Зеркало души
Шрифт:
— Испугались? Вы так думаете?
— Я видела собственными глазами, — ответила я, вглядываясь в его непроницаемое лицо.
— Вы ошибаетесь, — вдруг мягко сказал он. — Я действительно инженер, только военный. Конструктор. Еду с места испытаний. Был в командировке. Я же могу вам это доверить?
— Можете. Клянусь сохранить в тайне! — Со смехом подняла я руку в пионерском приветствии.
— При чем тут пионерия? — улыбнулся он. — Вы же комсомолка, я надеюсь?
— Точно. — кивнула я. — Тогда — честное комсомольское.
Мы сидели и смеялись над байками, которые он лихо рассказывал мне: ляпсусы в творчестве и конструировании, нестыковки между теоретиками и практиками, анекдоты про свою профессию. Он был известным конструктором танков. Я, конечно, не знала его фамилии и не подозревала, что рядом со мной в одном купе сидит такой человек.
— А почему вы едите в простом купе, а не в мягком вагоне? — удивилась я.
— А потому что в этом составе нет мягкого вагона, моя дорогая девочка, — ответил он назидательно. — А мне надо срочно в Москву. По делам.
— Ну, если срочно, то тогда лучше самолетом, — с вызовом вставила я ему за поучение.
— И самолета не было. Увы! — засмеялся он. — Но я не жалею, потому что встретил вас. Он выразительно посмотрел на меня.
Я вначале не поняла, а потом краска бросилась мне в лицо. Я положила конфету в коробку.
— Спасибо, — отодвинула её в сторону. — Я угостилась. И, кажется, слегка напилась.
Мы замолчали. Я видела, как напряглось его лицо и остановился взгляд. Мне, если честно, было его жаль. Я понимала, что ему понравилась, но и он понимал, что такая разница в возрасте не дает ему право даже на обычные ухаживания и будет восприниматься окружающими, как постыдные и неуместные телодвижения.
— Да, — протянула я про себя, глядя, как потемнело его лицо, и сдвинулись к переносице брови. — Это тебе не двадцать первый век, где стираются грани возраста. Здесь и сейчас существует временнАя преграда, как для меня, так и для него. Не могу же я сказать, что почти его ровесница и мне приятно его внимание. Вздохнув, попросила его выйти, чтобы смогла переодеться. Тот быстро собрался и, прихватив портсигар, вышел курить
Переодевшись в свой халатик, накрылась простыней и отвернулась к стене. Я не слышала, как он вернулся и тоже прилег отдыхать.
Глава 4
Проснулась от шума за окном. Шел дождь, и струи его бились в стекло с силой равной движению поезда. Уже смеркалось. Посмотрев на свои часы, поняла, что уже вечер и почувствовала, что проголодалась. Приподнявшись, заметила, что в купе одна. Соседа не было. Села и потянулась с удовольствием. Хорошо спать под дождь!
— Но где же Сергей Витальевич? — вдруг пришло на ум его имя отчество. — А красиво звучит. Надо попробовать его так называть.
Послышался шорох за дверью и она с лязгом приоткрылась. Показалось лицо соседа.
— О! Вы уже проснулись? — открыл он дверь и вошел. — Хочу пригласить вас в ресторан. Не против поужинать со мной?
Я улыбнулась в ответ:
— Очень даже не против. Есть хочу отчаянно.
— Тогда собирайтесь. Я подожду в коридоре, — и он вновь скривился, захлопывая купейную дверцу.
Я опять же бросилась к чемодану. Перерыла всё и остановилась на синем платье с белым кружевным воротником и рукавом фонарик. Оно было из плотного шелка, с юбкой клеш и пояском с перламутровой синей пряжкой с золотой каемкой. Она очень украшала, как и ажурный воротничок, который её освежал. Приготовив те же белые туфли на каблучке, я распушила волосы в свободной волне до плеч и вышла в коридор. Сосед был вновь удивлен:
— Вы прекрасны! — Тихо вымолвил он, прихватив мои пальцы и поднеся их к губам.
Я приняла и его комплемент, и его поцелуй. Надев темный пиджак, видимо от костюма, что и брюки, а также светлый галстук в темную полоску, подхватил меня за руку и повел за собой.
— Подождите, — сказала я, вдруг вспомнив, что в чемодане, хоть и закрытом на ключ, остались деньги. — Там у меня остались… — Я замялась.
— Что? Деньги? — спросил он.
— Ага, — кивнула я.
— Берем с собой, — усмехнулся он, и мы повернули назад.
Вынув их из носка, положила в сумку, которую несла с собой.
— Всё? Успокоилась? Идем.
Он вновь взял меня за руку и повел в ресторан, который находился через два вагона.
Мы проходили между составами, и я ужасно боялась ступать на металлические листы, которые были перекинуты через сцепы и соединены друг с другом. Лязг и грохот заглушал звуки гОлоса, и я ойкала от страха, подавая ему руку, чтобы перейти в другой вагон по шаткому мосту.
— Это ужасно! — сказала я, когда мы уже вошли в вагон-ресторан. — А как же переходят подвыпившие? Так недолго и скатиться вниз, под колеса.
— Им, как и всем пьяным, помогает сам Господь! — засмеялся сосед, глядя на меня.
Я только хмыкала от удивления. Такого я не видела в своей жизни, да и передвигаться мне приходилось разве только легковым или общественным транспортом да самолетом и то это было давно. Ежели поездом — то исключительно электричкой. Там такого не видела — тамбуры были обычными, двери со стеклами и открывались легко. Здесь же всё жестко, грохотало и лязгало, трудно открывались двери. Да-а! Не раз вспомнишь свое время и те современные поезда и купе, хотя и видела я их лишь на картинке. А здесь же грязь от угля и мазута, запахи старых вагонов и допотопных паровозов.
Пока так рассуждала, сосед, слегка придерживая меня за руку, провел еще к одному переходу. Я взглянула на него с вопросом:
— Ещё такой же?
— Последний! — усмехнулся он. — Следующий уже вагон-ресторан.
С большой осторожностью, я вновь перебралась в следующий тамбур и тут же заметила стоявших там двух мужчин кавказской наружности, которые о чем-то горячо спорили на своем языке. Увидев входящих нас, замолчали и стали разглядывать меня, не скрывая интереса. Я фыркнула про себя и крепче ухватилась за локоть соседа. Тот, понимая, легко похлопал меня по ладони, мол, я здесь, не бойся. Открыл двери и пропустил меня вперед.