Зеркальное время

Хольбайн Вольфганг

Юлиан в отчаянии взмахнул топором и обрушил его на дверь. Топор чуть не выбило у него из рук, под тонким слоем фурнитуры скрывалась массивная сталь. Магазин был ловушкой.

Юлиан обернулся и крепче сжал в руках свое оружие. Восковые фигуры угрожающе надвигались, но робели подойти вплотную.

Юлиан стоял у горящего мотоцикла и чувствовал кожей жар пламени. Для восковых фигур, одетых в столетние, пересохшие, как солома, тряпки, этот жар представлял смертельную опасность. Юлиан еще ближе придвинулся к горящим останкам машины. Осколки зер­кала и битые стекла

заскрипели у него под ногами. Их было тысячи, всех размеров и форм... Осколки зеркала!

Юлиан оглянулся, ища глазами Кожаного и его трол­лей, и пришел к отчаянному решению. Раз уж осколок не достанется ему, пусть не достанется и им.

Он достал из кармана куртки осколок магического зеркала и опять ощутил, что держит в руках нечто живое, почти дышащее. Но у него не оставалось выбора. Через несколько секунд Кожаный будет здесь.

Он быстро присел и положил осколок среди других зеркальных осколков, затем отступил от горящего мото­цикла и остановился у двери. В этот момент в разбитой витрине появился Кожаный. Оба его подручных следовали за ним. Они уже полностью избавились от остатков одежды и окончательно стали троллями. Восковые фигуры почтительно посторонились, пропуская Повелителя трол­лей вперед. Он молча протянул руку.

Юлиан угрожающе занес топор. Кожаный только рас­смеялся:

— Оставь эти глупости. Ты был молодцом, но это все. И герой должен понимать, когда битва проиграна.

— Чего ты от меня хочешь? — спросил Юлиан.

В глазах Кожаного вспыхнула ярость:

— Перестань разыгрывать идиота! Ты прекрасно зна­ешь, чего я хочу!

— Нет, — возразил Юлиан. — Этого я не знаю.

Глаза Кожаного сузились.

— Осколок! Осколок зеркала, похищенный твоим отцом!

Юлиану стоило громадного усилия не посмотреть на пол.

— У меня его нет! Я понятия не имею, где он!

— Врешь! — крикнул Кожаный.

— Не вру. Я искал его, но там, где я думал, его не оказалось. Можешь меня обыскать, если не веришь.

— Да уж обыщу, не сомневайся, — буркнул Кожаный. Он схватил Юлиана обеими руками и крепко держал, а тролли быстро, но тщательно обыскивали его. Их рас­каленные лапы обжигали кожу, но он стиснул зубы и терпел, чтобы не доставить Кожаному радости своими жалобными воплями.

— И правда нет, — растерялся Кожаный. — Тогда почему ты убегал?

— Это самый глупый вопрос, какой я слышал за последний год, — ответил Юлиан.

К его удивлению, Кожаный даже засмеялся, но тут же снова посерьезнел:

— Он у тебя, я чувствую. Ты его спрятал!

Его башмаки с хрустом давили битое стекло, и Юлиан удивлялся, как он не догадается, где осколок.

— Если бы и спрятал, я бы тебе не сказал где.

Кожаный влепил ему звонкую затрещину.

— Скажешь. Куда ты денешься! — И сделал властный жест: — Уведите его!

Глава десятая ЛОВУШКА

Он не знал, как очутился здесь. Он только помнил, как Кожаный и его тролли стащили его вниз и швырнули на один из двух уцелевших мотоциклов. Потом целый час они мчались по городу, закладывая крутые виражи. Никаких правил дорожного движения для рокеров-троллей не существовало. Ниже ста километров в час скорость не опускалась, сзади однажды даже ревела полицейская сирена, но у патрульной машины не было никаких шансов догнать этих камикадзе.

В какой-то момент он потерял сознание и пришел в себя только после того, как они остановились. Его по­волокли вниз по лестнице в какой-то грязный подвал и бросили там на гнилой матрац, от которого тошнотворно воняло. Один из троллей дал ему пинка —просто так, из удовольствия.

Юлиан с трудом проморгался, сгоняя серую пелену с глаз. Видимо, здесь размещался штаб банды рокеров — на полу лежала дюжина матрацев, стояло несколько шат­ких стульев и опрокинутых ящиков взамен столов. В одном углу стоял шкаф с единственной дверцей, а с потолка свисала голая лампочка, питавшаяся от двух аккумуляторов. Узенькие оконца под потолком были зарешечены, но без стекол, поэтому на бетонном полу кое-где поблескивали лужицы. Видимо, дом был нежилой, под снос. Никто даже случайно не заглянет сюда и не поможет, обреченно подумал Юлиан. На сей раз дела его были действительно плохи.

Тролль размахнулся было для второго пинка, но Ко­жаный удержал его.

— Значит, говоришь, осколка у тебя больше нет, — продолжил он прерванный разговор. — И ты не знаешь, где он.

— Не знаю, — сказал Юлиан.

— Значит, ты подвергал себя такому риску неизвестно ради чего, — прорычал Кожаный и негодующе подался вперед.

— Какому еще риску? — спросил Юлиан. Разумнее всего было вообще не разговаривать с Кожаным, но на это у него не хватало силы воли.

— Что ты искал в варьете? — допрашивал Кожаный. — Ты ведь гонялся за зеркалом твоего старика, так? Эта старая сволочь спрятала осколок в своем зеркале!

— Да, — вздохнул Юлиан с прекрасно сыгранным со­крушением. — Я тоже так думал. Но его там не оказалось.

— Ты врешь! — Кожаный сжал кулаки, но не ударил.

— Но вы же меня обыскали! Можете обыскать еще раз!

— Он у тебя! — прошипел Кожаный. — Или, по крайней мере, ты знаешь, где он. — Он схватил Юлиана за шиворот и так швырнул затылком о стену, что у того из глаз посыпались искры. — Но я раскушу все твои уловки! Может быть, ты и оставил его там, зная, что мы тебя уже поджидаем.

— Ну, тогда иди и посмотри.

— Неплохая мысль! Так я и сделаю. — Кожаный под­нялся и приказал троллю: — Смотри за ним, пока мы не вернемся. Но не трогай его, понял? Он мне. еще понадобится. — И, обращаясь к Юлиану, добавил: — А тебе даю последний шанс. Если я вернусь с пустыми руками, разговор с тобой будет другой. Осколок не поможет ни твоему старику, ни твоей подружке, если сам ты лишишься жизни.

Юлиан молча смотрел, как рыжий парень повернулся и в сопровождении второго тролля вышел из подвала. Тот, который остался с ним, издал угрожающий рык и уселся рядом с Юлианом на голый бетонный пол.