Желание демона
Шрифт:
Выпустив девушку из своих объятий, демон отошёл от неё на шаг, при этом не сводя горящего взора с её лица.
— Ты будешь сегодня на празднике? — спросил он после короткой паузы.
— Буду, — Лиза немного растерялась, не понимая, чем вызван подобный интерес. На лице Нибраса же внезапно появилась хищная усмешка.
— Хорошо, — удовлетворённо сказал он. — Приятной ночи, моя дорогая.
Вопреки обыкновению этой ночью лес наполнился голосами. Молодые девушки вместе с парнями собрались на берегу реки, где и развели традиционный костёр, натаскав огромную гору хвороста, в центре которой был установлен длинный шест с насаженным на него колесом. Вокруг получившегося огненного столба водили хороводы, плясали и пели купальские песни. Чуть позже, ближе к полуночи, девушки начали прыгать через огонь, проводя своеобразный ритуал очищения. Некоторые влюблённые парочки, взявшись за руки, тоже прыгали через костёр: считалось, если во время прыжка они сумеют удержать руки друг друга, то непременно в скором времени поженятся.
Чуть в стороне от костра стайка девиц, облачённых в нарядные сарафаны, запускала в воду венки с вплетёнными в них пёстрыми лентами в надежде найти своего суженного. Холостые парни, переговариваясь и хохоча, столпились ниже по течению, на мосту, с длинными палками в руках, в надежде выловить венок понравившейся девушки и обменять его на поцелуй.
Пользуясь своей невидимостью для простых людей, Лиза стояла поодаль, наблюдая за весельем деревенских. После разговора с Нибрасом и его странной ухмылки, брошенной после слов девушки о том, что она собирается на праздник, на душе Лизы было неспокойно. Она была уверена: демон задумал очередную пакость. Поэтому решила переждать немного и дать ведьмам отдохнуть и провести необходимые ритуалы: даже если Нибрас и задумал что-то, он вряд ли станет что-либо предпринимать без её присутствия.
И всё же Лиза сгорала от любопытства: предыдущий шабаш, на Вальпургиеву ночь, был впечатляющим. Девушка не сомневалась: Купальская ночь окажется не менее запоминающейся. Естественно, ей хотелось увидеть собственными глазами, как ведьмы отмечают Летнее солнцестояние. На все её вопросы члены ковена только многозначительно отмалчивались, а Леонард и вовсе заявил, что это нужно видеть своими глазами, потому что в языке нет таких слов, чтобы передать всю завораживающую силу той магии, что будет твориться этой ночью.
В конечном итоге Лиза сдалась — любопытство пересилило предосторожность. Вернувшись в дом Ефросиньи, девушка положила руку на дверной косяк, на котором были вырезаны руны, настроенные на перемещение в определённое место. Сосредоточившись, она мысленно приказала рунам активировать портал. Самой хозяйке дома для этого требовался магический порошок. Однако Лизе удалось уговорить Леонарда научить её открывать “двери” без специальных средств.
Подчиняясь воле новоиспечённой ведьмы, руны слабо замерцали, открывая проход, чем Лиза тут же и воспользовалась, решительно перешагнув порог.
В этот раз портал привёл её в совершенно другое место. И тут было два варианта: либо Леонард по своему желанию мог менять пункт назначения даже на расстоянии, либо ему перед каждым большим праздником приходилось бегать по своим ведьмам и вручную перечерчивать пространственные руны. Однако мысли о технической стороне вопроса практически сразу покинули голову Лизы, поскольку открывшаяся её взору картина выбила девушку из колеи.
Лиза оказалась на берегу огромного озера, со всех сторон окружённого тёмными верхушками деревьев. Вдали виднелись острые пики гор. Недалеко от кромки воды возвышался традиционный костёр, только вместо колеса на шесте в центре был установлен череп какого-то животного. Вокруг огня, абсолютно голые, с распущенными волосами, танцевали, заливаясь диким смехом, ведьмы. За их безумным танцем наблюдала горстка таких же обнажённых мужчин, вальяжно расположившихся на большом покрывале, расстеленном на земле и заставленном блюдами с закусками и фруктами и кувшинами с вином. Представителей сильного пола, кажется, совершенно ничего не смущало: они оживлённо переговаривались между собой, пили вино и посылали в сторону ведьм горящие взгляды. Никто из них не выглядел околдованным или завлечённым на шабаш силой. Более того создавалось впечатление, что они искренне наслаждаются праздником.
Смысл скабрезной ухмылки Нибраса, появившейся после слов Лизы о том, что она собирается отмечать Летнее солнцестояние в компании ведьм, теперь стал кристально ясен. Демон явно рассчитывал, что девушку приведёт в шок то, что она увидит на шабаше. Только вот кое-чего он не учёл: Лиза провела уже достаточно много времени в обществе ковена и Леонарда, и обладала некоторыми познаниями в теоретических аспектах магии. Да, никто не потрудился предупредить её о том, как ведьмы отмечают Литу. Но о существовании сексуальной магии Лиза знала. Как и о том, для чего та использовалась.
Лиза опустилась на песок на значительном расстоянии от ведьм и их будущих любовников — принимать участие в оргии она не собиралась. А вот понаблюдать… это совсем другое дело.
Ведьмы ещё долго кружили вокруг костра, распевая купальские песни. Тусклый красноватый свет огня отбрасывал причудливые тени на их обнажённые тела, выгодно подчёркивая достоинства и скрадывая недостатки. Время от времени то одна, то другая приближалась к тому месту, где вольготно устроились представители сильного пола, чтобы перекусить или выпить. И обязательно в этот момент кто-то из мужчин затягивал её к себе на колени, чтобы покрыть поцелуями всё, до чего только мог дотянуться.
Внезапно пламя костра резко взвилось вверх, закручиваясь спиралью. Череп на шесте, подхваченный горячим воздухом, слетел со своего насеста, взмыл на несколько метров вверх и начал обрастать плотью, параллельно отращивая тело, руки и ноги. Не прошло и минуты, как в воздухе, поддерживаемый какой-то невидимой силой, завис Леонард в своём истинном демоническом обличье. Изящные тонкие рога, украшавшие его голову, слегка светились в темноте, а бледное тело было полностью покрыто рунической вязью, вырезанной прямо на коже.
Медленно опустившись на землю, демон стремительно ухватил стоявшую неподалёку Велену за запястье, резко притягивая к себе и впиваясь в её губы страстным поцелуем. Это послужило своеобразным сигналом для остальных: ведьмы, точно оголодавшие бродячие кошки, набросились на мужчин. Воздух наполнился пошлыми стонами и разноцветными всполохами магии.
Лиза, замерев каменным изваянием, с широко раскрытыми глазами наблюдала за происходящим непотребством. Её взгляд против воли скользил по переплетённым телам, впитывая будоражащие картины. Вот Ефросинья, опрокинув своего партнёра на спину, бесстыдно оседлала его бёдра, потираясь пахом о толстый, полностью возбуждённый член. Рядом с ней престарелая Аглая, выглядевшая на положенные ей шестьдесят лет, увлечённо, с утробным рычанием, вылизывала торс молоденького светловолосого паренька, который с наслаждением массировал её обвисшие груди. Ещё чуть в стороне Дуня, которой только пару недель назад минуло шестнадцать, самозабвенно отсасывала полноватому мужичку средних лет, одновременно позволяя другому, — крепкому, широкоплечему, внешне смахивающему на кузнеца, — трахать её сзади, намотав волосы на кулак.
Леонард с Веленой, расположившиеся в стороне от основной кучи тел, возле самого огня, казалось, совершенно обезумели. Если то, что происходило между остальными ведьмами и их любовниками, с горем пополам можно было назвать любовью, или, на худой конец, страстью, то эти двое больше напоминали диких зверей, сошедшихся в последней битве. Обхватив демона за рога, притягивая его голову к своей груди, Велена с бешено горящими глазам и диким рычанием остервенело насаживалась ему на член, в то время как длинные пальцы Леонарда впивались в её спину, оставляя на ней жуткие кровавые полосы.