Зеркало миров
Шрифт:
Стены главного здания были сложены из бревен, обтесанных теслом и обмазанных глиной; их недавно подкрасили. Несколько мест на крыше были ярче соседних мест, показывая, где были устранены повреждения от гнили и ветра. И все это теперь не имело значения для тех, кто жил здесь, потому что банда людей-кошек убила их всех. Губы Илны шевельнулись, хотя никто из наблюдавших не распознал бы в этом выражении улыбку. Она ничего не могла поделать с тем, что было в прошлом, но она была также уверена, как и в закат, что эта конкретная банда зверей больше не повторит свою резню.
— Я бы сказал, два дня, — промолвил Асион, присаживаясь на корточки возле трупа мужчины, у которого было время выхватить серп из пристройки. У него было деревянное лезвие, усаженное острыми кремнями, достаточно опасное оружие, если бы ему удалось ударить им; но, конечно, он этого не сделал. Судя по разрыву на бородатом горле трупа и ожогу от веревки на его правом запястье, зверь накинул леску-веревку на руку мужчины и вонзил крючки ему в шею так, что его попытка полоснуть серпом только углубила ее. Либо зверь, державший леску, либо один из его собратьев затем проткнул тонким острием диафрагму человека, оставив его медленно задыхаться или истекать кровью.
Хелман, мясник, который резал свиней, когда его маршрут проходил через деревушку Барка, делал это с такой же жестокостью, но сама Илна вела себя иначе. Она снова улыбнулась, хотя в ее улыбке было не больше юмора, чем за мгновение до этого. Если бы свиньи поймали Хелмана в ловушку какой-нибудь темной ночью на его пути, она, по крайней мере, сочла бы это редким случаем свершения правосудия.
Она вошла в дом. Дверь, подвешенная на кожаных петлях, была открыта, но прочный засов лежал как раз внутри, там, где люди-кошки бросили его, когда уходили. У жителей дома не было времени закрыть оконные ставни, поэтому люди-кошки проникли через окно, сорвав кожаное покрытие, которое было тонко выскоблено, чтобы пропускать свет. Темпл держал свой бронзовый меч перед собой, но щит был перекинут через спину, чтобы оставить свободной левую руку. Он опустился на колени, чтобы потрогать брызги на полу из половинок бревен. Кровь была достаточно сухой, чтобы отслаиваться, как и ожидала Илна.
— Как вы думаете, сколько человек здесь жило? — спросил Асион. У задней стены стояла сложенная кровать; он ткнул в раму кончиком ножа, выбив щепку. Он казался более напряженным, чем ожидала Илна. Илна с легким удивлением поняла, что охотник нервничает, находясь в доме. Спали ли они с Карпосом на открытом воздухе, когда ходили в город продавать свою желчь ящериц? Она фыркнула. Скорее всего, они все это время были пьяны или, по крайней мере, достаточно пьяны, чтобы не обращать внимания на крышу над головой.
— Родители в кровати, а младенец в колыбели в изножье, — сказала Илна. Говоря это, она поднялась на мансарду над единственной комнатой. К стене была прибита настоящая лестница, а не просто молодая сосна с коротко обрезанными ветвями, образующими ступеньки.
— Здесь, наверху... Она посмотрела на постельное белье, аккуратно свернутое у ската крыши, и прикинула ширину той части чердачного этажа, которая не использовалась для хранения вещей. — Вероятно, трое детей постарше. Хотя самый высокий не мог быть выше ярда… Да, обычный ярд и пядь большого пальца; она слышала, что люди из Кордины называют такую величину элем. — ... если только он не спал, свернувшись калачиком.
Шансов не было никаких, но Илна, тем не менее, подползла к кровати и откинула белье, чтобы убедиться, что, ни один ребенок не спрятался под ней, когда пришли люди-кошки. Никого не было, но она была не прочь потратить несколько мгновений, чтобы убедиться, что не оставляет младенца, который потерял сознание после того, как его спрятали. У нее и так было достаточно забот на совести. Одеяла были из козьей шерсти, но здесь их не было видно. Когда Илна прикоснулась к ткани, у нее возникло изображение каменных фермерских построек и пары старух, бормочущих что-то, и работающих своими челноками.
— А другой мужчина? — спросил Темпл.
— «Он не крестьянин», — вспомнила Илна. Вслух она сказала: — Наемный работник; на нем поношенная одежда хозяина. Туника ему слишком мала. Полагаю, он спал во флигеле. Она неторопливо спустилась по лестнице, наступая на каждую ступеньку и держась за поручни. Ей хотелось убраться подальше от кроватей, в которые дети никогда не вернутся, убраться из этого дома; но она не позволит неприязни заставить ее действовать поспешно. Душевный дискомфорт был всего лишь одной из тех вещей, таких как боль, голод и мрачная безнадежность, которых люди избегают, когда могут, и переносят, когда не могут.
Темпл указал на камин; на кончике его пальца был пепел. — Холодный, — сказал он. — Вплоть до камней очага. По крайней мере, два дня.
Люди-кошки не любят яркого света. Должно быть, они пришли на рассвете, когда семья приступала к утренним хлопотам по дому. Сейчас, в это время дня стая, должно быть, спит в тени шалаша из сплетенных веток. Коэрли проявляли настоящий талант к плетению тканей из лозы и коры, хотя они не выращивали лен и не разводили животных для получения шерсти. Они были чудовищами…
Деревянный дымоход был заделан толстым слоем глины. Илна нахмурилась, когда увидела это, но здесь было не так уж много доступного камня, и, в конце концов, семья погибла не от пожара в дымоходе. Люди, построившие ферму, были выходцами из более обжитого региона. Существовал ли он сейчас, или Изменение перенесло эту усадьбу на немыслимое расстояние во времени и пространстве от того места, где она была? Вероятно, это не имело значения. Если бы это было так, то она бы узнала достаточно скоро.
Асион водил кончиком пальца по простой резьбе на крышке деревянного сундука. — Ого, это прекрасно, — сказал он. Посмотрев на Илну, он продолжил: — Госпожа, куда делись дети, если мы не нашли их здесь? Они не смогли бы сбежать, если родители не смогли, не так ли?
Илна посмотрела на Темпла. Здоровяк ответил: — Группа захвата увела их, Асион. Они будут нежнее взрослых. В его голосе не было никакого выражения. Он повернулся к Илне и сказал: — Я бы предположил, что здесь было четыре или пять самцов, и в их логове могут быть самки и котята. Скоро они снова выйдут на охоту.