Жажда смерти

Шелестов Кирилл

— Весело вы тут живете! — заметил он, поеживаясь. Так получилось, что комнату последними покидали

Ольга, Вася и я.

— Дурдом какой-то! — прошептал мне на ухо ошарашенный Вася. — Психоклиника! Дай-ка я коньячку приму, а то сам свихнусь.

Он вернулся к столу и тут спохватился.

— А что же, правда, с этими часами случилось? У меня этих «Картье» штук восемь. И Ольге я дарил... Правда Оль? Сколько их роняли — никогда им ничего не было.

Не отвечая ему, Ольга наклонилась, подняла с пола все еще валявшиеся

часы.

— Батюшки! — ахнула она. — Смотрите, смотрите! Да ведь это и не «Картье» вовсе!

Мы с Васей придвинулись к ней и, склонившись, тупо уставились на то, что она держала в руках. То, что издали казалось золотым изделием, было на самом деле обычными грошовыми часами, которыми обвешаны все уличные лотки. Легкий невесомый браслет был с желтым покрытием, кое-где облупившимся. Корпус был квадратный и действительно напоминал знаменитую модель Картье «танк». На этом сходство заканчивалось. На часах даже значилась другая марка, название которой ни мне, ни Васе ничего не говорило.

Вгорячах и на нервах все поверили генералу на слово. Никому и в голову не пришло присмотреться.

Вася даже забыл о коньяке.

— Да он что, рехнулся, что ли, этот Лихачев?! — пробормотал Вася.

— А может быть, он все нарочно разыграл? — неуверенно предположил я.

— Но зачем? — воскликнула Ольга.

В ответ мы только переглянулись. Никто из нас ничего не понимал.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

1

Как только мы оказались в зале, я тут же рассказал Храповицкому о нашем с Васей открытии. Он выслушал меня и хлопнул себя по коленке.

— Так я и знал, что этот клоун придуривается! — сердито буркнул Храповицкий. — Шут гороховый! Опять сухим из воды вышел. И главное — меня ухитрился подставить! Ведь все же купились, все поголовно! Егорка когда уходил, волком на меня смотрел. Спорить могу, он сегодня не заснет, пока этикетки на наших подарках не проверит. Ну пройдоха!

— Зря ты, конечно, так на него наехал, — заметил Виктор. — Видишь, как он выкрутился.

— Да бросьте вы, — вмешался неунывающий Вихров, к которому вернулось прекрасное расположение духа. — Прессовать его, конечно, не стоило, но сейчас-то что переживать?! Тем более что долго этот ваш умник в области не просидит. Или я ничего не понимаю в таких делах, или его уберут при первой же возможности. Ты лучше насчет сегодняшней вечеринки думай, — пихнул он в бок Храповицкого. — Андрюха, сколько нам девок соберешь?

— На всех хватит, — успокоил я.

— А может, Лисецкого с собой прихватим? — предложил Вихров. — Он, похоже, насчет баб не промах!

— Он сегодня семейный, — попытался улыбнуться в ответ Храповицкий.

Но у него не очень получилось. Все-таки он был заметно расстроен.

Между тем конкурс продолжался. Участницы уже успели появиться в купальниках, пробудив мимолетные

ассоциации с изображением человеческих скелетов в учебниках анатомии. Потом они вышли в вечерних платьях, и наконец на сцене осталось только шесть девушек, среди которых своим неудержимым натиском выделялась Мышонок. Если не за красоту, то за волю к победе она, несомненно, заслуживала награды.

Теперь ведущий задавал девушкам коварные вопросы, отвечать на которые они должны были экспромтом. Предположительно. И остроумно. Тоже предположительно. Однако, поскольку наличие в них остроумия представлялось маловероятным, к этому поединку интеллектов их готовили не меньше двух недель, заставляя заучивать свои короткие реплики наизусть. По сценарию, очередь Мышонка была последней. Ее тянули на победу, и, по убеждению творческой группы, готовившей праздник, последнюю шутку зрители запоминали лучше.

— У вас есть заветная мечта? — улыбаясь, обратился ведущий к Мышонку.

Я не помню, что именно должна была представить Мышонок в качестве своей заветной мечты. Может быть, она желала стать летучим Мышонком, чтобы голландская полиция не могла поймать ее после мелких краж в магазинах. Но, так или иначе, ее ответа в сценарии не было.

— Да! — воскликнула Мышонок с преувеличенным энтузиазмом. — Я хочу выйти замуж за любимого человека!

На лице артиста отразилось мгновенное замешательство. Теперь ему нужно было выходить из положения, дабы придать диалогу шутливость. Преодолев неловкость, он подмигнул зрителям и подхватил:

— Я полагаю, что любимый вами человек находится здесь, в этом зале?

А вот к этому вполне предсказуемому развитию диалога Мышонок не была готова. Девчонка задергалась. Сказать «да» было опасно ввиду возможного развития этой темы. Сказав «нет», она могла разозлить губернатора.

Мышонок судорожно сглотнула. С первого ряда мне было видно, как ее косые глаза испуганно разбежались в стороны. Наверное, она уже горько жалела о проявленной инициативе.

— Да, — все-таки выдавила из себя Машенька, переступив с ноги на ногу. — Он здесь. И очень за меня сейчас переживает.

— Но это же здорово! — ободряюще подхватил ведущий. — А сейчас я попрошу встать того счастливца, которого любит наша прекрасная дама!

Разумеется, никто не поднялся. Зрители переглядывались в поисках избранника.

— Молодой человек! — взывал ведущий в зал. — Ну что же вы? Девушка ждет!

По тому, как Мышонок втянула голову в плечи, зрителям было заметно, что если девица чего-то и ждала, то только нагоняя.

Артисту, прибывшему из столицы утренним рейсом, позволительно было не знать подробности местных страстей. Но некоторые из тех, кто присутствовал на вечере, слышали сплетни о связи губернатора и Мышонка. Тем более что и сама Маша, и ее активная родительница старались изо всех сил, чтобы сделать эту историю общественным достоянием.