Жажда странствий
Шрифт:
— Вы часто бываете в Европе? — Вайолет буквально забрасывала Одри вопросами, но на сей раз Джеймс и не пытался возражать.
— Увы, всего один раз, — призналась Одри, — когда мне исполнилось восемнадцать лет. Мы ездили туда с дедушкой.
Побывали в Лондоне, Париже, провели неделю на каком-то курорте на Женевском озере и вернулись в Сан-Франциско.
— Полагаю, вы побывали и в Эвиане? Там ужасная тоска, правда? — Дамы засмеялись, а Джеймс откинулся на спинку стула, любуясь женой. Он обожал ее, это было несомненно, и Одри, восхищенно глядя на них, в мыслях пожалела свою сестру. Вот каким должен быть
— У моей бабушки был ужасно смешной старинный дом в Бате, она каждый год ездила туда «на воды», и меня вечно отправляли с ней. Вы себе представить не можете, как я там тосковала. Впрочем, одно лето выдалось относительно сносным. — И она лукаво улыбнулась мужу.
— Я охотился в Шотландии и сломал ногу. Как это ни прискорбно, " но пришлось поехать к троюродной бабке, а там судьба приготовила мне несколько приятных сюрпризов. Одним из них оказалась юная леди Ви.
— Как, ты заметил еще кого-то, кроме меня?
— Знаешь, продавщица в булочной была очень недурна, и потом…
— Джеймс, какое коварство! Да ты настоящий донжуан!
Ей очень нравилась эта игра, и Одри провела с ними восхитительный вечер, полный смеха и шуток. Она много рассказывала о Калифорнии, о том, что хочет посмотреть в Европе.
— Одри, а долго ли вы собираетесь там пробыть? — спросил ее обаятельный Джеймс, наполняя в очередной раз бокалы шампанским: они доканчивали вторую бутылку.
— В общем-то до конца лета. Я обещала дедушке вернуться в начале сентября. Понимаете, я все не так-то просто. Ему восемьдесят один год, и мы живем вместе.
— Представляю, какая это для вас обуза, — посочувствовал ей Джеймс, но верная Одри горячо возразила, что , дед для нее вовсе не обуза, она его любит и очень рада, что они живут вместе, просто сейчас ей нужно немного развеяться. — Он замечательный человек, мы с ним очень дружны. — Она улыбнулась. — Но если бы вы послушали, как мы разговариваем, ни за что бы мне не поверили: мы вечно ссоримся из-за политики.
— О, это очень полезно для здоровья. Я тоже постоянно спорю с отцом Ви, мы получаем от этого огромное удовольствие. — И все засмеялись. Удивительно, как тесно они сблизились всего за один вечер. — Но расскажите нам о ваших планах.
— Сначала я хочу поехать в Лондон, потом в Париж, а из Парижа на машине на Французскую Ривьеру. "'"
— На машине? — переспросил он удивленно. — Вы поведете ее сами или наймете шофера?
— Вы прямо как мой дедушка. Не удивляйтесь, я отличный шофер.
— Ну, не знаю…
Джеймс явно не одобрял ее намерения вести машину, но Вайолет была другого мнения.
— Ты чудовищно старомоден; я уверена, Одри прекрасно доедет до Ривьеры. А что потом? — поинтересовалась супруга Джеймса.
— Пока не знаю. Мне хотелось пожить немного на Ривьере, а оттуда на машине или поездом отправиться в Италию.
Посмотреть Рим, Флоренцию, Милан… — Она на
— И вы надеетесь столько объехать к началу сентября?
— Постараюсь… конечно, мне хотелось бы побывать не только там, но времени не хватит, я знаю. Меня так манит Испания… и, конечно, Швейцария, Австрия, Германия… — «Индия, Япония, Китай», — так и подмывало ее продолжить это перечисление, но она удержалась. Ее манил весь мир, она мечтала объездить все страны, не пропустить ни одного уголка, даже самого маленького острова.
— Боюсь, вам и половины не успеть, — усомнился Джеймс.
Вайолет задумалась.
— Вы намереваетесь путешествовать одна?
Одри кивнула.
— Знаете, вы очень отважная девушка.
— Да нет, ничуть. Просто… — Она открыто улыбнулась им, и оба подумали, что она еще совсем девочка. — Просто я всегда мечтала о путешествиях, у меня это от отца. Он объездил весь мир и в конце концов поселился на Гавайях, но плавал то на Фиджи, то на Самоа, то на Бора-Бора… Он передал мне свою непоседливость. Ах, как мне всегда хотелось сорваться с места и — в путь, одной, встречать интересных людей, переживать разные приключения… Ну вот, все и исполнилось. — Одри вся сияла от радости.
Вайолет просто не могла не обнять ее.
— Одри, милая, вы удивительная девушка. И очень храбрая. Я бы ни за что не отважилась на такое без Джеймса.
Джеймс довольно улыбался. Уже поздно, скоро он уединится с женой в каюте, и Одри с ее мечтами о путешествиях перестанет для них существовать, его сейчас волнует только его собственная жена.
— Вы не разочарованы? — Любопытство Вайолет было неистощимо.
— О, ничуть! — воскликнула Одри. Но она уже почувствовала настроение Джеймса, и вообще уже слишком поздно, сегодня у них был такой долгий, полный впечатлений день. Она встала и, улыбаясь, пожала руку Вайолет и Джеймсу. — — Благодарю вас за чудесный вечер.
— Давайте придумаем завтра что-нибудь интересное, — весело предложила Вайолет. — Почему бы нам не пообедать вместе?
Одри радостно кивнула:
— С удовольствием. До завтра.
Джеймс и Вайолет пошли к себе, что-то увлеченно обсуждая, а Одри — к себе. Ей было удивительно хорошо с ними весь вечер, они оказались совсем ж такими, как она представляла себе великосветскую знать. Вайолет успела рассказать Одри, что ей двадцать восемь лет, а Джеймсу тридцать три, у них пятилетний сын, тоже Джеймс, и трехлетняя дочь Александра.
Большую часть года они проводят в Лондоне и в своем загородном замке, а лето — на мысе Антиб; живут в праздности и роскоши, а между тем в них ни малейшего снобизма и скучной чопорности. Напротив, они приветливы и остроумны, с ними так весело, так интересно. Одри не могла дождаться завтрашнего дня, ведь они будут вместе обедать. Кончилось тем, что весь путь в Европу Одри и Готорны не расставались. Их всегда видели вместе, они без умолку смеялись, танцевали, пили шампанское, шутили с другими пассажирами и приглашали разделить их веселье. Они всегда были у всех на виду, все ими любовались, а Одри и Готорны так подружились, что всю ночь накануне прибытия чуть не плакали — до того им не хотелось расставаться.