Жак Отважный из Сент-Антуанского предместья
Шрифт:
— Ты имеешь в виду Виолетту?
— Да нет, она ни при чем. Просто, когда послушаешь, что говорят в Пале-Рояле, поневоле сжимаешь кулаки и думаешь: «Они могут мне пригодиться».
— Ты прав! — горячо отозвался Шарль. — Будь уверен, тебе не придется за меня краснеть. Кем-кем, а трусом я не буду…
Жак только собрался ответить Шарлю, но тут его внимание привлекла фигура двигавшегося им навстречу человека.
— Какое знакомое лицо!.. — Жак повернулся к Шарлю. — Где я его видел?
Почтенный господин в скромном черном костюме и берете, типичный представитель третьего сословия, не торопясь приближался к ним. Где же мог Жак видеть это лицо? И вдруг из-под тяжелых век на него глянули водянистые глаза. Пустые глаза!
— Да это же Бианкур! Тот Бианкур, к которому я ходил покупать книги! — шепнул Жак другу. — Только что за маскарад? Ведь он дворянин, и ему не пристал этот костюм! Да еще черный берет на голове! Это он! Это он! Теперь у меня больше нет сомнений!
— Выходит, он не только доносчик, а еще и сыщик? — растерянно спросил Шарль.
— Как их там ни называй: сыщиками, доносчиками, шпионами, у них ремесло одно.
Между тем Бианкур остановился, словно поджидая их.
— Идем!.. — решительно скомандовал Жак и двинулся напрямик к застывшему на месте Бианкуру. — Вот видишь, встречи с нами ты не избежал! — загремел голос Жака. В ушах юноши еще звучали вольнолюбивые речи ораторов Пале-Рояля, а человек, погубивший Фирмена, стоял перед ним. — Не уйти тебе от расплаты! Но прежде отвечай, где Фирмен Одри?
Что-то грозное почудилось Бианкуру в позе надвигавшихся на него юношей. «Неужели этот безобидный мальчишка — один из авторов письма? Кто его науськал? — промелькнуло в голове у Робера. — Но ему-то что до Фирмена? Что может быть у них общего?»
— Какой Фирмен? — опомнившись, сухо спросил Робер и поспешно опустил руку в карман, словно что-то там нащупывая. — Я не знаю никакого Фирмена.
— Не лги! Не отпирайся!.. — Жак весь кипел от ненависти. В порыве безудержного гнева он схватил Пуайе за шиворот и стал его трясти.
Шарль бросился с другой стороны и уже занес было руку, но его остановил голос Бианкура:
— Вдвоем на одного?!
Пальцы Жака невольно разжались, поднятая рука Шарля опустилась.
— Скажи, где Фирмен, и мы тебя отпустим! — прокричал Жак.
— Н-не знаю… я… — запинаясь, произнес Робер.
Он сразу как-то обмяк, во всем его облике появилось что-то жалкое и униженное. Съехавший набок берет придавал его лицу какое-то комическое выражение. Куда вдруг исчезла его спесь!
— Мы хотим знать правду! Говори же! — И Жак снова схватил его с силой за плечо.
— Он погиб в Бастилии! — с трудом вымолвил Бианкур.
— Когда?
— Давно, давно… Он погиб давно… — скороговоркой ответил Бианкур. — Я сожалею, раскаиваюсь…
— Ах, так?! Значит, ты в самом деле Робер Пуайе, предатель и доносчик! — И хотя Пуайе вызывал у Жака физическое отвращение и ему было противно прикасаться к нему, он еще крепче вцепился в его плечо.
— Это было так давно! Теперь я сожалею, раскаиваюсь… — лепетал Пуайе.
— Убирайся! — с презрением крикнул Жак и с силой отбросил от себя Робера.
Из кармана предателя выпал на землю небольшой кинжал в ножнах, украшенных драгоценными камнями.
— Так ты не только предатель и трус! Ты еще и убийца! Убийца исподтишка! Не зря ты носишь с собой кинжал! — гневно прошипел Жак и снова крикнул, сжав кулаки: — Убирайся поскорей! Я за себя не отвечаю!
Не дожидаясь дальнейших угроз, Пуайе пустился наутек.
Шарль наклонился, поднял оброненный им кинжал и протянул другу,
— Возьми, может, пригодится…
— Зачем я его отпустил?! Но я не мог… «Вдвоем на одного», как он это сказал, у меня руки опустились. А у него-то кинжал за пазухой!.. Нет, надо было его убить!
— Убить человека? Неужели ты…
— А разве Гамбри не убили? Честного, справедливого, мужественного? Этот Пуайе — негодяй! Сколько преступлений на его совести! И, может быть, не одно убийство!.. Недаром он задумал удрать в Англию…
Взволнованные, друзья не заметили, как, свернув дважды, подошли близко к самой Сене.
И вдруг… Кто бы поверил! Навстречу им двигалась фигура все того же Пуайе-Бианкура.
— Смотри, опять он!
— Послушай, Жак, а если он нам солгал? Вдруг Фирмен жив и вовсе не в Бастилии, а где-нибудь в другом месте. Давай спросим….
Погруженный в свои мысли, Бианкур увидел друзей, только когда они оказались шагах в двадцати от него. Он сделал какое-то странное движение — не то хотел броситься на них, не то схватить что-то.
«У них кинжал! Я сам его дал им в руки! — с ужасом подумал Пуайе. — Бежать! Бежать!»
Боясь повернуться спиной к друзьям, чтобы они не напали на него сзади, он стал пятиться к реке.
— Трус! — крикнул с презрением Жак.
Бианкур продолжал отступать, хотя ни Шарль, ни Жак не думали его преследовать.
— Осторожно, там вода… Упадете! — невольно вырвалось у Шарля.
Но его предупреждение опоздало, а может быть, потрясенный, испуганный Робер не слышал его. Так ли, иначе ли, только он рухнул прямо в Сену. При падении он зацепился за одинокий куст, росший у края воды, и на какие-то короткие секунды повис на нем, пытаясь удержаться. Но тут же сорвался и исчез в зеленовато-серой воде.
Шарль окаменел.
Жак, взволнованный не меньше Шарля, повинуясь бессознательному порыву, ринулся к воде, чтобы прыгнуть в нее и спасти утопающего, но вдруг остановился у самого края. За короткую минуту в его голове пронесся целый рой мыслей: «Тонет! Пойдет ко дну! Спасти! Помочь! Кому — убийце Фирмена?»
— Этот человек утонул!.. — заикаясь, пролепетал Шарль.
— Человек? Нет, предатель! — сказал тихо Жак. — И он сам вынес себе приговор!
Жак, потрясенный, вбежал к Бабетте, которая сидела за рукоделием. Он чувствовал необходимость рассказать ей поскорей о смерти Робера, объяснить ей, а может быть, и самому себе, как все произошло.