Зеро
Шрифт:
— За этими воротами, — промолвил Сийна, — мечутся толпы людей, поглощенных повседневными заботами. А здесь, в Каньей-дзи, в первозданном виде сохраняется старая Япония. Древняя тишина создала пространство в столице, где вовсе нет свободного места.
При строительстве Каньей-дзи для защиты города был воздвигнут мощный кимон — ворота, не пропускающие драконов. Позже были поставлены другие кимоны, причем не только в этой части города, но и по всему Токио. "Постепенно город окружило кольцо кимонов. Их безмолвный сумрак приводил в трепет
— Тишина тени пробивает скалы, создает леса и сады камней, — заметил Сийна.
Он разглядывал пылинки, плясавшие в солнечном луче. У Дзёдзи возникло суеверное ощущение, что Сийна способен проникнуть взором в самое сердце этого священного места.
— Ямамото, -продолжал Сийна. — Здесь, погруженный в тишину, я могу слышать голос горы.
— Я надеюсь, у вас найдется для меня несколько мудрых слов, — почтительно произнес Дзёдзи.
— Успокойся, Дзёдзи. Не мечись, сядь рядом со мной. Прислушайся к теням, лежащим под стенами, запечатлей в своей душе очертания этих камней, скользи взглядом по приглаженному граблями песку. Пусть тишина вытеснит нетерпение и рассеет твою тревогу.
— Сийна-сан, я обращаюсь к вам потому, что мне больше не на кого надеяться. А мне нужна помощь. Мой брат Масаси отнял у меня власть над Таки-гуми, хотя после смерти моего старшего брата Хироси я стал законным наследником!
Сийна подождал, пока Дзёдзи сядет рядом, и спросил:
— Знаешь ли ты правильное определение войны? Я думаю, не знаешь. Оно дано не самураем или великим военачальником, а поэтом и скульптором Котаро Такамурой. Он сказал, что война — это нападение на бездонную тишину.
— Не понимаю, что это значит.
— Поэтому я и пригласил тебя сюда, а не в чайный домик.
— Я хочу понять, Сийна-сан.
— Как архитектура творит тишину, — начал объяснять Сийна, — так и человеческая душа рождает мысль. Мысль без тишины невозможна. А без мысли невозможно разработать стратегию. Зачастую, Дзёдзи, война и стратегия несовместимы. Генералы, поздравляющие себя с созданием победоносной стратегии, чаще всего заблуждаются. Если ты не ищешь тишины в самый разгар военных действий, как я искал убежища среди какофонии современной столицы, сверкающей огнями, ты не сможешь победить. Ты сможешь только выжить.
Дзёдзи мучительно силился понять...
— Твоя война сейчас в самом разгаре, Дзёдзи. Либо ты хочешь победить, либо мечтаешь всего лишь выжить. Ты должен сделать выбор.
— Я думаю, я его уже сделал, — ответил Дзёдзи. — Я пришел к вам.
— Тогда объясни мне кое-что. Я был врагом твоего отца. Почему ты ждешь от меня помощи?
— Если вы меня поддержите и поможете мне выработать верную стратегию, —
— Половину... — задумчиво протянул Сийна. Дзёдзи, который не понимал, достаточно ли заманчиво его предложение, поспешно добавил:
— Вы всегда этого хотели, Сийна-сан, не правда ли? Теперь, благодаря мне, вы добьетесь своего. Вдвоем мы победим Масаси, и мечты каждого из нас сбудутся.
Сийна закрыл глаза.
— Слушай тишину, Дзёдзи! Ты должен уметь истолковывать различные ее оттенки, а их великое множество. Тогда ты проявишь себя способным учеником. Неспособный ученик мне не нужен.
— Сийна-сан, я стараюсь.
— Земляной червь, выкинутый землетрясением из своего жилища, старается найти при свете свой путь. Но свет не его стихия. И если он не отыщет пути под землю, наверняка погибнет.
— Вам кажется правомерным это сравнение? — натянуто спросил Дзёдзи.
— Вполне правомерным и для тебя, и для твоего брата Масаси. Насколько я понимаю, твой брат отсек себя от прошлого. А ведь именно в прошлом, Дзёдзи, зародилась угроза Японии. Она возникла с вторжением американцев...
Мне кажется, Масаси ищет будущее, подобно летучей мыши, вылетевшей ночью из пещеры. Он не видит природных сил, которые уже давно действуют на Земле. Он полагает, что историей интересуются лишь старики — просто потому, что они стары и закоснелы. Для них история — единственное, что им дает опору.
Какой он ограниченный! Какой жадный и самоуверенный! Поэтому его и используют... Используют те, кто старше и мудрее, на чьей стороне сила истории. Он хочет контролировать чиновников и правительство, управлять развитием промышленности — и все это — только с помощью грубой силы! Но без знания истории он даже не в состоянии распознать тенденции, не говоря уж о том, чтобы обращать их себе на пользу.
Для Дзёдзи, наблюдавшего за беспрестанной игрой теней на крыше храма, в зарослях бамбука, среди неподвижных камней прекрасного сада, слова Сийны были подобны каплям кислоты, падавшим ему на лоб.
— Если можно, поясните, пожалуйста, свои слова, Сийна-сан, — попросил Дзёдзи.
Кодзо Сийна сидел, подняв закрытые глаза к послеполуденному солнцу.
— Все очень просто, Дзёдзи. Благодаря моим связям в правительстве я узнал, что твой отец имел многочисленных союзников среди... скажем так: среди радикальных элементов разных министерств.
— Да-да, — подтвердил Дзёдзи. — Он мне говорил.
— В самом деле? — глаза Сийны открылись, и пристальный взгляд пронзил Дзёдзи.
— Да, — кивнул тот. — Масаси стремился пробиться в общество. Он хочет совершить то, что не удалось нашему отцу: стать настоящим членом японского общества. Он жаждет уважения. А поскольку Масаси все время преследуют мысли о достижениях Ватаро, он потерял бдительность. Думаю, не изменив поведения, Масаси потеряет Таки-гуми.