Жандарм 5
Шрифт:
— Спасибо, Сергей, действительно важные новости, — задумался я. — И когда они думают начать?
— Пока точно сказать не могу, — развел руками парень. — Но точно в самое ближайшее время. Сразу после Нового года или на Крещение.
Тут Сергей засуетился — долго уже с ним говорили, хватиться его могли, и он ушел. А я в глубокой задумчивости двинулся домой. Похоже, плакали мои выходные. Такие сведения нужно срочно наверх передать. Сегодня же подробный отчет написать, а завтра с полковником Баратиным созвониться и его отдать. Чтобы к понедельнику начальство в курсе дел было. Вплоть до генерала Васнецова, минимум.
Дома меня уже ждала Катя и мальчишки. Сестра немного подулась, что я не лично ее встретил, но быстро оттаяла. После чего потребовала рассказ, что было на балу у губернатора. В том, что я посещу это событие, она не сомневалась.
— Дедушку всегда приглашали, если он в Москве был, так почему тебя не должны были, — пожала она плечами, когда я спросил о такой ее уверенности.
Мальчишки после этого тоже навострили уши и состроили глазки. Хотя еще минуту назад собирались делиться своими событиями в школе. Пришлось отложить план с написанием отчета и уделить время родным. А потом сил уже и вовсе не осталось, и отчет я писал уже утром. Отдать же его смог лишь в воскресенье — в субботу удалось лишь передать через управление мою просьбу о срочной встрече с Баратиным.
Утро понедельника началось для меня с настойчивого стука в дверь, за которой оказался молодцеватый парень в жандармской форме младшего унтера.
— Господин штабс-ротмистр, вас срочно вызывают в управление! — увидев меня, тут же отрапортовал он.
Похоже, к моему отчету отнеслись максимально серьезно. И это хорошо!
Глава 23
Собрался я образцово быстро. Всего пять минут на умывание и сбор — и вот я уже в сопровождении унтера еду в служебной машине до управления. На входе дежурный офицер сделал пометку о моем прибытии и по телефону тут же доложил об этом, после чего унтер повел меня в кабинет высокого начальства. Это я так думал, а получилось, что пришли мы не в кабинет к полковнику Баратину, а в актовый зал. В управлении и такой оказывается есть, а вот я в нем еще ни разу не был.
Тут уже собралось немало офицеров. Как я понял — все мы были поставлены руководить определенными участками разбитой на районы Москвы. Тут собрались либо штабс-ротмистры, либо ротмистры. Никого ниже чином.
Когда все расселись в зале, на сцену вышел сам генерал Васнецов.
— Господа офицеры, с прошедшим Рождеством и с Наступающим Новым годом, — начал свою речь генерал.
Все вежливо похлопали, после чего он продолжил.
— Ситуация в нашей стране нынче нестабильная. Да еще подогревается иностранными агентами в преддверии большой войны. Да, вы не ослышались, да и сами наверняка понимаете. Война будет и ее начало — лишь вопрос времени. Чтобы ослабить нас и не дать ударить по врагу всей силой, наше общество старательно раскачивают. Стремятся всячески утопить нас в наших внутренних проблемах. И буквально в эти выходные пришла очень тревожная информация о том, как именно враги хотят в очередной раз ударить по нам. Григорий Мстиславович, — стал искать меня взглядом генерал, и я поднялся со своего места. — Прошу, расскажите господам о том, что вы узнали от своего агента.
Вот уж удивил генерал. Но делать нечего. Молча поднимаюсь на сцену, после чего собираюсь с духом и кратко рассказываю о намерениях революционерах, которые мне рассказал Сергей. В зале поднимаются шепотки. Слышу, что далеко не все со мной согласны и считают мое заявление — провокацией, а кто-то — дезинформацией, чтобы отвлечь жандармерию от иных не менее важных дел.
Васнецов поблагодарил меня за доклад, после чего вызвал уже другого офицера. Поджарый ротмистр браво выскочил на сцену и начал с того, что по его сведениям революционеры решили переключиться на армию. Нисколько не умаляя мой доклад, он предположил, что главный «удар» те решили нанести по умам солдат. А моя информация — лишь отвлекающий маневр.
— … хотя не исключаю, что оба направления могут быть основными, но сил у революционеров хватит лишь на что-то одно. И сейчас они смотрят за нашей реакцией. Куда мы приложим силы. После чего ударят по иной цели, — закончил ротмистр.
А вот этого я не знал. Удивил меня этот офицер, чего уж тут.
После выступали еще пара моих коллег, но их доклады лишь подтверждали либо мою версию, либо версию ротмистра Егорова. Поблагодарив всех, генерал решил подвести итог.
— Итак, господа. Враг у нас хитер и опасен. Наша же ошибка может дорого обойтись всей стране. Посему мной решено утвердить особую комиссию, которая проверит сведения по обеим версиям действий революционеров. Действовать нужно быстро, так как вы сами слышали — в обоих вариантах удар может произойти в ближайшее время. Назначенные мной в комиссию офицеры должны через неделю вынести вердикт — куда будет нанесен основной удар. После чего мы и начнем уже ответные действия. А пока постановляю — работать всем в прежнем режиме, чтобы не насторожить врага. Все свободны.
Естественно быстро все не разошлись. У многих тут были знакомые или даже друзья, с кем по долгу службы давно не виделись. Да и обсудить полученные новости перед тем, как пойти на место службы, хотелось всем. Так что офицеры медленно покидали актовый зал, разбиваясь по пути на группки по интересам и тихо переговариваясь между собой. Про то, кто войдет в новую комиссию, генерал не сказал, что тоже стало отдельной темой для обсуждения. У меня здесь знакомых не нашлось, поэтому я хотел сразу отправиться в свое отделение, но по пути был перехвачен ротмистром Агапоновым.
Алексей Петрович попросил меня задержаться для приватного разговора и увел в свой кабинет. А через полчаса туда подошел сам Васнецов с полковником Баратиным.
— Признаться, Григорий Мстиславович, не обрадовали вы нас, — покряхтел генерал, усаживаясь в кресло Агапонова. — Мало того, что Егоров принес дурные вести, а тут еще и ваше сообщение. Скажите, насколько вы уверены в своем агенте?
— Ему нет смысла мне врать, — пожал я плечами. — Он из рабочих. Хоть и сочувствовал социалистам, но революционеры его пугают. При нашей последней встрече это было видно очень хорошо.
— А может он боялся, что вы вскроете его ложь? — с подковыркой задал мне генерал вопрос.
— Он боялся не меня, — покачал я головой. — Такое чувствуется.
— Мда, — вздохнул Васнецов. — Ладно, Григорий Мстиславович, работайте дальше. Раз в день к вам будет приходить унтер-офицер от ротмистра Агапонова. Его задача — передавать сведения для особой комиссии для их оценки. Если будет нечто срочное — звоните или Евгению Валерьевичу или же Алексею Петровичу.
На этом генерал со мной попрощался. Как я понял, главный вопрос про мое доверие к агенту он задал, а дальше уже «не мое дело».
Когда я пришел в отделение, подчиненные на мое опоздание никак не среагировали. Да и не в первый раз. Рассказывать же о проведенном собрании я не собирался. Мало ли. Вдруг кто-то из них все же работает на «другую» сторону? А то до сих пор ищут тех, кто к Пахомову ходил, и найти никак не могут.
День в итоге прошел спокойно. Улицы Москвы постепенно преображались. Город готовился к празднованию Нового года. До этого уже были украшены к Рождеству гирляндами из ленточек столбы на главных улицах. Висели поздравительные плакаты в общественных местах. На рынке и основных проспектах увеличилось количество лоточников, продающих сувениры и праздничную выпечку. Но все это как-то проходило мимо меня — настолько был погружен в дела. А вот стоило выдаться «спокойной» минутке, как возвращаясь со службы домой и заметил все это. Да еще и Ольга напомнила про скорый праздник и советовалась — как накрыть ли стол и буду ли я в этот день дома вообще.