Зеркало миров
Шрифт:
Гаррик завершил обход толпы своим взглядом, возвращаясь к Совету Старейшин. На заре истории людей-кошек вождь, должно быть, удерживал власть только до тех пор, пока мог победить сильнейшего из своих воинов.
Если бы их общество никогда не развивалось дальше этого, Коэрли все еще жили бы разрозненными охотничьими группами и были бы животными, охотящимися на других животных. Большее число людей и оседлые общины требовали организации иного рода, лидерства, основанного на мудрости и опыте, а не просто на силе.
Тем не менее, все старейшины, стоявшие сейчас перед Гарриком, были бывшими вождями. У них были тяжелые тела и косматые гривы половозрелых самцов, которые годами питались красным мясом, а не рыбой и бобовыми, как обычные воины. Они злобно уставились на Гаррика в ответ, но старший, Корл, который обратился к Гаррику у ворот, сказал: — Мы здесь для того, чтобы ты командовал, вождь зверей.
— Тогда выслушай меня, — сказал Гаррик. — Во-первых, ты отправишь всех людей из вашего Места в мой лагерь. С этого дня ни один человек не будет служить Корлу!
Проблемы, которые освободившиеся люди могли бы создать для королевства, были ошеломляющими. Они не были рабами, они были одомашненными животными на протяжении сотен поколений. Но у Гаррика не было другого выбора, с которым он был бы готов согласиться.
— Я Барог! — прорычал вождь за пределами круга стражников. — Должен ли вождь Корлов есть рыбу?
Старейшина, который говорил, поднялся на ноги со своего камня и указал на Барога. Его грива, серебристая, но все еще с чисто черными прожилками, стала вдвое длиннее, чем прежде. — Убейте клятвопреступника! — крикнул он.
— Как ты смеешь... — отозвался Барог.
Вождь, стоявший слева от него, схватил его за плечо. Барог развернулся, вызывающе обнажив клыки; вождь справа от него, теперь уже позади, вышиб ему мозги деревянной булавой с шарообразным наконечником. Вождь, уже державший Барога, вонзил зубы ему в горло. Жертва и убийцы упали на землю, причем последние терзали первого, как собаки кролика. Воины, которыми Барог руководил несколько мгновений назад, присоединились к разрыванию мертвого вождя на куски.
По команде Аттапера Кровавые Орлы на той стороне круга опустились на одно колено, уперев свои щиты в землю; в противном случае обезумевшие Коэрли покусали бы и поцарапали когтями людей за лодыжки, пока бились между собой. Лицо Гаррика оставалось суровым, но в глубине души он улыбался. Возможно, теперь Уолдрон поверит тому, что Гаррик рассказал ему о благородстве Корлов.
— Мое правительство поступит справедливо со всеми членами королевства, людьми и Коэрли, — продолжил Гаррик, когда глухое рычание стихло настолько, что он смог говорить. — Мы предоставим вам свиней для выращивания на мясо, как мы поступили с крепостями, которые уже признали мою власть. Что-то теплое прилипло к тыльной стороне запястья Гаррика; он взглянул, затем смахнул клочок кожи и волос. В подобной рукопашной схватке это могло исходить и не от тела Барога. Коэрли действительно звери.
— Я видел, как люди делали то же самое, парень, — пробормотал король Карус. — Но не все люди, не так.
— С этого дня... — сказал Гаррик. То, что он только что увидел, придало его голосу новую резкость. — Любой Корл, который съест человеческое мясо, будет убит. Любой город, крепость или бродячая банда, которые укрывают людоеда, будут уничтожены до последнего щенка. Не будет никаких исключений и никакой пощады! Губы нескольких старейшин раздвинулись, обнажая клыки.
Из толпы раздался новый хор ворчания, но на этот раз, ни один Корл не протестовал устно. Старейшина сердито прорычал вполголоса тому, кто выступал в качестве представителя. Этот Корл кивнул и пристально посмотрел на Гаррика. — Вождь Зверей, — сказал он, — мы дали нашу клятву и сдержим ее. Но наши молодые воины — кто может управлять молодыми, когда кровь кипит и правит страсть? Ваши дети чем-то отличаются от других?
— Будут нападения на людей, я знаю это, — ответил Гаррик. — И я знаю также, что вы, Коэрли, сами выследите нападавших и убьете их, хотя они и дети вашей собственной крови. Вы сделаете это из-за своей клятвы и потому, что месть королевства будет абсолютной и неумолимой, если вы этого не сделаете. Не так ли, Глава Коэрли?
Представитель Корлов слегка откинулся на своем камне после того, как отдал приказ об убийстве Барога. Теперь он посмотрел сначала налево, потом направо, молча встречаясь взглядом со своими товарищами. Наконец он снова поднялся на ноги. — Я Элфас, Избранный Старейшинами! — сказал он. Его голос надломился, когда он повысил его, чтобы его было слышно сквозь неуютный гул толпы. — Кто-нибудь оспаривает мое право говорить? Вой становился громче, но, ни один Корл не осмеливался выразить свое недовольство словами. Гаррик почувствовал, как волосы на его шее и запястьях инстинктивно встали дыбом при этом звуке. — Тогда я скажу вот что, Предводитель Зверей! — продолжил Элфас. — Мы не боимся ваших угроз, но мы сдержим нашу клятву, потому что мы Коэрли!
— Как ты думаешь, они не боятся? — задумался Карус. — Я думаю, что был таким же храбрым, как и большинство мужчин, но я не хотел умирать.
— Вожди, по крайней мере, скорее умрут, чем отступят, — решил Гаррик про себя после минутного раздумья. — Но они боятся, что их кланы и вся их раса погибнут. Они знают, что это произойдет, если они не примут мои условия. — Очень хорошо, — сказал он вслух Главе Коэрли. — Пришлите шестерых своих клерков… Слово «корл» было ближе к «каунт», чем «клерк», но концепция была той же.
Десятитысячный город не мог существовать без какой-либо администрации, хотя версия Коэрли была грубой по меркам человеческой деревни. — ... пришлите в мой лагерь, чтобы встретиться с Лордом Тадаи… Гаррик сделал паузу. Тадаи поклонился. Он услышал свое имя, хотя вся остальная речь Гаррика была для него тарабарщиной. — ... и клерками под его руководством. Они объяснят, чего королевство требует от Коэрли, и организуют доставку подарков королевства его новым подданным, Коэрли.
Он ухмыльнулся. Люди-кошки были более осведомлены, чем люди, о тонких изменениях в выражении лица и языке тела. К этому времени все Старейшины уже поняли бы значение улыбки. Однако они были не так хороши в установлении вербальных связей, как люди. — Например, — продолжил Гаррик, четко формулируя свою точку зрения, — они определят, как и куда мы должны начать поставлять вам свиней.