Зерно Граната
Шрифт:
Танатос смотрел на меня и молчал. Он знает, что сейчас меня лучше не перебивать.
– Я был уверен уверен, что Деметра, когда узнает, что ее дочь отдали за доспех, будет в ярости. Но она согласилась. И это меня настораживает, – негромко произнес я, глядя в пустоту.
Внезапно раздался грохот. Землетрясение прокатилось по моему дворцу, с потолка начала сыпаться мраморная крошка, стены пошли трещинами, обвалились двери, ведущие в тронный зал.
– Твой отец Кронос проснулся? – дернулся Танатос.
– Кто бы ни проснулся, сейчас я упокою, – я
Души в панике разбегались. Бог сна пытался их успокоить.
– Гипнос, – окликнул его я, а он обернулся на зов, ища меня глазами. – Ты что знаешь?
– Нет, – отмахнулся Гипнос, а под ногами тряслась земля. – Где твоя жена? Она во дворце?
Погодите! Что-то у меня из головы вылетело. Никак не могу привыкнуть к мысли о том, что я женат.
Я медленно пошел в сторону ее покоев.
– Не боишься, что она погибнет? – Гипнос поймал несколько душ, которые орали громче всех. Геракл? А, нет, показалось.
– Ха-ха. Она – богиня, что ей будет? Но ради приличия могу сходить и проверить, – язвительно произнес я, понимая, что умереть в царстве мертвых – это искусство. – Тук-тук, я пришел исполнить супружеский долг. Тебя спасать или сама выйдешь?
Она не ответила. Я смотрел на дверь, слыша, как за спиной падают глыбы мрамора. И снова тишина. Она в комнате, но … Странное чувство смутной тревоги всколыхнуло душу. Я даже не мог понять, откуда оно взялось. Неужели мою никогда не произнесенную вслух просьбу услышали? Не может такого быть…
Я молча выломал дверь, вошел в покои своей жены и замер на месте. То, что я увидел, повергло в шок даже меня, Бога мертвых.
Глава пятая.
Дочь самого громовержца и великой богини Деметры сидела в углу и раскачивалась, обняв колени. Слёзы градом катились по щекам, и от тихого всхлипывания плечи её немного подрагивали. Я ожидал увидеть все, но не богиню в полуобморочном состоянии!
– Персефона, – позвал я, медленно подходя к ней, а она невидящим взглядом смотрела перед собой. Трещины на потолке увеличивались,нужно было торопиться. – Персефона!
Она не отреагировала, тихо поскуливая и забиваясь в самый угол. Нет, я понимаю, что не Афина, но …
– Я с кем разговариваю? – отчетливо произнес я. Слышался оглушительный грохот. Правое крыло все-таки завалилось. Жаль.
– Сэ-сэ-сэ… Э… – она смотрела в какую-то точку и сжималась до дрожи.
– Вставай, пошли, – я неохотно протянул руку. На меня смотрели невидящие глаза, а она еще сильнее сжала колени руками.
– Мамочки, мамочки, – запричитала она, трясясь и вздрагивая от каждого грохота. Дочь громовержца, которая боится грома? А если она не дочь Зевса? Если в ней есть капля смертной крови… Тогда это все объясняет.
Я резким движением поднял на руки этот трясущийся комок и почему-то прикрыл ее голову рукой, чтобы заслонить ее от осколков. Наверное, так поступают смертные, когда хотят кого-то спасти или защитить.
– Меня ч-ч-чуть не при-при-придавило… Колонна уп-уп-упала прямо на-на кровать, – заикалась она, прижимаясь ко мне. – Я спала, а т-т-тут как упадет!
Так, куда ее пока деть? Надо куда-то ее отправить, чтобы не мешала. Я еще не знаю, что происходит, но уже точно знаю, что сделаю с тем, кто в этом виноват. С треском и грохотом небо Подземного мира раскололось, а из расщелины пробился солнечный луч Бога Гелиоса.
– Это что-то новенькое, свежее и оригинальное, – я смотрел на луч света, от которого шарахались души. – Клянусь водами Стикса, они там из ума выжили!
Она мне мешает. Я оставлю ее в Элизиуме. Огромный портал открылся, впуская перепуганные души. Кому-то сегодня повезло. Половину из них я закинул бы в Тартар. Ладно, потом разберусь.
Когда последняя душа перешла через открытый портал, мне всё-таки удалось отцепить от себя жену.
– Персефона? – я взял её лицо в ладони и заглянул в глаза, – Что за богиня, которая не может совладать с собой?
И тут её глаза расширились от ужаса, на лице явно читался страх. Откуда-то снова послышался грохот. Я оглянулся: асфоделии горели, все вокруг застилал дым. Персефона закашлялась и потеряла сознание.
– Не обращайте внимания, – мрачно заметил я, глядя на ее безвольно повисшую руку. – Богиня просто потеряла сознание. Вы что, потерявшую сознание не видели? Я, например, нет.
Оглянувшись вокруг, я заметил зеленоволосую нимфу, ее бледно-сиреневый хитон был застегнут серебряной фибулой лишь на одном плече и прикрывал только одну лилейно-белую грудь и то наполовину.
– Господин… я могу помочь? – полным надежды голосом проговорила нимфа.
– Как твое имя, нимфа? – спросил я, не смотря в её сторону. Всё моё внимание было сосредоточено на Персефоне. Я видел ее спокойное лицо. Не паникует и ладно…
– Минта, о могучий повелитель… – начала приятным голосом нимфа, но я перебил её.
– Довольно! Я помню свое имя. – слишком резко произнес я, отчего нимфа дернулась.
Я положил недвижимую Персефону на траву и приказал:
– Позаботься о своей повелительнице, приведи ее чувство и успокой. Когда она придет в себя, скажи ей, что я приду за ней.
Земля разверзлась, выпустив на поверхность мою колесницу. В моей руке появился сверкающий двузубец, горячий ветер трепал волосы, а вокруг царила паника. Отовсюду раздавались крики, все, что могло гореть – горело, моря кипели, распространяя вокруг запах рыбного супа, ледники таяли, заставляя реки разливаться, вершины гор накалялись докрасна. В воздухе дым, пепел и пар сливались, заставляя меня кашлять без конца.
Превозмогая жар, который сжигал мою божественную кожу, я поднялся выше, разбивая землю. Грива моих скакунов тлела, их тела были покрыты потом. Они хрипели и рвались в бой. Из-за ослепительного света я не мог видеть, кто кричит, но судя по голосам, это были Зевс и Посейдон.