежно посапывал рядом.
– Джеймс! – позвала она тихо.
Лягушонок вздрогнул и потянулся к прикроватной тумбочке за очками.
– Не пугайся, это я, – вынырнула Лили из–под волшебного плаща.
– Эванс? – бледное лицо осветилось улыбкой. – Сперла мой плащ? Ну ты даешь!
– Прости! Я хотела поговорить с тобой, убедиться, что всё в порядке. Я его сразу же верну…
– Ерунда! – отмахнулся Лягушонок. – Не парься по пустякам. Правильно сделала, что взяла. Давай болтать, – Лягушонок пододвинулся на кровати, чтобы освободить место девочке.
– А тебе не вредно? Болтать–то?
– Мне? Не–а! Мне вредно молчать. Ты же знаешь – меня это убивает.
Лили осторожно присела на краешек джеймсовой кровати.
– Мне так жаль, что ты сорвался с метлы…
– Вообще–то я не сорвался, – скрестил руки на груди мальчика. – Вообще–то меня с неё сбросили.
– Я чуть с ума не сошла!
– Правда? – словно лампочка, вспыхнула поттеровская улыбка.
– Знаешь, квиддич – глупая и опасная игра. Ты мог погибнуть.
– Опасная, конечно. Но в этом и вся соль. Убери небо, высоту и скорость, что останется? Маггловский футбол. Но даже там, я слышал, бывают травмы. Кстати, на футбол тоже посмотреть можно, хотя в нём недостает перца. Как и во всем, что делают магглы. Ой, прости, ты ведь и сама… я не хотел сказать ничего обидного. Ты же не обиделась? Нет? Вот и чудно! Плохо то, что я не поймал снитч. Такая досада! Был всего в нескольких дюймах, только руку протяни. Проклятый Малфой!
– Проклятый! – жарко поддержала Лили. – Не будем про него. Я тебе кое–что принесла. Взгляни.
– Что? – загорелся любопытством мальчишка. – Книгу? – сник он. – Эванс, так нечестно! Лежачего не бьют! Мне вот тут только учебников и не хватает, честное слово!
– Это не учебник. Прочти. Я уверена, тебе понравится.
– Маггловская? – с обреченность и тоской вздохнул Лягушонок, беря книгу.
– Сначала прочти – потом вздыхай. Ну, я пойду. Не хочу неприятностей. Поправляйся быстрей.
– Эванс! – девочка в дверях обернулась. – Завтра придёшь? Обещай мне, а то не стану читать твою книгу.
– Не хочешь, не читай.
– Так ты придёшь или нет? – свел мальчик брови.
– Приду.
– Обещаешь?
– Да
– Я буду ждать, – расплылся Лягушонок в улыбке. – Не обмани, Эванс!
– Я же сказала, что приду. Значит, приду, Поттер.
Перед глазами промелькнуло недовольное лицо Северуса. Но Лили спряталась от него под плащом–невидимкой.
Глава 32
Мушкетёры, граф Рошфор и последствия Амортенции
– Как там Поттер? – на следующий день поинтересовался Северус. – Жить–то будет?
– По крайней мере, выглядит он неплохо, – пожала плечами Лили.
– Когда же это ты успела с ним увидеться?
– Вчера вечером.
– Мне показалось или миссис Вэл оставила многочисленных посетителей за дверью лазарета? Но для тебя, конечно же, сделали исключение, не так ли? Закон гриффиндорцам, как всегда, не писан.
Северус склонился над разделочной доской, бледный профиль его почти скрыло волосами.
– Да, я нашла способ обойти правило, – Лили постаралась не заметить, как дернулись краешки нервных, узких, плотно сжатых губ друга. – Может быть, это и не слишком хорошо, – говорила она, торопливо нарезая ещё полуживых флоббер–червей, чего в спокойном состоянии никогда бы себе не позволила, – что из того? – вскинула она глаза. – Я ведь никому не причинила вреда, зато смогла спать спокойно. Извини, но считаю, что приняла правильное решение!
– За что же ты, в таком случае, извиняешься? – не без сарказма поинтересовался Северус.
– А как поживает господин Малфой? – сочла за лучшее Лили сменить тему. – Ты уже принёс ему очередную порцию восхищения?
– Не нужно делать вид, будто мы оба забыли разговор накануне квиддича и я простил Малфою его нелепую выходку.
– Я считаю, что Малфой должен быть помочь Джеймсу, а не кидаться за снитчем!
– Мне как–то плевать на то, в каком положении остался твой Поттер. Я рад победе, которую принес Слизерину Малфой. Порочные привычки Люциуса огорчают меня ровно настолько, насколько коснулись тебя. Поверь, я найду способ заставить его раскаяться в излишней импульсивности.