Зеркальный лабиринт
Шрифт:
Джинн опять машинально кивнул. Потом решился.
— Но бывает, что люди попадают в такие места. И выходят обратно.
— Бывает. — легко согласился Осип Карлович, — Такие сюжеты существуют в фольклоре у многих народов. В русских сказках входом в Навь, так назывался у славян Подземный Мир, нередко служит колодец. Герой спускается в него и попадает в подземное царство. Откуда может даже прихватывать некие предметы. Молодильные яблоки, например. Они же — яблоки Гесперид.
— Прошу меня извинить, Осип Карлович. — осмелился задать вопрос Старыгин. — Какая тайная служба? ВЧК?
Этого страшного слова боялись все жившие в то время в Петрограде. Именем ВЧК открывались любые двери любых заведений. И перед ним в обшарпанном скрипучем кресле за пыльным столом сидит представитель грозной спецслужбы? Старыгин сам офицер и имеет опыт общения со спецслужбами своего времени. Несоответствие явно бросалось в глаза.
Осип Карлович улыбнулся. Взгляд его глаз завораживал. Джинн не узнавал себя. Ему было страшно даже пошевелиться, не то, что задавать вопросы. Хотя, «Это всего лишь сон» — мелькнуло в голове.
— ВЧК??? Не смешите. Да, сейчас я формально принадлежу к этой организации, буквально с января 1920 года, когда большевиками было принято решение заниматься беспризорными детьми. Но я говорю не об этих… этой организации. Правда, надо отдать должное, по детям принято крайне своевременное решение. Я говорю вам о временах более ранних. До революции эта тайная служба именовалось Санкт-Петербургским Контрразведывательным отделением Главного управления Генерального штаба под командованием ротмистра Владимира Николаевича Лаврова. А до девятьсот третьего это было одно из подразделений Отдельного корпуса жандармов. А до этого… Впрочем, я думаю, для вас это не представляет совершенно никакого интереса. Дело ведь не в названии. У Российского государства была обязанность по охране трёх выходов, о которых мы разговаривали раньше. Нет, нет, нет. Не делайте такие круглые глаза. Я говорю не об enfer, mon ami. Я говорю о выходах из лабиринта.
— К…какого л…лабиринта?
— Вот мы и добрались до самого главного. — улыбнулся Осип Карлович, наливая чай из мятого чайника в кружки. — Лабиринт. Я давно уже догадываюсь, что Вы уже когда-то сталкивались с подобным сооружением. Не напрягайтесь так, я не буду выпытывать у вас подробности. Понимаю, что Вы имеете отношение к военной службе и такие сведения могут быть под требованием о неразглашении. Ну а о том, что вы родились намного позже нынешнего времени Вы и сами как-то обмолвились.
Джинн машинально кивнул.
— Так вот. Лабиринт. Очень интересное место. Я не знаю, где он физически расположен. Но на многих планетах во Вселенной, или вернее — в нашей Галактике, есть выходы из него. Это своеобразные туннели в другие миры. Так, по крайней мере, записано в наших архивах. К сожалению, сам я не имел чести проверить изложенное в записях. Собирался, но… война помешала, увы. Тем не менее, такие попытки были. И даже некоторые из них были удачными. Вернувшиеся люди утверждали, что эти туннели не только пронзают пространство, но и переносят во времени. Как Вас, к примеру. Иногда люди, приблизившиеся близко к лабиринту, так же начинают посещать иные миры, иногда даже вопреки своей воле, во сне, в буквальном смысле этого слова. Кстати, наверное это как раз Ваш случай. Я прав? Как интересно. Я вот тоже побывал возле выхода из лабиринта в Олонецкой губернии, есть там местечко возле Марфо-Мариинского монастыря. Но вот «сон» видел всего лишь один раз. Обидно-с, да. Но я там был не для того, чтобы побывать во сне. Ещё в 1919 году, решением Карельской трудовой коммуны, монастырь было решено упразднить. Я забирал у настоятельницы её записи. Она тоже являлась нашим сотрудником, правда без звания, монашеский сан не позволяет иметь армейские чины. Но она очень грамотно организовала стражу выхода из лабиринта. Думаю, даже без монастыря к тем местам ещё десятилетия местный люд даже подходить не будет. Да и в планах есть туда человека определить способного. Но это планы. Мы предполагаем, а Бог располагает. Так вот-с.
Уже далеко за полночь Осип Карлович закончил свой рассказ. Старыгин сидел потрясённый. Перед ним открылась природа его сновидений. Страхи куда-то ушли. Осталось изумление и неопределённость. Что теперь ему делать с этим знанием? И не является ли всё то, что он сейчас узнал, всего лишь творением его явно свихнувшегося разума? Сидя на стуле и опустив голову Джинн размышлял, что ему делать дальше.
— Ну так что там у нас с методами ведения допроса? — напомнил Первый. Курсант немного помялся, но вскоре уже бодренько перечислял методы допроса, которые с незапамятных времён применялись нашим постоянным противником, да и не только им:
— Способов двенадцать. Их постоянно дополняли или от каких-то отказывались, но неукоснительно применяли именно их.
Способ «Давление интерьером». Заключается в том, что комната для допроса должна быть лишена любых отвлекающих предметов. Никаких картин. Стены, пол и ковры — только приглушенных тонов. Стол предпочтителен самый обычный. Интерьер не должен отвлекать и давать на чем-то сконцентрироваться.
Следующий способ — это «Стул для допроса». Важный элемент для усиления дезориентации допрашиваемого. Суть метода заключается в контрастности предыдущих ощущений. Если обращение было грубым, то стул комфортный, если человека привели из домашних условий — то стул неудобный.
Действенным методом считается «Смена одежды». Советуется как можно быстрее лишить допрашиваемого его родной одежды и дать любую другую. Желательно не подходящую по размеру. Ремень тоже следует отобрать, чтобы ему приходилось придерживать штаны руками. Ни в коем случае не оставлять шнурков!
Ещё один важный элемент допроса с названием «Табличка "Не беспокоить!». Главное не прерывать процесс ни при каких условиях.
Следующий метод для меня совсем непонятен. Озаглавлен он так «Непредсказуемый график». Допрашиваемый должен начать ощущать, что всем его распорядком жизни управляете следователь. Поэтому допросы должны проходить по хаотичному графику. Сегодня два допроса, завтра ни одного и послезавтра ни одного. А на третий день на допрос следует вызвать прямо во время обеда или среди ночи. Один допрос может длиться пять минут, а другой — три часа. Это же сколько времени тратится на одного человека? Зачем? Не понимаю.
Способ «Всевидящее око». Проводящий допрос объясняет, что ему и так уже все известно, он всего лишь хочет убедиться, что допрашиваемый с ним полностью честен. Поэтому для начала задаются вопросы, ответы на которые и так известны. Если в ответ звучит ложь, допрашивающий строго указывает на недостоверность информации. Все это в конечном итоге должно убедить бедолагу, что запирательство бессмысленно. Как по мне, это просто трата времени впустую.
Вот ещё один способ. «Подсадная утка», а лучше две подсадные утки. Подселять в камеру своего человека — слишком банальное, а потому совершенно неэффективное средство. А вот запустить к заключенному сразу двух подсадок — совсем другое дело. На контрасте можно выяснить много интересного.
Метод «Хороший полицейский — плохой полицейский». В этой процедуре нет ничего нового, но теме не менее данный метод прекрасно работает с женщинами, подростками и робкими мужчинами…
— Вот уроды. Детей то за что? — не выдержала Анна.
— Тихо. Экзамен провалишь. — строго сказал Первый.
— Дальше у них идёт метод «Я правда знаю!». Первое время допрашиваемому задают вопросы, ответы на которые он точно не может знать. Допрашиваемый уверяет, что ему ничего неизвестно, и так оно и есть. Тем не менее проводящий допрос «не верит», заявляя, что даже самая мелка сошка и то должна знать такие элементарные вещи. После подобной подготовки допрашиваемому задаются вопросы, касающиеся сведений, находящихся в его компетенции. Многие проговариваются.