Зеркало души
Шрифт:
С последними словами рука Соколовой дрогнула, едва не пролив остатки кофе на стол. Женщина, поправив висевшие на носу очки, с удивлением вопросительно посмотрела на молодого человека, ещё раз уточнив для ясности – «В смысле Вы же не собираетесь и вправду, как это планировала Габриэль, выйти на рынок с предложением услуги по страхованию совести? Да и кому нужны сейчас все эти новоявленные «индульгенции»?».
«Разумеется, я не собираюсь заниматься ничем подобным, ибо это не входит в сферу моих профессиональных и личных интересов. Да и дел в настоящий момент, уверяю Вас, у меня более чем предостаточно…» – с широкой улыбкой развёл руками Алик, добродушно продолжив – «Впрочем, есть люди, которые в силу сложившихся жизненных обстоятельств с готовностью подхватят
«Я не понимаю…» – растерянно покачала головой директор фонда, переспросив – «Зачем кому-то вообще может потребоваться страховать свою совесть, ответственность перед российским обществом или что-то подобное?».
«Мария Алексеевна, что Вы слышали об экзорцистах?» – осторожно поинтересовался Алик, постепенно подводя базу для дальнейшего обсуждения.
«Да ничего особенного, только то, что известно из открытых источников – радикальное террористическое движение, ставящее перед собой цели борьбы с коррупцией в России» – быстро ответила Соколова, обеспокоенно добавив – «В своё время наших сотрудников уже допрашивали по вопросу возможной причастности данного движения к финансированию деятельности фонда».
«Да, да, разумеется. Я имел в виду несколько другое. Полагаю, Вам известно о существовании двух списков экзорцистов. Списков, в которых фигурируют тысяча сто коррумпированных и потенциально коррумпированных российских чиновников…» – спокойно уточнил Легасов и, увидев лёгкий кивок директора фонда, продолжил – «Многие из фигурантов этих злополучных списков хотели бы искупить свою вину перед обществом, получив своего рода индульгенцию в любом приемлемом для них виде. Индульгенцию, которую пока никто не в состоянии им предложить и этом при том, что для всех этих людей вопрос её получения является вопросом жизни и смерти…».
Мария Алексеевна, проглотила подступивший к горлу комок, медленно, постепенно понимая, о чём именно идёт речь, переспросив – «И Вы собираетесь предоставить им эти самые индульгенции? Но каким образом?».
«Я предполагаю убедить экзорцистов зачитывать в счёт индульгенции взносы чиновников списка в определённом размере в оффшорный траст, созданный для целевого финансирования благотворительных проектов фонда «Развитие»…» – ответил Легасов, с улыбкой добавив – «Полагаю, Мария Алексеевна, Вы сможете найти достойное и эффективное применение ещё десятку – другому миллиардов долларов, щедро спонсируемых всеми этими людьми…».
Женщина, опешив от обозначенной суммы, нерешительно кивнула головой, после чего дрожащим голосом переспросила – «Алик, но все эти деньги – это ведь, надо полагать, средства, нажитые незаконным путём и, более того, нелегально выведенные и из страны. Ведь так? Значит ли это, что при любой проверке фонда, снова начнётся…».
«Ваши опасения вполне понятны…» – улыбнулся консультант, прекрасно осознавая, что речь идёт о возможных преследованиях фонда и его сотрудников со стороны целого ряда государственных органов, что в прошлом уже чуть не стоило самой Соколовой не только деловой репутации, но и даже свободы…
«В этом раунде игры Вы можете не опасаться ничего подобного, ибо в отношении применения предложенной схемы с участием Вашего фонда получено принципиальное согласие высшего руководства страны» – успокаивающе произнёс Легасов, продолжив – «Для снятия Ваших сомнений в адрес фонда уже направлены официальные письма соответствующих ведомств. А именно письма федеральной службы финансового мониторинга, федеральной службы безопасности и налоговой службы с разъяснением позиции по прошлым проверкам деятельности фонда «Развитие». С ксерокопиями указанных писем Вы можете ознакомиться прямо сейчас, ибо они все лежат у Вас на столе».
Соколова, взглянула на своё рабочее место и, действительно, обнаружив на своём столе несколько новых листов бумаги, взяла их в руки, быстро пробежавшись по ним глазами.
«В этих письмах ведомства подробно разъясняют порядок Вашей работы в случае поступления средств, в отношении которых Вы и Ваш фонд не располагаете информацией, о конечных отправителях. В случае выполнения указанных простых инструкций с Вас и с сотрудников фонда снимается любая ответственность за последующее использование полученных средств на цели благотворительной деятельности фонда на территории страны. Что, согласитесь, существенно снижает риски данной схемы» – с улыбкой произнёс юноша, продолжив – «Мария Алексеевна, как Вы видите, я не собираюсь рисковать Вами и Вашим фондом, втягивая Вас в авантюру, а предлагаю всесторонне проработанное решение, которое учитывает интересы всех заинтересованных сторон. Впрочем, разумеется, в Вашей работе, безусловно, будут определённые изменения…».
«Алик, но почему именно мы? Почему именно «Развитие», а не какой-то другой фонд?» – всё ещё с опаской поинтересовалась Соколова.
«Потому, что только реализовать данную схему работы можно только через Ваш фонд, ибо именно Ваша безупречная репутация и бескомпромиссная позиция по жёсткой экономии расходов и обязательной эффективности всех заключаемых контрактов в рамках реализуемых благотворительных проектов, устраивает меня, как мецената. И надо полагать, устроит и экзорцистов со всеми их специфическими и далеко идущими целями…» – с улыбкой развёл руками Легасов, явно предпочтя умолчать о доминирующем среди членов оперативно-следственной группы мнении о ведущей роли, которую Габриэль Дарк, по всей видимости, играет в данном движении.
«А о каких именно изменениях в работе нашего фонда идёт речь?» – настороженно продолжила Мария Алексеевна.
«Ничего особенного – помимо уже знакомых Вам требований о прозрачности, эффективности и подотчётности всех операций фонда, Вам потребуется выстроить персонифицированный учёт средств, поступающих от различных источников, с тем, чтобы в случае необходимости каждый из меценатов мог документально подтвердить своё участие в тех или иных проектах. Разумеется, для этого Вам вовсе не обязательно знать всех их поимённо – всю необходимую информацию о компаниях, добровольно перечисливших средства на цели благотворительности, Вы получите от управляющего трастом. Я направлю Вам все его контакты в самое ближайшее время…» – спокойно перечислил Алик, с улыбкой продолжив – «В дополнение к этому в своих публичных кампаниях, выступлениях и акциях, посвящённых успешной реализации проектов, Вам будет необходимо придерживаться следующей позиции. Принимая во внимание, специфику финансирования, фонд должен декларировать, что все благотворительные проекты осуществляются фондом на пожертвования, поступающие от широкого круга российских меценатов, не раскрывая и не комментируя их персоналии и, безусловно, воздерживаясь от каких-либо совместных акций с оппозицией и любыми иными политическими партиями. Полагаю всё это Вам не сложно, ведь так?».
Соколова, вспомнив с последними словами молодого человека громкий скандал, умело устроенный Дарк при завершении новосибирского проекта с участием представителей оппозиционеров на церемонии открытия крупнейшего городского госпиталя, улыбнулась и, охотно кивнув головой, ответила – «Разумеется. Всё что нам нужно – это просто возможность реализации самих проектов, а не слава…».
«Вот и отлично!» – широко улыбнулся Алик, мягко продолжив – «Что же до реализации самих проектов, то и в этом аспекте ситуация кардинально изменилась – сейчас Вы можете рассчитывать на полное и безоговорочное содействие как со стороны региональных, так и со стороны федеральных властей и ведомств. В случае возникновения непреодолимых проблем на любом уровне, Вы всегда сможете рассчитывать на соответствующий звонок «сверху» – напрямую, из администрации президента. Самим же региональным руководителям, в ближайшее время, в порядке информации, министерством регионального развития будет разослано коммюнике Вашего фонда, с просьбой как оказать содействие Вашей деятельности в регионах, так и предложить для рассмотрения фонду новые социально-ориентированные проекты».