Зеркало миров
Шрифт:
Карус усмехнулся, а Гаррик улыбнулся шире. — «Ну, я бы попытался это сделать. Поскольку мне это не нужно, я не собираюсь ломать ногу или шею, выставляя себя напоказ».
— Интересно, благородный господин... — сказала Кора. К изумлению Гаррика, она сделала стойку на руках на краю оврага. — Как ты думаешь, какое физическое действие, которое ты можешь совершить, произвело бы на меня впечатление? С этими словами она спустилась по склону на руках, останавливаясь, когда ее короткие ножки дрожали, между каждым из трех длинных «шагов». Внизу, забрызганная ручьем, она снова подобрала ноги под себя и встала нормально.
— По-видимому, ничего, — ответил Гаррик, улыбаясь, потому что он взял за правило улыбаться, а не позволять своему лицу становиться мрачным, как у его предка-воина, когда он получал вызов.
— Хотя, вспоминая наш разговор при встрече, возможно, есть несколько моментов, а? — людоедка поклонилась. Из-за того, что ее торс был таким длинным, ее лицо оказалось на расстоянии ладони от лица Гаррика. К счастью, она ела смесь проса и чечевицы, которую баржа везла для своей команды. — Как скажете, благородный господин, — сказала она. — Благородный господин поедет верхом или пойдет пешком?
— Я пойду пешком, спасибо, Кора, — ответил Гаррик. — Хотя я надеюсь, что если я поскользнусь, ты поймаешь меня прежде, чем я упаду в воду.
В сотне ярдов впереди ручей, казалось, вырывался из сплошной стены. Когда они подошли ближе — Шин танцевал впереди, в то время как Гаррик осторожно выбирал опору; он не осмеливался оглянуться, чтобы посмотреть, как движется огр, — Гаррик увидел, что долина резко сворачивает влево. Там был выступ, достаточно широкий, чтобы по нему можно было идти, но он был скользким от холодных брызг.
Шин оглянулся и крикнул: — Осталось немного, — и исчез за скалой. Гаррик повернулся лицом от стены и бочком двинулся за эгипаном, прижимаясь спиной к скале. Дома он не раз переходил бревенчатые мосты под дождем, не задумываясь об этом, но цена падения в эту пенящуюся талую воду могла быть гораздо хуже, чем промокнуть в ручье Паттерн Крик.
Только после того, как уступ расширился настолько, что он мог нормально идти, не ударяясь левым локтем о склон, Гаррик оторвал взгляд от своих ног. Толстый слой льда покрывал долину в сотне ярдов впереди. Ручей вытекал из отверстия внизу. Внутри был свет, тусклый, но, вероятно, достаточный для того, чтобы они могли идти без факелов. Гаррик, однако, не мог сказать, как далеко вглубь долины уходила пещера.
Прямо над входом в ледник было вморожено чудовище с крыльями и змееподобной головой. Его кожистая шкура была пурпурно-красного цвета, что заставило Гаррика вспомнить о кленовых листьях осенью.
— Дракон, — задумчиво произнесла Кора. — Не думаю, что я когда-либо видела такого большого зверя раньше. А вы, Мастер Шин?
— Да, — отозвался эгипан, — но не часто. Он легко достиг бы пятидесяти футов от носа до хвоста, если бы вытянулся.
Всякая надежда на то, что существо мертво, исчезла, когда огромная голова дернулась. С грохотом осыпался расколотый лед. Некоторые из кусков, которые ручей потащил вниз по течению, были размером с человека.
— Я бы сказал, что мы выбрали удачное время, не так ли, Гаррик? — крикнул Шин. — Я имею в виду, не на полчаса позже. Но пойдем. Мы почти на месте, и я уверен, ты с нетерпением ждешь достижения своей цели.
Он поскакал вперед, делая пируэты на каждом третьем шаге. Эгипан, должно быть, танцевал просто ради удовольствия, потому что к этому моменту он уже точно не думал, что Гаррик сомневается в его ловкости. Гаррик вошел в пещеру. Кора потопала за ним. Она держалась прямо, хотя немного впереди ей пришлось бы пригнуться, чтобы не достать до потолка головой.
Ручей в закрытом месте звучал оглушительно, а воздух был промозглым, как зимний дождь. Освещение сквозь толстый лед имело голубоватый оттенок, и при нем плохо были видны рыхлые камни. Гаррик споткнулся, затем споткнулся снова. Он был рад, что на нем были тяжелые ботинки. Шин оглянулся. Казалось, он смеялся, хотя Гаррик не мог расслышать его из-за рева ледяной воды. Они пошли дальше.
***
Заклинание Расиль звучало иначе, чем слова силы, которые использовали волшебники-люди, но ритм был тот же. От него по рукам Шарины точно так же побежали мурашки. Фигура, которую Расиль нарисовала вокруг них, на этот раз, используя мелкий белый песок, а не стебли тысячелистника, имела двенадцать сторон. У Шарины было достаточно времени, чтобы сосчитать их, пока она слушала заклинание. Время от времени она опускала два пальца на рукоять своего ножа.
За плетеной ширмой Лорд Уолдрон и его люди сражались до последнего с отчаянной храбростью людей, которые скорее умрут, чем сдадутся.… что означало только то, что они умрут. К настоящему времени самый тупой солдат королевской армии мог предсказать результат сражения, в котором потери противной стороны постоянно восполнялись
— Божья Матерь, — молилась Шарина себе под нос, — Ты Королева Мира, а мое дело — война; но, если на то будет Твоя воля, помоги мне, чтобы человечество не было уничтожено.
Голос Расиль поднялся до визга, как у разъяренной кошки. Волшебный свет вспыхнул синим над фигурой, затем исчез. Исчез весь мир. Шарина была слепа.
— Расиль? — позвала она. Услышала ли она ужас в собственном голосе? Это был ее худший страх: не иметь возможности видеть, не иметь возможности читать… Она протянула руку и коснулась костлявой руки волшебницы.
Тело Корл оказалось неожиданно теплым под слоем ее меха. — Расиль, я не могу... Прежде чем Шарина смогла закончить предложение, зрение начало возвращаться... но она смотрела себе в лицо. Мир стал более зернистым. Красные и коричневые тона стали глубже и утонченнее, а ее собственные голубые радужки растворились в белых.
— У тебя есть задача, — сказала волшебница. — Выполняй ее как можно быстрее, Шарина, потому что я не твоя подруга Теноктрис. У моей власти есть пределы, даже в этом месте.
Шарина открыла рот, чтобы задать следующие вопросы: Ты пойдешь со мной? Что произойдет, если я стану видимой внутри гнезда Последних? Что, если я не смогу найти бассейн или талисман, Первый Камень, в бассейне?
Это было бы пустой тратой времени, которого, как только что сказала Расиль, было мало, и Шарина улыбнулась и быстро вышла из укрытия. Вместо двери солдаты натянули один конец стенки на другой. Точка обзора Шарины переместилась вместе с ней, хотя она все еще могла видеть и себя. Потребовалось некоторое время, чтобы привыкнуть, но после того, как она один раз коснулась стены прохода — острые концы плетня царапали, как кошачьи когти, — у нее не возникало проблем.