Зеркало души
Шрифт:
Платье надела то же, что и в Кремль надевала и на Новый год, только теперь туфли взяла с собой, завернув их в газету, а сумочку прихватила, так как там лежали деньги и косметика. В своих утепленных ботинках, мне было не холодно, пока я спустилась к подъезду, у которого уже стояла генеральская «Волга». Володя выбежал и открыл мне переднюю дверцу. Я быстро оглядела купе — генерала не было. Увидев мои манипуляции, Володя сказал, что он ждет меня в ресторане.
И мы поехали.
Глава 32
Доехали сравнительно быстро. Величественное здание с часами наверху и высоким шпилем, стояло освещенное, скрытыми лучами прожектора на теперешней площади Маяковского. Еще не было знаменитого памятника, под которым читались стихи молодых авторов Евтушенко и Рождественского, еще не толпились вокруг мощного поэта влюбленные. Это всё еще будет только в следующем году, а пока рядом с высокой гостиницей и рестораном на первом этаже, располагались театральные здания и концертный зал имени Чайковского. Здесь же находились два проектных института Министерства обороны, в одном из которых и работал генерал Соломин. Сотрудники его лаборатории часто посещали этот ресторан, он тоже там бывал и поэтому пригласил меня сюда, где его знали и уважали вплоть до поваров. Он, как я заметила, удивительным образом располагал к себе людей, кто бы ни был с ним знаком и с кем бы он не сталкивался даже разово. То ли его врожденная интеллигентность, то ли деликатность притягивали людей и они тянулись к нему, запоминали и очаровывались его манерами и характером.
Генерал встретил меня в фойе, как всегда ухоженный, в стильном костюме с белоснежной рубакой и галстуком в тон, с белым платочком в кармане пиджака, и со значком Лаурета на лацкане. Это было обязательное ношение. Да и помогало при случае. Такие люди всегда приветствовались с поклоном. Я была рада его видеть, и немного смущена количеством народа и запахами кухни, которые слышались даже здесь. В общем, ресторанными запахами — странное смешение духов и пищи. Он поцеловал мне руку, отдал пальто гардеробщику и предложил локоть.
— А где твое манто? — Спросил он меня.
— У Глаши. — Ответила я, удивившись его вопросу.
— Почему? Тебе не понравился мой подарок?
— Очень даже понравился, но представь себе манто и общага! Представил?
Он хмыкнул и сжал мою ладонь.
Я слегка замешкалась, оглядываясь, но потом выпрямилась и пошла гордо подняв голову. А что! Мы тоже не лаптем щи хлебаем!
Сюда ходили только известные и очень богатые люди. Об этом мне тайком сообщила Маша, когда узнала о моем рандеву.
— Ты там увидишь много знаменитых артистов и военных. Потом расскажешь! — Шептала она и я ей обещала.
Теперь смотрела во все глаза. Да и было на что!
Ресторан, как мне рассказал генерал, имел два зала — русский и китайский. Считай, что впервые в Советском Союзе открылась китайская кухня! Первый же зал был китайским, который мне хотел показать мой спутник. Это была необычная экзотика для тамошней Москвы — ручная работа на стенах и колоннах, деревянные панели и разукрашенные ширмы тонкой работы, картины на стенах — роспись по китайскому шелку, а также вазы и статуэтки на столбиках и подставках по периметру. Во втором, основном зале было роскошно! Колонны, лепнина. Высокий потолок украшали хрустальные люстры, а между ними висели кружась китайские красные фонарики с шелковыми кистями. Время от времени фонари загорались ярче, чем приводили публику в восторг. Поражал воображение наборный паркет под ногами из мореного дуба и картины с пейзажами в проемах между окон. А еще там стояли карликовые деревья, в керамических вазах, по китайски — бонсай. Это было необычно и привлекало внимание посетителей. Все было красочно и по восточному ярко.
Столики на четыре и шесть персон, но можно было заказать и на два стула. Нас провели именно к такому, и я усмехнулась, вспомнив вагон ресторан, где мы впервые ужинами с ним. Он, как и всегда, подставил мне стул и сел сам. Около нас тут же оказался официант, но не женщина и даже не мальчик, а солидный мужчина в белой куртке с карманами и с полотенцем на локте. Поклонился, поприветствовал нас и подал меню. Я всё еще оглядывалась, рассматривая публику, которой был заполнен весь большой зал и не могла прийти в себя от обилия впечатлений.
— Валюша, что будешь заказывать? Посмотри меню.
— Я хочу что-то необычное, раз сюда попала. — Улыбнулась ему и вернула раскрытую книжицу. — Сами сделайте. Вам же известны местные изыски более, чем мне. Верно?
Я видела, как мелькнули в его глазах искры удовольствия и он согласился. Махнув рукой следящему за нами официанту, он показал пальцем на перечень блюд и заказал шампанского и коньяк. А когда тот ушел, сказал прищурившись:
— Ну, смотри! Ты отдала бразды правления в мои руки. Теперь будешь в моей воле и съешь всё, что принесут.
Увидев мои удивленные глаза, поправился:
— Ну, хотя бы попробуешь. Договорились?
— Хорошо. — Улыбнулась я. — Обязательно попробую.
Потом он вынул из внутреннего кармана ожерелье, то самое, которое я надевала на это платье и встал.
— Это мой тебе подарок, — сказал он, — и ты его обязательно прими. Мне будет приятно видеть у тебя эти жемчуга, которые переходят в нашей семье самым дорогим и любимым женщинам. Последняя, кто носил их, была моя мать. Теперь они твои.
Он прошел мне за спину и перекинул ожерелье через голову. Я подняла волосы и услышала звук щелкнувшей застежки. Взяв меня за руку, поднес к губам и поцеловал.
— С днем рождения, моя девочка! С совершеннолетием!
Я была растрогана его подарком, а главное словам.
— Он не подарил их своей первой жене! — Ликовала я. — Только мне! Это что-то значит!
— Спасибо! — Сказала я, глядя ему в глаза и увидела там свет, мелькнувший синим лучом. Он был доволен.
Вскоре нам поставили на стол ведерко с бутылкой шампанского и бутылку армянского коньяка. Тут же при нас распечатали то и другое, показав тем самым, что это в заводской упаковке, не разбавленное. Официант, придерживая вино салфеткой, аккуратно налил нам в бокалы и тут же откупорил коньяк. Предложил налить и генералу, но тот повел в отказе рукой. Официант поклонился молча и отошел.
— Я хочу поднять этот бокал за тебя! — Сказал он, глядя в глаза. И столько в них было ласки и любви, что у меня перехватило дыхание. — За то, что теперь ты стала вполне взрослой и уже начала самостоятельно принимать решения. Это говорит о том, что ты умная и стойкая девочка! За тебя!
Мы чокнулись, и я поняла, что эти тяжелые фужеры были из хрусталя и скорее всего немецкого производства, так как все самые известные рестораны столицы снабжались знаменитым голубым и вишневым германским хрусталем. Мейсенский фарфор украшал столы, и серебряные старинные приборы отражали свет ярких китайских фонарей. Стоячие углом на тарелках салфетки были накрахмалены, как и скатерти, застилавшие ресторанную мебель. Вазы с фруктами и коробка с шоколадным набором, находились тут же. Все было торжественно и шикарно, и я радовалась, как ребенок, которому устроили родители первый в его жизни день рождения. Давно меня так не чествовали, тем более что в ресторане я и была-то пару раз еще в молодости в прошлой жизни. Сказать, что вынесла такое же впечатление, как сейчас, не могу. Там все было как-то обыкновенно и незаметно: еда, вино и обслуживание. Здесь же великолепие зала, обстановка и сам визави, что сидел напротив и с жадностью смотревший на меня, врезались в мою память навсегда, как вечер удивительного счастья.